— С тех пор, как «Стоунс» опустел, отец намеренно поддерживает ее в таком состоянии, — пояснила Хилари. — Так ты говоришь, калитка сорвалась с петель?

— Они проржавели насквозь, и калитка держалась на одном только засове. — Габби тяжело вздохнула. — И все-таки я пройдусь по этой тропе, вдруг Брокси забрел туда и не смог выбраться.

— Ради всего святого, будь осторожна! После дождя там все еще очень скользко.

Через несколько минут Габби уже шла по тропе, которая начиналась за коттеджем Дерека. Шла — и надивиться не могла своему вчерашнему легкомыслию. Как только она решилась в темноте и в дождь на такой опасный путь? Сейчас, при свете дня, видно было, что узкая тропка тянется по самому краю скалы и только редкий кустарник отделяет неосторожного путника от зияющей пропасти.

Габби шла осторожно и то и дело поглядывала вниз — не видно ли где собаки. Несколько раз она поскользнулась и так испугалась, что сердце едва не выскочило из груди. Наконец тропа свернула прочь от обрыва к «Стоунс». Калитка так и лежала в кустах, где бросила ее Габби. Сколько Габби ни звала, ни свистела — все напрасно, Брокси нигде не было видно. Наконец она решилась нарушить границу чужих владений и вошла в заброшенный сад, но не потому что надеялась отыскать там Брокси — вряд ли пес забежал так далеко. Ее просто бросало в дрожь при одной мысли о том, чтобы вернуться домой той же опасной дорогой. Габби решила проскользнуть к воротам и выбраться на шоссе. Может, Марк занят делами и не заметит нарушительницу?

Напрасные надежды. Выйдя на лужайку, Габби сразу увидела Марка, и первым ее порывом было развернуться и обратиться в бегство. В этот миг скользкая горная тропа пугала ее куда меньше, чем встреча с Марком Леноксом. Тот увлеченно беседовал с незнакомым Габби человеком, который озабоченно разглядывал крышу особняка. И все же, к вящему смятению Габби, Марк тотчас ее заметил и, покинув своего собеседника, направился к ней.

— Мисс Смолл, добрый день! — громко поздоровался он. — Чем могу быть полезен? — И, подойдя ближе, уже тише встревоженно спросил: — Что случилось, Габби? На тебе лица нет.

Тревога эта была такой неподдельной, что Габби отчаянно захотелось броситься в объятия Марка и как следует выплакаться. Вместо этого она вежливо поздоровалась и сообщила о пропаже Брокси.

— Я искала повсюду, — уныло добавила она, — у реки, на ферме, в полях. Потом вспомнила об этой старой тропе и решила на всякий случай… — Габби запнулась и жарко покраснела. — Но ты занят, а я отвлекаю тебя от дел. Я забрела сюда только потому, что не хотела возвращаться прежней дорогой, При свете дня там в десять раз страшнее, чем в темноте. Диву даюсь, как только я вчера осталась цела и невредима! Словом, я хотела выйти на шоссе.

— Не повидавшись со мной?

— Ну да. — Габби покраснела пуще. — Я подумала, что ты и сам не захочешь меня видеть.

Марк оглянулся.

— Архитектор уже собирался уезжать. Подожди минутку, и я доставлю тебя домой.

— О, ради Бога, не надо! — пробормотала Габби. — Я и пешком дойду.

— Нет, не дойдешь, — непреклонно отрезал Марк. — Погляди-ка на себя, ты совсем вымоталась. Пошли, попрощаемся с мистером Лейтоном.

Официальным тоном он представил Габби как мисс Смолл из «Блу Пайнс», и архитектор, симпатичный мужчина лет пятидесяти, пожал ей руку и сказал, что хорошо знает ее отца. Договорившись с Марком о новой встрече, он сел в машину и уехал.

— Что ж, поедем и мы, — сказал Марк. — Или, может быть, хочешь сначала выпить кофе?

— Нет, спасибо. Мама, наверное, и так уже сходит с ума от беспокойства.

— Еще бы! — мрачно согласился Марк, открывая перед ней дверцу машины. — Когда пропал пес?

— Отец утром вывел его на прогулку, а потом, как всегда, оставил побегать в саду. И только когда я решила погулять с Брокси, обнаружилось, что его нет. — Габби прикусила губу. — А ведь он никогда не опаздывает к завтраку.

— Должно быть, загулял, — предположил Марк.

— Если так — уж лучше бы он поскорее вернулся! До того как Люси придет из школы. Брокси подарили ей на Рождество два года назад. Она его просто обожает.

Мимолетным жестом Марк сочувственно коснулся ее руки.

— Я тебе помогу в поисках.

Хилари Смолл встретила их с нескрываемым облегчением.

— Я уж думала, Габби, что ты тоже потерялась, — сказала она, наливая воду в чайник. — Пообедаешь с нами, Марк?

— Не знаю, стоит ли… — Он искоса взглянул на Габби.

— Обед не Бог весть какой, просто суп, — оживленно пояснила Хилари. — Дорогая, ты бы умылась.

Габби последовала совету и только в ванной обнаружила, что выглядит ужасно. В волосах запутались сухие листья и веточки, лицо в грязных разводах, а на щеке кровоточит свежая царапина. Увидел бы ее сейчас Отто — не узнал бы. Марку вот нравится, когда она без косметики… то есть нравилось когда-то. Он всегда любовался ею по утрам. Так чудесно было просыпаться и, едва открыв глаза, встречать его любящий взгляд…

Габби протяжно судорожно вздохнула, стараясь взять себя в руки, умылась, распустила косу и принялась энергично причесываться. Потом она слегка подкрасила губы и, спустившись в кухню, уселась за стол напротив Марка. Господи, она уже и не думала, что когда-нибудь им доведется сидеть за одним столом…

— Пожалуй, после обеда я спущусь со скалы возле плато и поищу Брокси внизу, — сказал Марк, придвигая к себе тарелку с супом.

Габби с тревогой взглянула на него.

— А если ты упадешь?

— На этот случай ты будешь следить за мной, — деловито пояснил он, — и в случае чего позовешь на помощь. Ну да я не упаду. Я порой на досуге занимаюсь скалолазанием.

Хилари озабоченно нахмурилась.

— Спасибо за заботу, Марк, но я не хочу, чтобы ты рисковал.

— Как же еще убедиться, что бедняга Брокси не скулит где-нибудь под обрывом, в двух шагах от дома, но не в силах к нему подняться?

Габби поежилась, живо представив страдания пса.

— Спасибо, — сказала она искренне, — ты и впрямь здорово придумал.

— Плато — просто идеальное местечко для нашей цели, — бодро продолжал Марк. — Можно привязать веревку к перилам ограждения и благополучно спуститься. После обеда я загляну к себе, поищу веревку понадежнее.

Через полчаса Марк Ленокс, повесив на шею мощный бинокль, прочно обвязал веревкой каменные перила, перемахнул через них и напоследок ободряюще улыбнулся Габби.

— Смотри под ноги! — напутствовала она. — И помни: разок поскользнешься, и я зову на помощь.

Марк ухмыльнулся, потом оттолкнулся обеими ногами и по дуге взлетел над пропастью, отчего у Габби захватило дух. Ударившись ногами о склон, он ругнулся сквозь зубы и продолжал спускаться в том же духе — пока хватило веревки. Как можно дальше перегнувшись через перила, Габби следила за этим лихаческим спуском и наконец вздохнула с облегчением, услышав крик Марка:

— Габби, я стою на уступе и ниже спуститься уже не смогу. Сейчас огляжусь по сторонам — и начну подъем.

Затаив дыхание, Габби слушала, как Марк свистит и зовет пса, умолкает, ожидая отклика, и снова свистит. Наконец он прокричал:

— Его здесь нет!

— Тогда, ради всего святого, возвращайся!

Обратный путь оказался куда труднее, и сердце Габби едва не выпрыгивало из груди всякий раз, когда она слышала, как под тяжестью Марка скрипит и ноет веревка. Шаг за шагом он поднимался, то и дело останавливаясь, чтобы проложить себе путь через колючий кустарник. Вдруг, к ужасу своему, Габби услышала шум падающих камней — и воцарилась убийственная тишина.

— Марк! — пронзительно закричала она, опасно свесившись за перила. — Марк!

— Я здесь! — слабым голосом отозвался он. — Можешь не поднимать тревогу… пока.

Габби казалось, что минула целая вечность, пока Марк не показался наконец над краем скалы. Увидев его окровавленное лицо, она сдавленно охнула и, едва он поднялся на шаг выше, ухватила за плечи и что было силы рванула на себя, всей своей тяжестью откинувшись назад. Марк словно перелетел через перила, и оба без сил распростерлись на каменном полу беседки. Сдавленно ругнувшись, Марк первым поднялся на ноги.