А подрался, кстати, за дело!

Потому что Алешка, воспользовавшись тем, что Кирилл болел, подлизался к Калерии Руслановне и заполучил его, Кирилла, роль. Такие вещи прощать нельзя!

Сейчас, конечно, смешно об этом вспоминать, роль-то ерундовая, дурацкий негритенок в пьесе Михалкова «Сомбреро». Но тогда Кириллу было совсем не до смеха! Его мечта,к воплощению которой он стремился так долго, оказалась в одночасье уничтожена сальными Алешкиными руками.

А за мечту, тем более выстраданную, надо драться, причем всерьез, до самого конца!

Это Кирилл Латынин уяснил хорошо и давно, с раннего детства, про которое старался особенно не распространяться. Кому нужно знать про его детдомовское прошлое, про родителей, которых он никогда не видел! Так что Кирилл успешно выдавал себя за мальчика из благополучной семьи. Никаких проблем с этим не возникало. Производить хорошее впечатление он умел, актерская природа в этом смысле никогда не подводила.

В общем, кончилось тогда все очень скверно — милиция приезжала, шум подняли невероятный… Правда, до колонии дело не дошло, все ж таки малолетка, однако нервов помотали изрядно.

Вот после всего этого он и впал в примерно такую же прострацию. Никуда ходить не хотел, ни с кем две недели не разговаривал.

Кирилл перевернулся на бок, вздохнул. Подушка все еще пахла Светкиными духами, она перед сном тонну на себя выливала.

Ужасно, что такое произошло, но что теперь сделаешь!

К тому же, если признаться ( чего уж теперь, Светки-то давно нет!),то он с самого начала подспудно понимал, что она ему не партнер,уж больно они разные.

Да и вообще вся эта история со Светкой какая-то безумная.

Кирилл получил Светку в подарок от своего дяди Мити. То есть в буквальном смысле в подарок. Дядя Митя странный, иногда ему что-то втемяшится в голову, и он уже нипочем не отвяжется. Вот и тогда, осенью, пристал неотвязно. У Кирилла был день рождения, так дядя Митя непременно хотел ему что-то подарить, причем такое, чтобы надолго запомнилось. А когда выяснил, что у Кирилла с девушками некоторые проблемы, то тут же и уцепился за свою гениальную идею в этот же вечер уложить его в постель с какой-нибудь смазливой девкой.

И как Кирилл ни сопротивлялся, ничего слушать не хотел. Сели они в такси и поехали колесить по городу. Долго ездить, кстати, не пришлось — дядя Митя, как выяснилось, прекрасно знал все места, где шеренгой выстраиваются проститутки, дабы продемонстрировать себя клиентам в лучшем виде.

Светка Кириллу сразу понравилась, вид у нее был хоть и блядский, но при этом какой-то особый, независимый.Он, стесняясь, ткнул в нее пальцем и, убедившись, что дядя Митя девушку приметил, сразу отвернулся.

Дядя Митя выбор одобрил, но все же для уверенности они еще кружок вокруг центра сделали. А потом все равно вернулись. Кирилл уже волновался в тот момент — не заберут ли девчоночку?

Оказалось, нет, не забрали, стояла, мерзла в своей мини-юбочке, его, стало быть, дожидалась.

В общем, посадили они Светку в такси и повезли к дяде Мите на квартиру (у Кирилла тогда своей не было, эту, в Бирюлево, он позже получил!).По дороге она им рассказывала какую-то слезную историю, как ей надо все время деньги посылать домой, в Кривой Рог, там, мол, и мать пьющая, и бабушка больная, и сестренка младшая.

Кирилл слушал вполуха, думал только о том, как у них все будет — сама она разденется или ему ее надо раздевать? Дядя Митя великодушно им квартиру уступил (день рождения — так день рождения!),а сам ушел к приятелю ночевать.

Вот тогда-то Кирилл и улетел.

Больше они уже не расставались. Светка позволяла ему то, чего никто доселе не позволял. Мало того, сама все время что-то придумывала, все ей было мало. Кирилл по ее заданиям без конца мотался в магазин «Интим», что около метро, все новые игрушки покупал.

Через три недели он сделал ей предложение. Жилищный вопрос, к счастью, уже решился — Кирилл как раз ордер получил. С улицы Светка к этому времени ушла, откупилась. Устроилась в какую-то туристическую фирму оператором.

Но деньги, конечно, уже были не те, так что она все время ворчала, была недовольна, что Кирилл вместо того, чтобы делом заниматься,только о сцене и думает. Светка сильно была на деньги зациклена. Голодное детство, видимо, сказывалось. Все бабки да бабки, о другом и не говорила.

Кирилл и сам не в хоромах вырос, детдомовский, но все же у него мечта, цель, он понимает, что не зря родился, что есть у него предназначение.А Светке все на свете было по хую. Трахаться могла сутками, это да, а больше ее, по сути, ничего и не волновало. И никаких денег она домой не посылала, оказалось — туфта, одни разговоры.

Ну, а потом случилось то, что случилось. А какда почему,никто на самом деле этого никогда не узнает, это Кирилл уже точно понял.

Пустые все хлопоты!

Ясно, что несчастный случай, но уж больно он какой-то нелепый. Уж такой случайный,что случайней и не бывает. А даже если это не так, то милицейский мудак Горлов все равно ни в жисть ни до чего не докопается, у него на роже написано, что он полный мудак.

Это, кстати, у Светкиной матери, несостоявшейся его тещи, что на похороны приезжала, возникли какие-то непонятные подозрения. Но Кирилл сразу понял, что лучше об этом забыть. Потому что толку от милиции по-любому не будет, это только в кино менты все моментально раскрывают, а на поверку проку от них очень мало. Куда легче им записать происшествие несчастным случаеми забыть, чем еще один висякна себе числить, статистику портить.

Снова резко зазвонил телефон.

Кирилл повернулся, брезгливо взглянул на дребезжащий аппарат. Еще кому-то неймется в субботний вечер!

И кто бы это мог быть?..

Может, капитан Горлов легок на помине? Хочет порадовать-поделиться блестящими раскрытиями новых преступлений!

Или хромоножка Курочкина вспомнила, что у нее завтра срочный заказ и хочет перенести его визит?

Телефон продолжал назойливо верещать.

Кирилл снова вздохнул и потянулся за трубкой.

— Здравствуйте, — услышал он нежный девичий голос. — Это Кирилл?

— Кирилл, — без всякого энтузиазма подтвердил он. — А вы кто?

— Я — Даша. Светина сестра. Помните, вы нам звонили? Когда Свету… — она поискала слово ( явно не хотела говорить «убили»!), — когда Света умерла.

— Да, помню, — ответил Кирилл, смутно припоминая тот единственный короткий разговор с Дашей. — Вы откуда?

— Из дома. Я с Кривого Рога звоню.

Она замолчала.

— Так, — сказал Кирилл, не зная, что еще говорить. — Но Свету похоронили, и все… Дело давно закрыто…

— Я понимаю, — прервала его Даша. — Я не поэтому звоню. Я в Москву еду.

— Ага, — кивнул Кирилл. — И когда же?

— Во вторник приеду. Я уже билет взяла.

— Понятно, — проговорил Кирилл.

На самом деле совершенно не понимал, зачем Даша прется в Москву.

— И надолго?

— Не знаю, — призналась она. — Как получится.

Снова наступила пауза.

— Я слушаю, — напомнил Кирилл.

— Я сейчас тут оставаться не могу, — извиняющимся голосом пояснила Даша. — У нас несчастье, у бабушки крыша поехала, ее в психушку забрали. Говорят, насовсем… А мама пьет по-черному, ругается… В общем, я решила уехать. А в Москве у меня нет никого, вот я вам и позвонила… Вы извините… Я все равно хотела на кладбище съездить… Ведь в следующую среду сорок дней будет. Я же тогда не смогла на похороны, с бабушкой сидела…

— Хорошо, я вас встречу, — безнадежно произнес Кирилл. — Подождите.

Он положил трубку на постель, встал, пошел по квартире в поисках бумаги и ручки. Час от часу не легче! Сначала Курочкина, теперь юная Даша на его голову…