— Значит, мы должны их убедить в обратном.

Они встретились взглядами. Никогда еще она так не любила его глаза замечательного серого цвета. А таившееся в их глубине чувство! Внезапное смутное открытие заставило его запустить пальцы в ее волосы и издать тихий стон. Именно о такой близости она мечтала.

Однако все происходило не в мечтах, а наяву. Его пальцы лежали у нее на шее, его рука обвила ее талию, а лицо было совсем близко от ее лица.

Рука Гэррет легла на плечо Джейса, а ресницы вздрогнули, когда их губы встретились. Толпа ахнула.

Гэррет уже ни о чем не могла думать, она ощущала лишь губы Джейса на своих губах и его дыхание.

Первое прикосновение к ее губам могло быть для публики, но во второе он вложил столько страсти, что казалось, он вообще потерял контроль над собой. Его руки сплелись у нее за спиной и прижали ее к себе. Он весь состоял из теплых и твердых мускулов, подбородок царапал ее нежную кожу. Этот поцелуй вызвал бурную реакцию где-то глубоко внутри, и ей хотелось, чтобы он длился вечно.

Со страстью, которой никогда в себе не подозревала, Гэррет отвечала на поцелуй Джейса. Все годы своей тоски и своего желания вложила она в этот поцелуй. Любовь к этому человеку пронзила ее и унесла туда, где были лишь она и Джейс и его страсть и откуда она никогда не хотела возвращаться.

До ее затуманенного сознания дошли наконец одобрительные возгласы, свист и аплодисменты. Джейс и Гэррет оторвались друг от друга, словно выходя из глубокого транса. Прошло не более минуты, но это были самые восхитительные мгновения в жизни Гэррет.

Не очень четко, но она стала различать в толпе знакомые лица. Кортни хихикала, прикрыв рот ладошкой, а Куп и его дружки похохатывали и отпускали реплики на немецком. Но улыбку Гэррет вызвала реакция ее семьи: Гвен грозила ей пальцем, Грег и Грант переглядывались, как бы говоря: «Вот это по-нашему, по-флетчеровски». Но прежде чем Гэррет увидела выражение лиц отца и матери, она заметила, как Глория неожиданно согнулась пополам.

— Что, началось? — в недоумении спросил Дуг, муж Глории.

Новая волна шепота прокатилась по залу, теперь уже по поводу схваток, родов и деторождения. Некоторые даже высказывали предположение, что ребенок появится на свет прямо здесь и сейчас — символ любви, родившийся в День святого Валентина.

Все сидевшие за столом столпились вокруг Глории. Джейс и Гэррет с трудом протиснулись через толпу.

— Я не хотела помешать твоему триумфу, — заверила Глория сестру.

— Не болтай глупостей, — прошептала Гэррет. — Я с нетерпением жду появления самого маленького Флетчера.

— Поезжайте в больницу, — скомандовала Гвен, — а мы приедем попозже.

Толпа расступилась, пропуская Глорию и Дуга, потом и остальные родственники, собрав отпрысков, удалились.

— Ты, конечно, поедешь с нами, Гэррет? — спросила Гвен.

С минуту Гэррет молча взирала на сестру, а потом лицо ее расплылось в широчайшей улыбке. Ей хотелось смеяться, даже петь. Сегодня Джейс снова ее поцеловал, а Гвен только что дала ей понять, что она по-прежнему член семьи. Какое счастье, что она вернулась домой! Ведь все, все складывается как нельзя лучше!

Джейс, Гэррет и Кортни приехали в больницу в Ист-Лэнсинге час назад. Флетчеры принялись обнимать Гэррет и Кортни. Джейсу тоже пожимали руку, но он заметил, что они нет-нет да и поглядывали на него с некоторым недоверием. Конечно, не так откровенно враждебно, как Айвен и Беверли, но все же испытующе. При иных обстоятельствах ему бы это не понравилось, но сейчас он дал им возможность разглядывать себя сколько их душе угодно. Ему было о чем подумать, а это самое важное.

Джейс наблюдал за отношениями между Флетчерами с каким-то благоговейным страхом. Между ними не было большого внешнего сходства, но все они были черноволосыми и голубоглазыми. Кроме того, было что-то неуловимо общее, чего нельзя не заметить. Среди сестер Гэррет была самая высокая, и у нее одной вились волосы.

— Ты в порядке, Кортни? — спросил Джейс, услышав шум у себя за спиной.

— Да, папа, — ответила Кортни, явно недовольная, что отец спрашивает ее об этом.

Джейс никогда толком не понимал, что могут женщины так долго делать в туалетной комнате, но Кортни явно могла побить любой рекорд. Джейс устроился поудобней и снова обратил свой взгляд на приемный покой.

Он увидел, как Гэррет сказала что-то одной из невесток и, откинув голову, засмеялась. Его сердце сделало несколько громких ударов. Он старался не замечать волнения, все еще теснившего его грудь. Однако гораздо труднее было справляться с желанием, все более охватывавшим его. Он поцеловал Гэррет, чтобы убедить людей в том, что их помолвка настоящая, но, как только он коснулся ее губ, у него все вылетело из головы. Честно признаться, он до сих пор еще не совсем пришел в себя.

Как же это произошло? Они знали друг друга с детства, и в любом споре Гэррет всегда отстаивала свою точку зрения. Когда они были детьми, она умела залезть на дерево быстрее и выше любого мальчишки. Но в той женщине, что стояла в приемном покое — узкие туфли на высоких каблуках, туго завязанный пояс, — не было ничего мальчишеского. И уж конечно, не в изгибе губ, которые он целовал всего каких-нибудь два часа назад.

Джейс отдавал себе отчет в том, что затея с помолвкой была придумана ради Кортни. Но поцелуй-то был настоящим! А если бы он поцеловал ее у себя дома, кто знает, что могло произойти дальше.

За стеной послышался шум воды, жужжание сушки для рук. Кортни вышла из туалета и взяла отца за руку.

— Ребенок уже родился?

— Дети так быстро не рождаются, так что ты ничего не пропустила, — пошутил Джейс, ущипнув Кортни за нос.

— Ой, как долго!

Джейс поймал себя на том, что все время ищет взгляд Гэррет. Он отчаянно старался сдерживать свои эмоции, но пожар в груди, вызванный поцелуем, никак не утихал.

— И я жду не дождусь, — ответил Джейс, имея в виду совсем другое.

Гэррет оживленно разговаривала с Кортни, но, поймав на себе взгляд Джейса, смешалась и посмотрела на него вопросительно. Сегодня вечером она сделала попытку определить, что происходит с Джейсом. В том, как ладно сидели на нем черные брюки или как он закатал рукава рубашки, не было ничего необычного. Он был другой по существу, а не по внешнему виду. Он двигался с врожденной мужской грацией, и ему всегда удавалось вызвать у нее улыбку. Но сегодня у него по-особому блестели глаза, словно и он чувствовал, что между ними вспыхнуло взаимное притяжение.

С появлением Дуга все взоры обратились к нему.

— Вообще-то уже началось, но доктор считает, что это случится еще не скоро. Глория отдыхает, а мне нужно прогуляться.

Мужчины, которым уже случалось проходить через такие испытания, сочувственно кивнули, а их жены обменялись многозначительными взглядами. Когда Дуг вернулся и снова пошел к Глории, Джейс, Гэррет и Кортни спустились в кафетерий, чтобы перекусить. Малыш все не появлялся на свет, а Кортни уже пора было ложиться спать.

Когда они шли по длинному безлюдному коридору, у Кортни уже слипались глаза, а Гэррет с трудом сдерживала переполнявшие ее эмоции. В ее жизни были дни, которые она никогда не забудет: день окончания школы, дни, когда она была подружкой на свадьбах сестер, ее первый день в суде. И сегодняшний день.

С момента поцелуя Джейс и Гэррет не оставались наедине, и им не удалось поговорить. Но ни один мужчина не может так смотреть на женщину, если он ее не любит.

— Папа, я не хочу домой. Я хочу дождаться, пока у Глории родится ребенок.

— Я только что разговаривала с врачом, Кортни, — наклонилась к девочке Гэррет, — и он сказал, что ребенок родится еще не скоро. Не ты одна уходишь. Сьюзан уже увезла домой Эмили, Эми и Эрика, а Лиза и Сет сейчас увезут других детей. Давай договоримся: я тебе позвоню и обо всем расскажу, идет?

— Обещаешь? — сонно спросила Кортни.

— Обещаю.

— Даже среди ночи?

Гэррет бросила вопросительный взгляд на Джейса. Он кивнул, а Гэррет провела пальцем по щеке Кортни и ответила: