— Поедем на машине? — поинтересовалась Герт.

— Через дорогу?

— Мои новые туфли на каблуках не слишком годятся для прогулок.

Лэнг уже почти привык к тому, что дорогая обувь предназначена не для прогулок, а для того, чтобы демонстрировать ее окружающим. Герт любила одежду, подчеркивавшую ее формы, которые и без того казались несколько преувеличенными из-за ее роста. Но, так или иначе, независимо от недостатков ее гардероба, каждое ее появление в «Ла грота» сопровождалось разбитыми тарелками, пролитым вином и ехидно-завистливыми замечаниями женщин. Лэнгу это нравилось.

Он застегнул рубашку, решив, что галстук не наденет.

— Так обуй другие туфли. Вечер просто идеальный для прогулок.

Когда они уже направились к двери, Лэнг кинул взгляд на неподвижный ком черной шерсти — обиженно свернувшегося Грампса. Когда они вернутся, пес поприветствует их радостно виляющим хвостом и придет в совсем уже неописуемый восторг, если окажется, что шеф-повар снабдил хозяев завернутым в фольгу кусочком мяса — чрезвычайно убедительным аргументом на тот случай, если надо помириться с обиженной собакой.

Едва они успели выйти из-под навеса у подъезда, как ночное небо расколола яркая полоса, а мгновенье спустя — оглушительный раскат грома, от которого, как показалось Лэнгу, даже земля задрожала.

Герт искоса взглянула на него.

— Что-то мне подсказывает, что этот вечер будет не таким идеальным, как тебе кажется. А в ресторан придется добираться вплавь.

Как будто соглашаясь с нею, небеса разверзлись и хлынул ливень, промочивший Лэнга до нитки. Герт каким-то образом успела ускользнуть обратно под навес.

— Вот дерьмо! — Лэнг тоже вбежал под навес. Он пробыл под дождем считаные секунды, но выглядел так, будто только что, не раздеваясь, окунулся в ванну. Сунув руку в карман, он извлек ключи от автомобиля и протянул их Герт.

— Распорядись, чтобы подогнали «Порше», а я тем временем переоденусь.

Обычно Лэнг сам пригонял и ставил в гараж свою машину, чтобы не подвергать лишний раз молодых работников гаража искушению проверить, так ли хорошо «Порше» принимает с места, как о том говорит реклама. Лэнгу не раз приходилось слышать возмущенный визг шин и видеть, как машина кого-то еще из жильцов останавливается, чудом не врезавшись в кирпичную перегородку. Сегодня вечером, однако, приходилось пойти на такой риск. Взглянув на часы, он увидел, что они уже опаздывали, а при той популярности, какой пользовался ресторан, рассчитывать на то, что пустующий столик надолго удержат за ними, не приходилось.

Дрожа под струями холодного воздуха, бившими из работавших в вестибюле кондиционеров, Лэнг стоял перед лифтами. Вдруг послышался глухой удар, здание содрогнулось, свет замигал, но тут же в работу включились имевшиеся в доме автономные генераторы. В первое мгновение Лэнг подумал, что в дом ударила молния. Но потом услышал крики снаружи.

Повинуясь инстинкту, он выбежал за дверь, через которую только что вошел внутрь. Лэнг думал лишь о Герт, и ему потребовалось сделать два, а то и три шага, чтобы понять, что он идет по ковру из битого стекла. Какая-то женщина неудержимо рыдала, прислонившись к темному «Мерседесу»; воздух пах не только озоном от ударившей неподалеку молнии, но и чем-то еще.

Все еще не видя Герт, Лэнг окинул взглядом бежавших мимо него справа налево, туда, где находились автостоянка и въезд в подземный гараж. Небольшая толпа уже собралась около столба огня, который, казалось, только разгорался, а не угасал под проливным дождем. Лившуюся с небес воду Лэнг уже перестал замечать. При очередной вспышке молнии он все же смог разглядеть силуэт Герт.

Лэнг бегом кинулся к ней. Обоняние говорило ему, что пахнет совсем не так, как должно здесь пахнуть: трансмиссионным маслом, пластиком и резиной.

И горящим сернокислым аммонием.

Он остановился возле Герт и в первый миг не поверил своим глазам. Охваченная огнем масса искореженной стали, осевшая на колесные ступицы, походила на кадр из свежей багдадской кинохроники. Словно для того, чтобы пощадить нервы присутствующих, останки несчастного парня, сидевшего за рулем, обгорели настолько сильно, что практически не отличались от обугленного содержимого салона автомобиля. Лишь взглянув на неповрежденные крошечные значки в форме геральдических щитов на колесных дисках, Лэнг сообразил, что видит перед собою так оберегаемый им «Порше».

Его «Порше».

«Порше», который он всегда ставил в гараж и выводил сам.

«Порше», в котором в момент взрыва должен был находиться именно он.

Не поворачиваясь, Герт обняла его рукой за талию.

— Неужели они снова взялись за свое?

Слово «они» могло означать только «Пегас», международный преступный картель. Именно с этой организацией Лэнг вступил в поединок год назад.

— Сомневаюсь, — негромко сказал он, не в силах оторвать взгляд от постепенно слабеющего огня. — Они знают: случись что со мною, их деятельность будет выставлена на всеобщее обозрение.

Год назад он заключил соглашение с дьяволом. Открытие тайны «Пегаса» погубило бы организацию, но, вместе с нею, разрушило бы жизнь немыслимого количества ни в чем не повинных людей. Единственным разумным компромиссом оказался шантаж, позволивший Лэнгу создать фонд в память двух жертв «Пегаса».

Когда Герт и Лэнг возвращались домой, их провожали вопли аварийной сигнализации. Об обеде они, естественно, напрочь забыли.

Лэнг нисколько не удивился, когда через сорок пять минут в дверь позвонили. В коридоре стоял худощавый чернокожий человек в изрядно промокшем костюме.

Лэнг распахнул дверь.

— Прошу, детектив Морз. Я ожидал вас.

Это был тот же самый детектив из управления полиции Атланты, расследовавший год назад покушение на жизнь Рейлли. Не справившись с жертвой, убийца спрыгнул с балкона, не позволив Лэнгу схватить его. Тот хорошо запомнил медленную и не слишком грамотную речь этого полицейского, свойственную многим его соплеменникам и нисколько не соответствующую живому и проницательному уму.

Детектив осмотрелся вокруг, кивнул Герт.

— Добречер, мэм, — и, опять повернувшись к Лэнгу, снова кивнул. — Я тоже ожидал, что вы снова будете тута. Так и кажется, что как убьют кого, или несчастье какое случится, вы, миста Рейлли, тут как тут. Не хотите как-нибудь объяснить, что происходит?

— Вероятно, так получается.

Морз покачал головой.

— Вижу, все умничаете. Клянусь, я уже закинул начальству удочку, чтобы меня перевели из убойного отдела в отдел нравов. Вы один мне всю статистику портите. Скажите, ну почему я не удивился, когда мне сказали, что взорвана именно ваша машина?

— Наверное, вы обладаете даром предвидения. Надо вам попробовать поиграть в лотерею.

— Я скажу, что вытянул счастливый билет, если узнаю, что никогда больше вас не увижу. А теперь, мистер Рейлли, почему бы вам не рассказать мне, с чего кому-то понадобилось таким вот образом взрывать дорогой автомобиль и вас вместе с ним?

Лэнг пожал плечами.

— Может быть, я оторвал дверь от чьего-то «Мерседеса», когда проезжал перекресток.

Морз посмотрел вокруг и выбрал кресло.

— Присядьте, мистер Рейлли. Я, пожалуй, задержусь у вас до тех пор, пока не получу несколько четких ответов.

Лэнг сел.

— Я знаю только то, что мы с Герт собирались в ресторан. Я умудрился промокнуть под дождем и пошел домой, чтобы переодеться. Герт дала ключи парню, чтобы он пригнал мою машину. А потом — ба-бах! — Лэнг нахмурился. — Вряд ли я вообще был знаком с этим беднягой, который погиб.

Морз взглянул на Герт, как будто ожидая подтверждения сказанного, и вновь обратился к Лэнгу:

— После того как мы расстались в прошлом году, мистер Рейлли, я кое-чего разнюхал. Вы сказали мне, что служили в «Котиках» и вышли в отставку. Оказывается, нет. Вы служили в каком-то шпионском заведении.

— Мы, шпионы, редко говорим правду.

Морз вздохнул.

— Знаете, мистер Рейлли, что я надумал? Я надумал, что вы когда-то наступили на ногу какому-то еще шпиону, и он теперь пытается свести с вами счеты. На вашем месте я рассказал бы все, что знаю, чтобы вас можно было защитить.