– Я не нравлюсь тебе, Моро-Са? – с нескрываемой обидой проговорила Нэлли. Она, видимо, изначально не предполагала подобный исход дела.

– Может быть, можно обойтись без секса? – со слабой надеждой в голосе выдавил Моро.

Но это, видимо, было последней каплей, разбивающей ее надежды. Нэлли подскочила с дивана и начала поспешно застегивать на себе блузку, слезы текли по ее лицу, размазывая краску. Моро первый раз в жизни не знал, как вести себя с женщиной, он попробовал погладить ее по руке, но она резко отбросила ее.

– Ты неблагодарный человек, сгниешь там, в Карцере, и мое предложение будешь вспоминать, как милость Бога! Я уйду, пусть Мати займет твое место! И пусть твоя экселендка спасает тебя!

Моро еще хотел что-то сказать, но Нэлли-Са выбежала из комнаты, как разъяренная фурия.

«Ну, что? Добился, идиот?! – сам с собой ругался Моро. – Ты полный кретин, не смог пожертвовать своим эстетическим чувством, ради спасения своей жизни и жизни любимой девушки!» Моро было и больно, и смешно. Весело, однако, бывает перед смертью. Никогда не думал, что причиной его смерти станут разъяренные, отвергнутые им дамы. Моро повалился на диван и захохотал. Он долго смеялся – это была ответная реакция организма. За это время Моро в два счета стал никем. И с этим положением невозможно было смириться. Но шутки в сторону, на часах полтретьего ночи, нужно срочно приводить в действие план «Клиника». Моро пытался вспомнить хоть кого-то из Пирамиды, кто мог бы поддержать его в этом благородном деле побега. На ум приходил один врач, психолог и изобретатель, поднявшийся с нижнего уровня на средний. Ярко выраженный интеллигент, а может, еще и диссидент, в профессорских очках, так и хотелось назвать его «Профессор». Он как-то проводил для Моро сеанс регенерации клеток, и Моро нечаянно заметил у него на столе чертеж, план всего здания Пирамиды. Все девять ярусов были на ней размечены и обозначен каждый лифт. Вот тогда Моро понял, что Профессор принадлежит к оппозиции. А Профессор понял, что попался. Но Моро ничего не рассказал надзирателям. Может быть, Профессор не забыл этот случай и будет Моро благодарен. Был бы на его месте другой, Профессор был бы уже трупом. Но тогда Моро был уверен, что из Пирамиды невозможно бежать. Но, увидев столь грамотную схему, понял, что есть среди эскулапов рисковые личности, которые работают не только над вакцинами и психотехнологиями. То, что есть изобретатели типа Саджа, способные обманывать сканер подсознания, он знал давно, а вот если бы среди них нашлись еще и гипнотизеры, способные закодировать всю охрану, а также все охранные системы, вот тогда был бы шанс сбежать. А на земле можно затеряться так, чтобы их никто не нашел? Моро написал на клочке бумаги несколько слов и свернув ее тонкой трубочкой, спрятал в карман, затем подошел к двери и застучал так, что стук разлетелся на всю Пирамиду.

– Мне нужно в медицинский корпус! У меня высокая температура, я требую, чтобы меня срочно доставили к врачу!

На этот раз охранник открыл дверь, он, видимо, устал тупо стоять и переминаться с ноги на ногу, и ему захотелось пройтись и размяться. Медицинский корпус находился на третьем уровне Пирамиды. Это было единственное место, которое работало ночью. Корпус жил своей жизнью, и, похоже, не все об этой жизни было известно Великому Са. Моро еще не знал, куда кривая выведет, главное, чтобы ниточка вела. Бодрствующих эскулапов оказалось несколько, они о чем-то жарко спорили, но при появлении Моро и его охранника все замолчали и разошлись. Этот факт сам по себе показался Моро в высшей степени подозрительным: дежурный врач ночью должен оставаться один в корпусе, в крайнем случае, их должно быть двое, а что делают в лаборатории четыре человека, вот это был вопрос! Моро попросил охранника подождать в коридоре и стал потихоньку раздеваться, кряхтя и постанывая, для создания дополнительных эффектов. Доктор, высокий, худой мужчина, похоже, и не знал, кто такой Моро.

– Вы знаете меня? Мне нужна помощь…

– Откройте рот, скажите «А-а-а»!

– Мне не нужна помощь врача, мне нужна помощь, понимаете! – Моро отстранил его руку, сующую ему в горло железную ложку.

– У вас что, жар? Мороженое ели?

– Гильотина – лучшее лекарство от ангины и головной боли! Тут у вас работал другой доктор, очкарик, кругленький такой! Мне он нужен!

– Сегодня не его смена, – теперь доктор тыкал в него фонендоскопом.

– Дышите!

– Послушайте! Вы что, еще ничего не знаете? Я – Моро, сын Тана-Са! У меня в распоряжении есть всего два-три дня, где-то здесь находится девушка, нужно помочь ей бежать…

– Не дышите! – приказал эскулап.

– Я очень скоро навсегда прекращу дышать, если ты мне не поможешь! – Моро вложил в руку доктора свернутую трубочкой записку.

Доктор незаметно спрятал записку в карман.

– У вас начинается воспаление легких, вот вам лекарство. – Он вытащил из ящичка пачку таблеток. – К сожалению, я не могу оставить вас здесь…

– Почему?

Доктор многозначительно посмотрел на Моро:

– Видите ли, ваш случай лечится двумя-тремя приемами этого препарата, и я не могу оставить вас в клинике, это не по инструкции.

– Я тебе обещаю, что при удачном стечении обстоятельств я перепишу все инструкции! – самоуверенно произнес Моро, надевая халат. И, наклонившись к нему еще ближе, прошептал: – Вчера к вам доставили девушку на носилках, у нее была угроза выкидыша. Она жива?

Доктор кивнул:

– Жива ваша девушка.

Моро облегченно выдохнул, значит, не все еще потеряно! Через пять минут он опять очутился у себя в застенках, но на сей раз с хорошими известиями. Эльвира жива, с ней все в порядке, но какую тактику выберет Тана, что он захочет от нее? Остается одно – ждать ответа на записку. Оппозиция должна принять ее во внимание. Раньше он не обращал внимания на них, а теперь мог их возглавить! Остается одно – ждать, с ним свяжутся, обязательно! Он сможет стать лидером оппозиции… Моро заснул спокойным и глубоким сном.

С ним связались, но только не в эту ночь, а на следующую. Он уже обезумел от ожидания и истерически метался по комнате, как раненый хищник. В карауле за дверью сегодня дежурили двое охранников. Вчерашние прогулки в медицинский корпус не прошли не замеченными. Весь грустно прожитый день не принес ничего, кроме пустоты и одиночества. Моро предполагал, что к нему наведается Великий Са, ждал этого и не хотел одновременно. Тана, видимо, боялся приходить для искренней беседы, боялся проявления отцовских чувств, а вдруг нахлынут! День прошел, и об этом свидетельствовали часы на руке Моро, но ничего не изменилось. Он выпил все предписанные таблетки, но жар не проходил, может быть, доктор специально подсунул ему пустышку, чтобы был повод для повторного визита? Моро хотелось надеяться, что его записка достигнет цели. Он смотрел на стрелки часов и ждал, когда наконец наступит отбой, стихнут шаги по коридору, и он опять будет проситься в медицинский корпус. Он так устал от ожидания и бездействия, что не заметил, как уснул, а проснулся от того, что кто-то наклонился над ним и поправил его одеяло.

– Кто здесь? – Моро вскочил, потянулся к лампе, но не нашел ее. Там в темноте в кресле кто-то зашевелился.

– Кто ты? – еще раз спросил Моро.

– Ты не узнаешь? – раздалось из темноты.

– Мати?!. – Моро вскочил и ударил по пустоте, легкий смешок раздался сзади, он ударил и попал, ударил еще раз, и вот они уже сцепились, как два разъяренных ягуара: рыча и хрипя, катались они по полу. На секунду Мати заломил голову Моро назад, одновременно вывернув его руку.

– Стой, подожди, брат! Я пришел, чтобы вытащить тебя отсюда! – эти слова прозвучали дружелюбно и даже почти нежно.

Моро схватился за сердце.

– Подлец, предатель, негодяй! – он бил его еще и еще. Но тот почему-то не защищался и хохотал.

– Слушай! Если ты хочешь выйти отсюда! У меня мало времени, на два часа каждую ночь мои люди отключают камеры слежения, уже прошел час!

Мати соскочил с Моро, включил настольную лампу, поднял упавшее кресло и сел в него, ожидая, пока напротив сядет Моро.