Они ели и пили. Стас особо не стеснялся и с гордым видом бросал в пасть все подряд, кроме мяса. Давненько он так не ел, вернее сказать — здесь вообще никогда.

— Сур готов вас принять, — светлоглазый бородач явился, едва Стас в изнеможении откинулся от стола. «Готов? Да он всегда был готов, — подумал Стас, — что ему еще делать в таком дворце? Просто хотел присмотреться к нам».

Они последовали за сановником. Роскошные комнаты сменялись еще более роскошными, несколько раз они видели стражей — без доспехов и видимого оружия, но от их взглядов становилось холодно, несмотря на жару.

Наконец их ввели в зал. Сур восседал на троне в виде цветка из алого камня, высеченного с таким мастерством, что, поставь здесь трон из Эрмитажа, на него бы никто и не взглянул.

Сур был не молод, но еще и не стар. Его черные блестящие глаза с интересом рассматривали пришельцев. Одет он был с кажущейся простотой — во все белое, от туфлей до стоячего воротника рубахи. Пальцы владыки сияли драгоценными камнями, лоб украшал обруч с огромным рубином или камнем, похожим на него.

У трона стояли четверо. Слуги или телохранители — Стас так и не понял.

— Приветствую моих гостей, — неторопливо, как и полагается правителю, проговорил сур. — Надеюсь, вы довольны моим скромным приемом. Если бы я знал о вашем прибытии…

Он замолчал, давая понять, что ждет объяснений.

— Я — дочь Бреннора и законная наследница Ильдорна.

Элор говорила уверенно, и Стас поразился тому, как вдруг изменились ее лицо и осанка. Она стала другой, и Стас вспомнил сказку Андерсена о принцессе и горошине. Элор ночевала с ним в лесу на траве, но сейчас не легла бы и на недостаточно взбитую перину. По крайней мере, представить это он уже не мог.

Сур вежливо слушал. Когда речь зашла о том, что трон захвачен не имеющей прав на престол сестрой, он оживился и внимал с неподдельным интересом.

— Вот как, — произнес сур, выслушав повествование. — Теперь мне многое ясно. Так чего же ты хочешь от нас, наследница Элор?

Он не сказал «правительница», что в общем-то было правильно, но Элор вспыхнула:

— Я имею все права на престол Ильдорна, у меня нет только одного — силы, и потому я пришла к тебе, великому суру унголов. Помоги мне занять трон, и я отдам тебе земли или золото — все, что выберешь, и буду твоим другом и союзником на вечные времена.

Она закончила. Сур сидел недвижно, и Стас понимал, насколько трудно тому принять решение, от которого зависело очень многое. Ильдорн — лакомый кусок, на который могут позариться и другие.

— Я думаю… смогу ли я помочь тебе, прекрасная Элор? Унголия ни с кем не воюет, а твоя просьба означает войну. Войну с непредсказуемым исходом. Я знал твоего отца и очень огорчился, услышав о его смерти. Затем пришла весть, что и ты умерла…

— Айрин держала меня в темнице и распространила слух, что я умерла.

— Теперь я понимаю. Я верю тебе, Элор. Скажи: как ты представляешь мою помощь?

— Мне нужна армия, — быстро сказала Элор.

— Насколько большая армия?

— Чем больше, тем лучше.

— У твоего отца была великая армия. Его многие боялись. Теперь она в руках твоей сестры.

— Но ведь великий сур не боится?

«Дерзко, — подумал Стас, — здесь политика, здесь подначки на „слабо“ не проходят».

— Я никого не боюсь, — улыбаясь, возразил сур. — Итак, ты хочешь возглавить армию и изгнать Айрин из Ильдорна?

— Да. За это…

— Об этом потом, — перебил сур. — Что ж, я подумаю над твоей просьбой.

Он намеренно выделил последнее слово, намекая на ее положение просителя.

— Элор, ты можешь отдыхать, я прикажу, чтобы ты не знала ни в чем недостатка: еда, напитки, развлечения. Мои слуги исполнят все, что ты пожелаешь. А я… приму решение.

— Спасибо, великий сур, — сдержанно проговорила Элор. — Я не забуду того, что ты сделал для меня, независимо от твоего решения.

«Молодец, — оценил Стас, — вот здесь — молодец».

— А это — мой сын, Джабир, — вдруг представил сур невысокого молодого парня с лицом видавшего виды повесы и уже заметным брюшком. Стасу он не слишком понравился.

— Ты очень красива, Элор, — сказал Джабир. — Отец, мы должны ей помочь!

— Это надо обдумать. А этот ставр? — вдруг указал на Стаса сур. — Кто он? Твой слуга?

— Он помог мне бежать. Мечедар — вождь одного из кланов, он обещает мне помощь от имени ставров, недовольных правлением Айрин, а таких многие сотни!

— Вот как! Прошу прощения, вождь, — сур взглянул на Стаса по-иному. Облик ставра производил впечатление. Стас это знал и изо всех сил выпятил грудь и расправил плечи так, что затрещала материя.

— Помощь ставров? Это интересно. Ступай, Элор, и отдыхай.

Их с почтением проводили из зала. Стас изо всех сил пытался разобраться в дворцовом лабиринте, но получалось плохо. Похоже, обратно их вели другой дорогой.

Оставшись вдвоем, гости переглянулись. Стас стрельнул в сторону двери глазами. Элор с улыбкой кивнула.

— За нами будут следить, — сказала она на ставрском. — Как хорошо, что я знаю ваш язык. По крайней мере, лишим их возможности слушать.

— Быть может, — согласился Стас. — Значит, если сур даст тебе армию, ты пойдешь на Ильдорн?

— Конечно! А ты поможешь мне. Ты же механик, ты придумаешь, как взять город. Ах, я не подумала… Надо бы сказать об этом суру. У Айрин есть метательные машины, но ведь и ты можешь сделать не хуже?

Стас пожал плечами:

— Не знаю. Быть может.

— Сможешь! — утвердила Элор. — Подумай над этим. Если хочешь, прикажу принести перо и бумагу, ты сможешь рисовать чертежи.

— Ты еще не получила армию, — улыбнулся он.

— Я получу ее!

Два дня прошли в приятной, но томительной скуке. Они ели, пили, нежились в бассейне. Благодаря отдыху, массажу, хорошей еде и красивой одежде девушка преобразилась. Исчезли темные круги под глазами, плечи и бедра округлились, ухоженные волосы отливали на солнце. Элор так похорошела, что Стас не мог оторвать от нее глаз.

Они спали в разных комнатах, но Стас не смел войти к ней. Он знал, что за ними следят, и не хотел навредить, хотя желал ее, как никого на свете.

Время шло. Элор была спокойна, а Стас чувствовал тревогу. Вдруг сур, не мудрствуя лукаво, схватит их и выдаст Айрин, разумеется, за хорошее вознаграждение, те же земли или золото. Айрин пойдет на все, лишь бы остаться на троне! И, не воюя, он получит все, что обещала Элор!

Он поделился сомнениями, но Элор улыбнулась:

— Он поддержит меня, я уверена.

— Тогда почему он так тянет?

— Он здесь хозяин.

Из предложенных развлечений Элор выбрала езду верхом, и Стас тоже решил поучаствовать. Но местные единороги, более приземистые и гривастые, боялись ставра. Сопровождавшие их повсюду унгольцы смеялись над мучениями чужеземца, но Стас был упорен, к тому же делать во дворце все равно было нечего. С большим трудом и частыми падениями Стасу удалось объездить одного уникорна, он чувствовал невероятную гордость и хотел просить сура, чтобы единорога оставили ему навсегда.

Стас с улыбкой вспомнил, как в любимой некогда игре скакал на нарисованной лошади или ящере и ужасно гордился этим — а в жизни сидел на лошади, наверно, раза два.

— Я рогат и ты рогат, мы с тобой подружимся, — приговаривал Стас, кормя питомца фруктами со стола, и быстро завоевал его симпатию. Стас придумал ему имя — Уник. Сокращенное от «уникорн» или единорог по-латыни. Спустя неделю Уник уже не боялся ставра и охотно позволял чесать себе спинку, не пытаясь боднуть рогом в глаз.

Элор ездила верхом свободно, держась в седле с непринужденностью амазонки, и знавшие толк в выездке унгольцы одобрительно цокали языками.

На исходе девятого дня Элор позвали к суру. Стаса не пригласили, и он в нетерпении ожидал девушку, гадая, что скажет правитель.

Элор вернулась в молчании, села на лавку и уставилась в стену.

— Что он сказал?

Элор не отвечала, и Стас понял: что-то пошло не так, как рассчитывала она. Он не стал торопить события и тоже молчал, чувствуя, как воздух сгущается от затаенных эмоций.