— А-а-а-а! — не выдержав, закричал Стас, когда мощный поток приподнял его, и он повис в воздухе, привязанный к железному кольцу.

Все смешалось в его душе. Еще не так давно он мечтал вернуться в свой мир, был готов отдать за это все! Затем отказался, потому что нашел здесь все, что хотел… Сейчас его несло обратно, и он кричал, теряя то, что было так дорого, что навсегда заняло его сердце. Ослепительная тьма поглотила Стаса, летящая сквозь вихри звезд душа ударилась о землю, и все померкло.

…В голове шумело. Стас ощутил, что лежит на земле, ему сыро и холодно. Пальцы нащупали землю и механически коснулись лица. Что такое? Рот какой-то маленький, нос крошечный! Что со мной?

Он оторопел, уставившись на измазанную в грязи пятипалую руку. Что же это? Не думая о грязных пальцах, Стас с наслаждением ощупывал себя, понимая, что вернулся. Вернулся!

Расплывчатые круги перед глазами трансформировались в очертания бетонного забора КАСа, осветительного столба, высоковольтной мачты, кустов и черной, блестящей мокрым асфальтом дороги. Рядом сияли огни многоэтажек.

Боли не было, но встать он долгое время не мог. Тело казалось слабым, в желудке застыл ледяной ком. Провозившись в грязи, он наконец поднялся. Люди!

Покачиваясь от слабости, он радостно улыбался и не обиделся, услышав от прохожего:

— Надо ж так нажраться!

Он вернулся! Он дома!

Выбравшись под свет фонаря, Стас как мог почистился, оттирая куртку залежалым ноздреватым снегом. Кажется, стало отпускать. Вестибулярный аппарат настроился, и Стаса уже не шатало. Все же он не сразу решился оторваться от столба, словно боялся, что его вновь куда-нибудь засосет…

Окружающий мир проступал все отчетливей. Стас вспоминал марки проезжавших машин, ощущал кислую вонь тающего загаженного снега и выхлопную гарь. Он-то дома, но как же Элор? Ведь свадьба, у них должна быть свадьба! Стас запрокинул голову и закричал. Крик отразился от старых гаражей и увяз в кустах, не долетев до многоэтажек. Он заплакал.

Что теперь будет? Что станет с Элор, когда она узнает, что он исчез? Что она подумает, ведь она так любила его! Мысли смешались так, что Стаса замутило. Что станет с ней? Что станет со ставрами, что будет с Элор, когда вместо него вернется грубый и недалекий Мечедар? За что это мне? Будь прокляты Мирхем и Зримрак, прокляты во веки веков! Стас бросился обратно. Он бегал по кустам вдоль дороги и наконец нашел отпечаток на грязной земле. Здесь он лежал! Вот здесь! Где же чертов портал? Он озирался и ломился через кусты, не обращая внимания на облепившую ботинки грязь, но ничего не обнаружил. Ничего. Стас глянул вверх: высоковольтная мачта царапала низкие облака. Флага на ней уже не было.

Что теперь? Он посмотрел на запястье, где висели едва не слетевшие с расстегнувшегося браслета часы: полдесятого. Время примерно то же. Стаса передернуло: вдруг и день тот же? Вдруг он никуда не исчезал и сейчас придет домой как ни в чем не бывало? Ну, грязный — так скажет Таньке, что упал.

Танька, Таня. Она сейчас в квартире, ждет его. Вернее, не ждет, болтает с подругой по телефону или смотрит сериал. Она… Стас поймал себя на мысли, что почти забыл, какая она, Таня. При мысли о жене в голове упорно складывался образ Элор. И как теперь? Идти домой? Но Стас уже не чувствовал ничего к этой женщине, в этом мире звавшейся женой. Он не сможет жить с ней, поэтому лучше и не возвращаться. Но куда ему идти?

Высокие, сверкающие огнями дома казались уродливыми и чуждыми, воздух мерзким. А ведь он жил здесь. Как же он жил здесь?!

Искать портал бессмысленно. Быть может, он появляется раз в сто лет. Может быть, раньше. Шансов нет. Все время проводить в этих кустах, ждать того, что, возможно, никогда не случится?

Махнуть к Жорику? Пойти к приятелю, напиться и рассказать все? Не поверит, подумает: от компьютерных игр свихнулся. Стас засмеялся: вот оно, проклятье Черногривки. Он получил то же, что она…

— С-с-свиньи! — прошипел он, на миг забывшись и сжимая кулаки. Затем опомнился и побрел во дворы.

Темно и пусто, как в душе у него. Редкие тусклые лампы над козырьками парадных отвоевывали у тьмы куски невзрачных стен и полуразвалившиеся скамейки. Он оперся спиной о садовую решетку, посмотрел на небо и вспомнил Элор. Как хорошо им было!

Короткий, полный страха вскрик заставил поднять голову. Во тьме напротив парадной что-то происходило. Не зная зачем, Стас направился туда.

В сумерках обрисовались три силуэта. Двое прижали к забору девчонку, деловито шаря по карманам и в вырванной сумочке.

Стас пошел прямо на них. Реакция первого была отменной: моментально выброшенный навстречу кулак сбил Стаса наземь. Бандит довольно хмыкнул. Стас упал и встряхнул головой, ощущая вкус крови на разбитых губах. В носу тоже хлюпало. Ах вы, людишки поганые!

Аллери смотрели на Мечедара и скалились. Ставр поднялся и расправил плечи:

— Пошли прочь, аллери, пока я вам шеи не свернул!

— Ого! — засмеялся тот, что держал девушку. Только теперь Стас заметил в его руке нож. Поэтому она не кричала. — Брось нож, мразь!

— Чего? — замахнувшись, аллери шагнул вперед, но, не дожидаясь удара, Стас прыгнул навстречу, боднув головой. Хрустнул сломанный нос. Схватившись за лицо, парень согнулся и застонал. Теперь копытом! Размахнувшись ногой, Стас отправил его в нокаут. Второй ошалело смотрел.

— Растопчу! — посулил Мечедар. Он стоял, ссутулившись и наклонив голову, стоял совершенно спокойно. Что ему жалкие аллери! «Одной рукой в рог сверну!» Ярость ставра туманила голову. Стас выставил рога и пошел на второго. Парень отпустил девушку и скрылся во тьме. Голова гудела. Странно…

— У вас кровь! — воскликнула девушка. Она торопливо подняла брошенную грабителями сумку и достала платок. — Возьмите.

Стас протянул руку и увидел на пальцах кровь. Наверно, бровь или нос…

— Не надо. Зачем пачкать?

— Неужели я стану жалеть платок, когда вы так рисковали.

— Ерунда. У них не было ни единого шанса.

— Идемте на свет. Вот здесь стойте.

Она повернулась, и лампочка у парадной осветила ее лицо.

— Элор! — крикнул он, раскидывая руки. Девушка отпрянула.

— Я… Не она… Я впервые вас вижу!

Стас замер с расставленными руками. Почему? Ведь это — она! Элор!!

— Как… Извините. Мне что-то нехорошо.

— Садитесь, — поддерживая за руку, она усадила Стаса на скамейку. Его глаза не могли оторваться от Элор или ее отражения в этом мире.

— Сидите, я вытру кровь! — уже решительней проговорила девушка, и рука с платком коснулась его лица. Стаса словно током пробило. Не отрываясь, он глядел на нее.

— Больно? — обеспокоенно спросила Элор.

— Нет, — он помотал гудящей головой. — Нормально. Даже хорошо.

Угораздило же головой драться! Будь в теле ставра — и не почувствовал бы, а здесь… Не череп, а скорлупка!

Она вытирала кровь и вдруг, лишь на мгновение, ей почудилось, что это уже было когда-то, что она стирала кровь с этого лица, такого знакомого и близкого…

— Все, — она собралась бросить испачканный платок в урну, но Стас перехватил ее руку.

— Отдайте мне.

— Зачем?

— На нем кровь героя.

Элор улыбнулась. Он еще и шутит!

«Бог мой, и улыбка та же, — совершенно сбитый с толку, подумал Стас. — Что происходит? Где границы миров? Есть ли они?»

— Простите, как вас зовут? — внезапно пересохшими губами спросил он.

— Лена.

— Меня Станислав. Простите за дурацкий вопрос… Мне правда так кажется. Я даже уверен! Мы с вами нигде не встречались? Вы меня не помните?

Стас замер, испугавшись, что она обидится на пошлую и банальную фразу.

— Не знаю, — искренне ответила она. — Не помню. Может быть, и встречались.

— Это было, — твердо сказал Стас.

— Я не помню. Это так важно?

— Очень! — подтвердил он.

Она смутилась от взгляда, которым ее рассматривали, не зная, что сказать или сделать. В свои двадцать лет она нередко чувствовала приторно-липкие взгляды озабоченных юнцов, похотливо-избирательные — уверенных в себе менеджеров на шикарных иномарках, привычно-оценивающие — мужиков во дворе. Но так на нее не смотрел никто и никогда. Похоже, этот парень забыл, что он только что сделал. Он смотрел так, словно в целом мире была только она…