Ежиный ад, должно быть, состоял из бесконечной крутящейся железной бочки, мыльной воды и нехватки воздуха. Впрочем, сейчас колючему другу ничего не казалось: он был без сознания. Хозяйка, проверив страшное подозрение и увидев, как Эдя вывалился в таз вместе с бельем, ойкнула и побежала звонить в ветеринарную клинику, потом примчалась на такси. И вот теперь еж без движения лежал на столе, и было непонятно, жив ли он.

Двинятин внимательно осмотрел его и сказал:

— Ежик жив.

— Слава Богу! Я бы не пережила. Мы с ним одиночки… А что теперь делать?

Действительно, как привести его в нормальное состояние? Ветеринар задумался. В его богатой практике такого пациента еще не было. Что он помнил про этих животных? Собственно, очень мало. У них свои особенности: специфический запах, шум и топот, осторожность, любовь ко всякому засохшему мусору, чтобы из него устраивать лежбище. Хозяйка держала его в клетке, на подстилке из сухой ромашки.

— Не понимаю, — сказал Андрей, — как он попал в машину. Сейчас зима, время его сна.

— Ой, это я, старая дура. Вынула его из клетки, решила ему свежей ромашки подстелить, и положила его в тазик с бельем. А вернуть обратно забыла! — Женщина заплакала, как по усопшему. — Что с ним теперь будет? Я не переживу, если он умрет по моей вине!

— У него стресс, — пробормотал ветеринар. — А знаете что? Есть идея. Что он любит из еды больше всего?

— Ежи, они же хищники, — зачастила хозяйка, — и поэтому их необходимо кормить мясом, рыбой, яйцами, а вот от молока у Эдика случается расстройство желудка… А еще он очень любит, когда я покупаю ему такое лакомство, вы не поверите: корм для собак и кошек.

— Ага. Момент!

Он ушел, быстро вернулся и поставил перед «хищником» тарелочку с собачьим сухим кормом. Ежик не двигался.

— Где ваша клетка?

Двинятин взял клетку, поставил на стол рядом с ежом, засунул туда корм и сделал женщине знак, что они оба должны выйти.

Как раз в этот момент приехала Вера.

— Занят? — спросила она.

— Почти освободился. Подожди пять минут.

— Кто у тебя? — спросила Вера. Спешить все равно было некуда.

— Эдичка. Ежик.

— Надо же… Интересная работа. Помощники не нужны? А то я, кажется, без места осталась.

Андрей посмотрел на любимую женщину сочувственно.

— Я подумаю. Может, устроим кабинет зоопсихологии… Ну-ка, как там пациент?

Они приоткрыли дверь, заглянули в приемную — Двинятин, Лученко и хозяйка ежа. И увидели пустую кормушку, а Эдя забрался в клетку на подстилку и, похоже, опять заснул до весны.

Они вышли из клиники пройтись. Если разговор серьезный, то лучше на свежем воздухе. А внутри и посетители, и второй врач… Не уединишься.

Двинятин вдохнул морозный воздух всей грудью:

— Скоро Новый год…

— Угу. — Она прижалась к нему.

— Тебе холодно?

— Нет. Есть такая традиция: все дела старого года оставлять в прошлом. Чтобы Новый год начинать с чистого листа.

— Ну, есть такое.

— Проблема в том, что проблем куча. Просто пирамида Хеопса какая-то. Ее просто не разгрести!

— Не нужно видеть все в черном свете, посмотри, как вокруг белым-бело. — Андрей улыбнулся, потом погасил улыбку и сказал: — Давай свою пирамиду проблем.

Вера рассказала про звонок хозяина квартиры, про поездку на работу и разговор с главврачом, про липовый больничный и вполне возможный вариант окончательного увольнения. Андрей нахмурился.

— Понимаешь, кроме всех этих безобразий на стройке, тут еще и убийство Антона. Кто его убил и зачем? Ведь они запросто могут решить, что это ты, и, кстати, намекали. Сделать из тебя козла отпущения. Я этого не хочу.

— Не бойся, наши доблестные органы, конечно, могут взяться за меня, но я заготовил железное алиби.

— Почему я об этом не знаю? — возмутилась Вера. — Ты понимаешь, что все это время мне в голову лезли черт-те какие мысли? Чудовище, где ты был в тот вечер? Колись!

— Ну, если кое-кто будет обзываться, я совсем ничего не расскажу. Только своему адвокату! — стал дурачиться Двинятин.

— Ну пожа-алуйста! — взмолилась его подруга жалобным голосом.

— Так и быть, знай мою доброту. Сразу после того, как я отошел от театра и не знал, куда деваться, позвонил один клиент. Он живет в Боярке, у него небольшая конюшня, я ему срочно понадобился. Он обрадовался, что я как раз не занят, и заехал за мной на Крещатик, к Бессарабскому рынку. У него кобыла жеребилась. Ну, и я целые сутки провел за городом. Кобыла может подтвердить!

— Какой же ты гад, Андрюшка! Неужели так трудно было мне сразу сказать? Ты ж ведь понимал, что я думала, ты мог… Из ревности…

Андрей внимательно и немного удивленно посмотрел на нее.

— Слушай, объясни мне одну вещь. Вот ты необыкновенная женщина, гениальный психотерапевт…

Вера с усмешкой поклонилась.

— Погоди, я серьезно, — сказал Андрей. — Ты помогаешь людям, в твоих силах сделать практически невозможное. Не зря тебя некоторые знакомые называют колдуньей. А я знаю, что у тебя дар от природы, ты экстрасенс — хотя я и не очень люблю это слово, но иначе не скажешь. Так вот, растолкуй: как ты, такая умная и все понимающая, всевидящая и всезнающая — могла хоть на одну секунду подумать, что я убил человека? Это я-то, которого ты знаешь, как саму себя… Да к тому же еще из ревности. Нет, не понимаю!

Вера вздохнула.

— Это работает принцип сапожника без сапог. Все, что я умею делать для других, я не умею для себя. Помочь другому человеку могу, а себе — нет. Не получается. Для самой себя не работают все мои техники, понимаешь?

— Не очень.

— Сапожник может сделать отличные сапоги для клиента, потому что вживается в него, это его ремесло, его талант, понимаешь? А в себя он вживаться не может и не хочет, сам у себя он на втором плане. Вот так этот принцип и работает.

Андрей внимательно слушал.

— Тогда понятно, — сказал он, — почему ты почти поверила. У тебя просто мозг отключился.

— Ну, спасибо тебе на добром слове!..

— Не за что. Тогда продолжай считать, что я могу перебить кучу людей из ревности, я согласен. Мне даже приятно, что ты обо мне так хорошо думаешь… Ладно-ладно, не хмурься. Рассказывай дальше.

— Дальше? Все, что творится на стройке, я примерно понимаю уже, но теперь, когда убили Антона, я просто обязана Чернобаева с этой стройкой как-то остановить. А ведь это невозможно, все равно что остановить лавину, ледник, тайфун. Слишком большие деньги.

— Посмотрим. — Андрей пожал плечами с таким видом, будто ему не раз приходилось останавливать стихийные бедствия.

— Потом, от меня отвернулись сразу обе мои закадычные подруги, Даша и Лида. А теперь еще и Чернобаев прессует. Где будем искать новую квартиру? И где гарантия, что олигарх не поставил заграждения и в других местах?

— Да ладно, не такой уж он дальновидный. Квартир в Киеве полно, поищем в Интернете. Так что ты не усложняй… О, вспомнил. Бритва Оккама.

— Чего?

— Бритва Оккама, говорю. Это такой методологический принцип, по имени английского монаха. В упрощенном виде звучит так: «Не следует множить сущее без необходимости».

— Пока не очень понятно…

— То, что можно объяснить посредством меньшего, не следует выражать посредством большего.

— Брось цитаты! Объясни проще!

— Ну, размышляя над какой-то очередной шарадой, которую подбрасывает тебе жизнь, отсекай все сложное, оставляй простое объяснение. Простая мотивация — то, что обычно движет людьми. Деньги, зависть, месть. Ну, что я тебе объясняю, кто из нас знаток человеческих душ?

Вера задумалась и вдруг остановилась.

— То есть быть проще… Отсекать все сложное… — забормотала она. — Сложное и есть лишнее, хм…

Какое-то время они стояли молча.

— Ты гений, — сказала Вера спокойно.

Двинятин скромно развел руками: если уж ты настаиваешь…

— Слушай, гений. Теперь, когда у меня появилась с твоей помощью некоторая идея, обещай, что не будешь ругаться, если…