– Что?..

Потом глаза ее открылись, зубы сверкнули, отражая свет красного шара.

– У тебя есть калькулятор? – спросил Грег.

Она потрясла головой – нет. Ее рука скользнула по его бедру. Она в самом деле была очень, очень мила. Глядя на нее, было не догадаться, какие она могла видеть кошмары. Грег натянул одеяло на ее голые плечи, нежно поцеловал в щеку и прошептал:

– Уже поздно, усни.

Сильвия закрыла глаза. Через минуту она уже дышала глубоко и ровно.

Грег присел на край кровати в спальне из нержавеющей стали, которая при ночном освещении была окрашена в цвет крови. Он вдыхал аромат ее духов, восхищался линией ее ресниц. В самом деле очень, очень мила.

Он не удержался и поцеловал ее в последний раз.

– Грег? – пробормотала она.

– Он самый, – сказал он и выключил свет.

Офис инспектора Бредли располагался на четвертом этаже по Мэйн-стрит, 312, и за соседним зданием с крышей, покрытой битумом с гравием, открывался потрясающий вид на горы за дальним концом залива. На одной из гор – Грауз – был подъемник с люльками для лыжников, а вершина горы была полого скошена для удобства лыжников, которые не могли позволить себе совершать путешествия на Уистлер. Другая местная горка – Сеймур – также безжалостно обезглавлена.

Однако ночные огоньки на вершине горы смотрелись красиво, особенно когда ее склоны покрывал снег. Была и другая причина, по которой Бредли любил смотреть на огни, она заключалась в том, что огни точно и резко определяли границу цивилизации: это была линия, за которой заканчивались мелкие кражи, поножовщина, нападения и побои, изнасилования и убийства. По другую сторону от этих ярких огней не было ничего, а только сотни и сотни квадратных миль безмолвия.

Весьма утешительная мысль – иногда. Бредли отвернулся от окна.

– Изредка нам удается вырваться на рыбалку, Джек. Обмануть несколько форелей.

Уиллоус уже об этом слышал. Он немного посильнее облокотился на стену, выкрашенную в плохонький цвет битого яблочка сорта «бабушка Смит».

– А как Пожарный Кран с Ветерком восприняли, что вы перехватили их дело? – спросил Бредли.

Уиллоус передернул плечами.

– Как вы и ожидали, – ответила Паркер.

– Если бы вам обоим платили за каждое сказанное слово, город, возможно, сбалансировал бы свой бюджет, – улыбнувшись Уиллоусу, сказал Бредли.

Разумеется, ответа не последовало.

– Они передали дела? – спросил Бредли.

Уиллоус кивнул.

– Уже прочитали?

– Работаем над этим. Мы почти до трех проторчали в морге, – сказала Паркер.

– Там что-то неожиданное?

Копия отчета лежала сверху в папке Бредли с надписью «входящие», но он, вероятно, так и не успел ее прочитать.

– Если бы его не убили, он все равно умер бы, – сказал Уиллоус.

– Рано или поздно?

– Рак простаты. Опухоль прогрессировала до такой степени, что была уже неоперабельна. Киркпатрик дал ему максимум шесть месяцев.

Бредли пожал плечами.

– Это не меняет дела.

– Вы все равно хотите, чтобы мы его поймали? – спросила Паркер.

– Если сможете. И что дальше?

– Мы ждем, пока будет готов фоторобот. Покажем его портрет, увидим, может, кто-то из местных его узнает.

– Не слышу оптимизма в голосе.

– Киркпатрик думает, что он не из города, – объяснила Паркер.

– По зубам?

Паркер улыбнулась, кивнула. Бредли был стар и умудрен.

– Вы разговаривали с людьми из кабельного телевидения?

– Мы распространили фотографии среди работников компании. Пока что его никто не узнал. Было бы проще, если бы мы располагали положительной идентификацией.

Бредли побарабанил пальцами по столу, откинулся к спинке своего старинного дубового, обтянутого кожей вращающегося кресла. С креслом он отвернулся от стола и стал смотреть в окно.

– Какой прекрасный день. Разве природа не великолепна?

– Для кого как, – сказала Паркер. – А может, это зависит от того, в каком лесу живешь?

Бредли вернул кресло в прежнее положение и водрузил ноги на стол, ботинки у него были черные и блестящие, а шнурки развязаны.

– Ну, а что убийца? – спросил он.

– Пожарный Кран и Ветерок охотятся за ним два года. Они числят за ним восемь банков, три кредитных союза и трастовую компанию. Очень хотят его поймать, – ответил Уиллоус.

– Разумеется, хотят. Но у них большая проблема, они не могут связать его с другими фактами. У них улик кот наплакал. – Бредли сбросил ботинок и начал массировать ногу. – Вы знаете, что у них есть?

– Что у них есть, инспектор?

– Предположения и головная боль, – сказал Бредли, – и это почти все.

– Мы хотим просмотреть запись всех предыдущих двенадцати ограблений, – сказала Паркер. – Может быть, нам повезет, и мы заметим что-то, что они пропустили.

– Следящая система для свидетелей запланирована?

– На послеобеденное время.

– Аудит в банке закончен?

– Убийца унес из банка тысячу сто шестьдесят восемь долларов, – сказал Уиллоус.

– И черный портфель. – Ботинки Бредли с глухим стуком упали со стола на ковер. – А имя управляющего Мартина Росса где-нибудь фигурировало?

– Пока что он чист.

– Пока что?

– Нас наводит на размышления пара фактов. То, что он рисковал жизнью, борясь за портфель, и в то же время утверждает, что не знает о его содержимом. И конечно, ничего особенного, но нас обоих поразило, как он себя вел, когда мы его допрашивали.

Бредли взглянул на Паркер, ожидая подтверждения.

– И еще одно: у него не было назначено ни одной встречи на время после четырех тридцати, – прибавил Уиллоус.

– Причина, которую он высказал, вполне правдоподобна.

– Разумеется, но как раз в это время парень слоняется вокруг с этим портфелем в руках, у него незарегистрированное оружие и милая блестящая бляшка, которую он демонстрирует перед тем, как вынимает пистолет и пытается убить боксера, когда почувствовал опасность.

– Его убили, но возможно, он гораздо более искусный стрелок, чем мы думали вначале.

– Вот как?

– Мы не смогли найти пули, но в записи видно, как боксер покачнулся за секунду до того, как выстрелил.

– Так в него попали?

– Возможно, мы этого не знаем. Нет ни следов крови, ни ткани…

– Возможно, на нем был полный защитный костюм? – Бредли наклонился вперед, открыл коробку из ливанского кедра. – Я надевал бы такой костюм, если бы занимался такими делами. – Он выбрал сигару, закрыл коробку. – Вы упоминали имя Росса у Берни?

– Они в «фискальном» отделе никогда о нем не слыхали. А если бы они знали о нем, он никогда бы не стал управляющим банком.

Бредли сбросил ботинок, наклонился вперед и начал массировать ногу. У него снова разыгрался ревматизм, болели кончики пальцев, а это значило, что погода ухудшится.

– Вы снова хотите взглянуть на Мартина?

– Мы поговорим с ним, – сказал Уиллоус.

– Меня беспокоит одна вещь…

– Тринадцать в ряду, слишком длинная линия, – продолжал Уиллоус. – но денег не много. Он уходил с суммами до полутора тысяч, может быть, до двух. Парень мог бы иметь больше денег, если бы грабил пацанов-газетчиков. Так вот я и спрашиваю, если он так умен, зачем он грабит банки?

– И ты еще не выяснил?

– Когда мы выясним, вы будете первым, кто об этом узнает.

– Совсем забыл спросить, Боб Конрой с вами говорил? – спросил Бредли.

– Нет.

– А с тобой, Клер?

– В последнее время – нет.

– Ограбление банка – это ограбление банка. Но убийство, черный портфель, мертвый мексиканец – или кто он там – это уже нечто горяченькое. Бобу хотелось бы что-то сочное для ненасытной публики, эдакий кусочек для новостей в одиннадцать часов. У вас есть для него что-нибудь?

– Как насчет кражи?

– Это неплохо, Джек. У тебя на примете какая-нибудь особая кража?

– Он узнает какая, – сказал Уиллоус.

Ферли Спирс посмотрел из-за стола на Уиллоуса, когда они с Паркер выходили из кабинета Бредли. Спирс выглядел ужасно. Три месяца назад его доктор сказал ему: или он бросит курить, или умрет. Спирс сократил норму до пачки в день и прибавил двадцать фунтов в весе. У него была назначена встреча с этим эскулапом через месяц, и он полагал, что тот скажет ему: или брось есть, или умрешь.