В горле застрял комок, глаза наполнились слезами. Ей было грустно не оттого, что Джейс купил эту блузку, а потому что он сохранил ее.

Гэррет прижала к себе котенка и постаралась справиться со своими чувствами и осознать сделанное ею открытие. Это было ее профессией — собирать факты в поисках правды, какой бы горькой она ни была.

Она вернулась в город, чтобы завоевать любовь Джейса. Но сколько раз она пыталась отмахнуться от очевидных фактов? Он так и не признался ей в любви. Да, он желал ее, в этом не было сомнения. Он был не единственным мужчиной, который хотел именно этого. Но он был единственным, которому ей хотелось ответить тем же, которого она действительно любила.

В первый же раз, когда Гэррет пришла к ним домой, Джейс рассказал ей, что начал перестраивать дом сразу после ухода Лорел Энн. Теперь Гэррет стало ясно, что он делал это в надежде, что жена к нему вернется. Она вспомнила, как в разговоре с Алеком Барклеем он признался, что не поднимал вопроса о совместной опеке над Кортни, так как хотел, чтобы Лорел Энн вернулась к нему по собственной воле. А всего пару минут назад он сказал Кортни, что тоже скучает по ее матери. Как она могла быть такой слепой? Дальше игнорировать правду было бессмысленно.

Она намеревалась сегодня рассказать Джейсу о своих чувствах, о своей любви и надежде на то, что и он полюбит ее. А теперь ей надо найти силы, чтобы вернуться в гостиную с высоко поднятой головой. Ей надо скрыть свои чувства и спасти свою гордость.

Набрав в легкие побольше воздуха, она пошла в гостиную — навстречу самой невыносимой в своей жизни правде.

Гэррет остановилась в дверях гостиной, вспомнив тот вечер, когда Джейс точно так же наблюдал за ней и с того же самого места. Тогда ей казалось, что возможности ее безграничны, но сейчас она отдавала себе отчет в том, что увлечение не было взаимным. С той разницей, что для нее это было не просто увлечение, а любовь, но от этого становилось еще больней.

Огонь в камине бросал золотистые блики на лица Джейса и Кортни. Сколько раз она мечтала о том, как они с Джейсом будут сидеть вдвоем перед пылающим очагом?

Кортни обернулась и с возгласом «Ты его нашла!» вскочила и бросилась к Гэррет. В порыве чувств Кортни обняла ее за талию.

— Я люблю тебя, Гэррет.

Глаза Гэррет наполнились слезами. Погладив девочку по спине, она прошептала:

— Я тоже люблю тебя, Кортни.

Где-то в глубине души Гэррет затеплилась искорка надежды: если ее любит Кортни, может, полюбит и Джейс?

Кортни понесла Лаки укладывать спать, а Джейс поднялся и подошел к Гэррет. Он встал достаточно близко, чтобы она заметила, что в глубине его глаз все еще мерцает огонек желания. Хоть бы между ними было нечто большее, чем просто желание, молила она.

Из соседней комнаты они услышали голосок Кортни, разговаривавшей с котенком.

— Сегодня она преодолела еще одно препятствие, — сказала Гэррет. — Она спросила о своей матери.

— Как и предсказывал психиатр.

— А как насчет тебя, Джейс? — спросила Гэррет, стараясь казаться совершенно спокойной. — Что ты чувствуешь?

Пожалуйста, молила она про себя, скажи, что ты уже не любишь Лорел Энн. Дай мне хоть капельку надежды.

— Будто меня прокрутили через мясорубку.

Она опустила ресницы, чтобы скрыть свою боль. Искра надежды погасла. Она поняла, почему он так себя чувствует: расспросы Кортни всколыхнули воспоминания. Ей тоже больно, но совсем по другой причине.

— Мне пора идти, — выдавила она и схватила пальто. Джейс подскочил и стал помогать ей одеваться. Джейс Макколл, джентльмен до мозга костей. Если бы он хотя бы раз сделал такое, за что она могла бы его возненавидеть, это могло бы облегчить ее потерю!

Ей потребовалась вся ее воля, чтобы сохранить спокойствие, когда его сильные руки опустились ей на плечи, но еще больше выдержки ей понадобилось, чтобы противостоять его низкому, хрипловатому голосу:

— Ты так много сделала для Кортни и для меня. Она скоро заснет, и мы останемся одни. Мне хочется отблагодарить тебя. Во всяком случае, я попытаюсь.

Гэррет боялась смотреть на него. Глядя прямо перед собой, она промолвила:

— Я почти не спала прошлую ночь и очень устала. У нас с тобой была крайне напряженная неделя, но мы оба знаем, что объявление о помолвке было сделано ради Кортни. Ведь тебе для этого была нужна помолвка, не так ли?

Куда подевалась ее гордость? Ей так хотелось, чтобы помолвка была настоящей. Все, что требовалось от Джейса, — это сказать, что она ошибается, что его чувства к ней изменились. Всего несколько слов, и она дождется, пока уснет Кортни.

Джейс отпустил ее плечи и отступил на шаг.

— Да, для этого.

Она знала, каков будет ответ, но он никогда не узнает, чего ей стоило его выслушать.

— Нам обоим одиноко. — Гэррет проглотила комок в горле. — Но не надо смешивать игру с реальной жизнью, как ты считаешь?

Она выбежала из дома прочь — от золотого пламени камина, от тепла его тела, от своих иллюзий.

— Пока, Гэррет, — сказала официантка закусочной, проходя мимо ее столика. — Желаю тебе и Джейсу Макколлу счастья.

— Спасибо, Клаудиа, — отозвалась Гэррет, натянуто улыбаясь.

Официантка ушла, и, кроме поварихи и ее самой, в закусочной никого не осталось. Теперь она могла не улыбаться. Гэррет закрыла глаза, чувствуя себя бесконечно несчастной.

С тех пор как она нашла подарок Джейса в чулане и рассыпались все ее мечты, прошло два дня. Она умела не выставлять напоказ свои чувства, а скрывать их под маской спокойствия. Но близкие люди заметили в ней перемену. Даже Глория, занятая своими материнскими заботами, поглядывала на нее сегодня с подозрением.

Гэррет положила перед собой меню, но ей решительно не хотелось ничего заказывать. Даже мороженое потеряло свою привлекательность. И все потому, что Джейс Макколл ее не любит. Как ни больно, приходится это признать. Он ее не любит. Не любит так, как ей бы этого хотелось.

Она приехала в Стоуни-Крик, понимая, что может произойти, и все же прямиком угодила в невыносимо болезненную ситуацию. Годами она лелеяла мечту о том, что они с Джейсом обручатся, вместе выберут ей кольцо и сблизятся еще больше. Эта фиктивная помолвка разрушила все. Оказалось, что они так далеки друг от друга, что она могла бы с таким же успехом быть сейчас во Флориде. Об этом-то ей и хотелось поговорить с Джейсом.

Хлопнула входная дверь, и вошел Джейс. На нем были черные джинсы, руки засунуты в карманы расстегнутого серого пальто. Брови были насуплены, сразу бросалось в глаза, что и на него подействовали события последних дней.

— Подать как обычно? — высунулась из кухни повариха при виде Джейса.

— Я уже обедал, Бонни, — покачал головой Джейс и обратился к Гэррет: — У меня хорошие новости для разнообразия. Не заказать ли нам мороженое?

— Может, лучше горячий шоколад?

Джейс передал заказ на кухню и уселся напротив Гэррет. Хотя ее мучило беспокойство, любопытство взяло верх:

— Что за хорошие новости?

Джейс чуть было не пошутил, что она, по своему обыкновению, разыгрывает из себя начальника, но по выражению лица Гэррет понял, что ей не до шуток. Глаза ее были серьезны, без блеска. Еще несколько дней назад он воспринимал ее природную веселость и жизнерадостность как нечто само собой разумеющееся, но не отдавал себе отчета в том, что может скучать без нее.

Когда повариха поставила на стол шоколад и удалилась, Джейс сказал:

— Звонил Алек. Предварительное слушание назначено на следующую пятницу.

На какую-то долю секунды он увидел перед собой прежнюю Гэррет, воскликнувшую:

— Значит, ждать осталось чуть больше недели? Но это же здорово!

— И это еще не все. Помнишь письмо, которое я подписал, и документ, поданный Алеком, чтобы отменить постановление, дававшее Айвену и Беверли права деда и бабушки? Кажется, он назвал это срочным вмешательством, но главное в том, что права на уик-энды аннулированы впредь до окончания предварительного слушания.