— И завистливые.

— И жадные.

— И грубые.

Они рассмеялись.

— Ты сказал «мы», — прошептала она, проводя пальцами по его груди.

— Ну да, ты же знаешь…

— Иногда кажется, что все это мне приснилось.

— Нет. Я не хочу, чтобы тебе так казалось. И не хочу, чтобы ты это забывала. Я ставр только для них, для тебя я — человек.

— Я забыла твое имя. Оно странное.

— Стас, — прошептал он, касаясь ее плеча. Платья на нем уже не было.

— Стас из… Не могу вспомнить, — тихо засмеялась она.

— Петербурга. Это неважно.

— Разве неважно, где ты рожден?

— Важно, где ты счастлив…

Она горячо вздохнула, принимая его ласки, уже не понимая, где она и что с ней. Этот ласковый зверь любил ее всем сердцем, и Элор задыхалась от счастья. Сейчас, в этот миг, ей был не нужен ни дворец, ни богатство, ни слава. Удивительный пришелец перевернул ее душу, заставив по-иному смотреть на мир, но заставил не силой, а исподволь, так, что она и не заметила, как стала другой. И эта Элор нравилась ей больше…

— Аллери идут!

Крик забравшегося на крышу мальчишки всполошил всех. Стас выскочил из дома и полез на крышу. Он ждал этого и хотел увидеть, сколько их, своими глазами.

— Где они? — крикнула снизу взволнованная Элор.

— Близко! — Стас увидел, как цепочка воинов на единорогах приближается к селению, и сердце забилось сильней. Он не знал, сколько аллери приезжало раньше, но этот отряд был немал: человек двадцать. Что-то много для обычного рейда за рабами. А если они пришли за Элор? Но откуда им знать?

Он буквально слетел на землю, чуть не столкнувшись с братом.

— Аллери, брат!

— Что делать? — спросил Скалобой, и Стас понял: как было раньше, уже не будет. Или он не вождь.

— Узнаем, что им нужно. А пока звони, собирай народ!

Скалобой умчался, а аллери уже показались у околицы. Стас покачал головой: стен поселение не имело, и это лишало преимущества говорить с врагами за закрытыми воротами, что сразу расставило бы акценты, а в случае конфликта защитило бы селян.

— Ты не должна показываться им, — сказал Стас вышедшей из дома Элор. — Оставайся в доме!

— Ты не можешь приказывать мне!

— Я и не приказываю, Элор. Я прошу.

— Хорошо, я останусь. Только будь осторожен, Ст… Мечедар.

— Буду.

Было страшно. Стас предвидел, чем может закончиться отказ подчиниться, и нервно теребил рукоять меча. «Меч подарили, а научить забыли», — подумал он. В голове крутились кадры из исторических боевиков, но Стас знал: даже поставленные мастерами схватки отличаются от реальных, как удар по тренировочной «груше» отличается от удара по живому противнику. Ничего, попробуем. Все-таки он не один.

— Кто вождь клана? — спросил воин, и Стас признал Юргорна. Элор говорила: он был одним из тех, кто предал ее.

— Я, — Стас выступил вперед. Судя по всему, Юргорн не узнал его, что и неудивительно. Аллери редко примечали ставров: для людей все они были на одно лицо.

— Раз ты вождь, скажи, где прячется женщина по имени Элор? Мы знаем, что она здесь, и у меня приказ привезти ее в Ильдорн.

Стас оглянулся. Ставры собирались, но слишком медленно. Многих вообще не было в клане: кто в лесу, кто на поле. «Айрин прислала много воинов и Юргорна во главе, — подумал Стас, и ему стало страшно. — Они так просто не отступят. Нас больше, но ставры не воины, и я не воин…»

Но Элор… Разве он допустит, чтобы они взяли ее, разве отдаст?

— Ее здесь нет, — сказал он внезапно пересохшим голосом. Что сейчас думают ставры?

— Ты лжешь! Нам донесли, что эта тварь здесь! — Юргорн присмотрелся к Стасу. — Разве ты вождь? Разве вождем ставров может быть безрогий?

— А разве королевой Ильдорна может быть самозванка? — резко, разозлившись на «тварь», ответил Стас.

Юргорн потерял дар речи. Его воины изумленно переглядывались. Кое-кто знал язык ставров и был шокирован наглостью безрогого вождя.

— Судя по твоим речам, она здесь! — пришел в себя Юргорн. — Воины, найдите ее!

С десяток солдат рассыпались по селению, остальные остались с Юргорном.

— Ты, вождь, тоже пойдешь с нами! — Юргорн подал знак, и два воина шагнули к Стасу. Он стоял, надеясь услышать крики в свою защиту, думая, что ставры сплотятся за его спиной, — но не услышал и тени движения, лишь лязг доспехов приближавшихся аллери.

В этот миг Стас понял: вождя делают не бюллетени, накрученный рейтинг и пиар, а дело, то, что он способен сделать здесь и сейчас, и один только поступок сделает или перечеркнет сто рейтингов и тысячу голосов.

Он выхватил меч:

— Назад — или убью!

Запретная сталь сверкнула в руке вождя. Воины схватились за оружие.

— Это бунт, — спокойно констатировал Юргорн. — Что ж, нам всегда нужны новые рабы. И мы возьмем их в этом клане. А ты умрешь. Убить его!

Меч был в руке, но Стас промедлил, не решаясь рубить человека. И между ними вклинился Скалобой. В руках брата была дубина, но он не бил, а плечом опрокинул воина, повернулся к другому — и тот ударил его мечом. Скалобой упал.

— Скалобой!!

Внутри полыхнула ярость. Меч Огневара метнулся вперед, и солдат захлебнулся кровью.

Ставры грозно закричали. Они видели, что аллери первыми нанесли удар и поняли: сейчас решается все. В руках у многих явились топоры и дубины.

— Воины, ко мне! — закричал Юргорн. Будь его отряд собран, справиться с ними было бы много трудней, но рассыпавшиеся по селению воины становились легкой добычей ставров.

Короткая схватка — и ставры смели завоевателей. Юргорна выбили из седла, обезоружили и швырнули наземь рядом с уцелевшими воинами.

Стас склонился над братом.

— Скалобой!

Удар меча пробил ставру грудь, кровь пузырилась на губах Скалобоя, с каждым вздохом разбрызгивая кровавые капли.

— Знахаря, знахаря сюда! — крикнул кто-то. Стас понимал, что все кончено, от таких ран не излечат ни знахари, ни шаманы, но верить не хотел.

— Меня ранили, брат, — прошептал Скалобой.

— Лежи, Скалобой, тебя вылечат, — Стас держал его за руку так, словно смерть тянула за другую. — Знахаря-а-а!

Знахарь пришел, когда грудь Скалобоя уже не поднималась. На лице юноши застыло какое-то детское, обиженное выражение, Стас мгновенно почернел от горя.

Он плакал, но никто не заметил слез на лице Мечедара. Все видели лишь ярость, бушевавшую в его глазах.

За спиной неслышно возникла Элор. Ее рука тронула Стаса за плечо.

— Мне очень жаль, Мечедар.

— Жалеть будешь не ты. Пожалеют они! — Стас встал, направляясь к пленникам, и ставры расступались от взгляда вождя.

Шестеро уцелевших, обезоруженных аллери сидели на земле, окруженные кольцом ставров.

— Юргорн!

Предводитель поднял голову. В глазах рыцаря плескался страх, сжав челюсти, он старался не выдать его.

— Ты сделал большую ошибку, вождь! Ты забыл, кто правит долиной! Ты должен отпустить нас, если не хочешь…

— Заткнись! — прервал его Стас. — Нет здесь вашей власти! А ты умрешь за то, что убил брата!

Юргорн отпрянул, когда Стас размахнулся мечом, но Элор схватила его за руку:

— Нет, подожди!

Весь дрожа, Стас с трудом опустил меч, смутно понимая, что миг назад хотел убить человека.

— Ты меня искал, Юргорн? — гневно спросила девушка. В ее руках была подаренная Огневаром трость. — Нашел? Тебе и Айрин мало того, что вы сделали?

Лицо ренегата побелело, когда Элор выхватила меч.

— Я поклялась, и я отомщу! — Закаленный клинок с хрустом пробил доспехи, и Юргорн вскрикнул, пригвожденный к земле. Его воины молили о пощаде.

— Это за отца и за меня! — Элор плюнула в умирающего рыцаря и выронила меч.

— Убьем и остальных! — угрюмо проронил кто-то.

— Нет. — Стас обвел ставров глазами. — Юргорн убит, мы победили — это главное. Лишняя кровь не нужна. Пусть эти люди идут в Ильдорн и скажут Айрин, что мы свободный клан!

— А еще вы скажете, — Стас схватил одного из воинов за шиворот и легко приподнял, — что мы не воюем с людьми и потому оставили вас в живых! Мы воюем с Айрин! Скажи это всем и скажи ей! Пропустите их!