— Итак, кхе-кхе, — начал отец, прочистив горло.

Он пригладил убранные в импозантный хвост волосы и обвёл присутствующих цепким взглядом. — Мы обсуждали несколько вариантов доставки Паулины в склеп мага. Нам позволено помочь ей в этом мероприятии. Девочке предстоит собрать савию, а нам нужно предоставить ей возможность добраться туда живой, а потом вернуться на Мотейру. Сначала перевес был за тактикой отвлекающего маневра. То есть устроить большую бойню, а Паулина под шумок незаметной тенью проскользнёт к могиле и обратно. Но, хорошо подумав, мы изменили мнение. Хранитель мира узнает о нашем прибытии мгновенно и нахождение каждого из пришельцев тоже не останется тайной. Поэтому фактор скрытности не сработает. Значит, идём все вместе, максимально прикрывая друг друга, двигаемся напролом. Едва ли получится открыть портал вблизи склепа. Думаю, что магия там не стабильна, если не сказать, опасна и непредсказуема. А возле источника вообще недоступна или искажена настолько, что пользоваться ей подобно смерти. Аирель единственный из нас, кто был там.

— Я тоже там бывала и не раз, правда слишком давно, ещё до трагических событий. В благодатном мире эльфов, единорогам всегда были открыты двери. У нас общий Творец, а значит в какой-то мере мы родственники. Жаль, что сейчас наши пути разошлись, — грустно рассказывала Аяна, сложив руки на груди.

— Подожди! Тот маг убил владыку эльфов? Это был их мир? — ошарашено спросила я и присела на диван. В голове с бешеной скоростью складывались недостающие кусочки мозаики, и всё-таки чего-то не хватало.

— Паулина, не начинай заново старую песню, как тебе хочется подержать эльфов за уши. На эти глупости нет времени, — цыкнул Хегельг.

— Какие уши, папа! С момента возвращения из мира Терроны и Терра, меня преследуют видения о дивном народе. Я видела рождение странного младенца в эльфийской семье.

— Почему молчала об этом? — отец мгновенно оказался рядом и судорожно схватил за плечи. Серые, всегда холодные глаза возбуждённо блестели.

— Я хотела сообщить, честно, но постоянно что-то мешало, находились более важные дела. После возвращения рассказала бы обязательно. Что происходит, отец? Почему я вижу именно эту новорожденную девочку по имени Алният?

— Так она уже получила имя, — потрясённо прошептал Хегельг.

Отец присел передо мной на колени, не отпуская взгляда. Он бесцеремонно врубался в сознание, туда, где вился клубок памяти. Я могла бы вышвырнуть отца из собственной головы, моих сил уже хватило бы, но не сделала этого. Напротив, услужливо разматывала нить воспоминаний. Он вытеснял энергию некроманта из меня, привлекая внимание только к себе. И я судорожно вздохнула от колючего холода внутри. Это как будто внутренности погружаются в жидкий азот и мгновенно покрываются колючим инеем.

— Алният — рожденная болью. Так назвал ребёнка её отец, эльф по имени Вейдэ. Что в ней такого?

— Разве ты не чувствуешь, не догадываешься?

Глаза Хегельга так близко, они гипнотизируют, пытаются прочесть глубинные эмоции. И я вновь ученица перед ликом мудрого и сильного учителя, он скала, а я песчинка. Уверенность тает, как снег на солнце. Маленькая девочка перед мощной фигурой отца. Я вжала голову в плечи и, заикаясь, ответила:

— Мои чувства довольно необычны, чтобы походить на правду, папа.

— Ты даже не представляешь, что случилось на самом деле, и каково значение этого события для всех нас!

Хегельг что-то выяснил для себя, но отнюдь не успокоился. На щеках выступили пятна болезненного румянца, губы побледнели, а в глазах горели отблески плохо контролируемых эмоций. Отца трясло мелкой дрожью. Рядом с нами присел на корточки Аирель, обняв меня за ноги. Его руки сейчас холодны, на полупрозрачном лице чёрными пятнами выделялись широко открытые глаза. Маг пожирал взглядом и тяжело дышал. Происходило что-то действительно важное, настолько важное, что оба мага теряли самообладание. Они смотрели на меня, как на восходящее солнце из сумрака вечной ночи, такими они были лишь на Терродане.

— Что происходит? — хрипло произнесла я и встала, но мужчины так и остались сидеть у ног, пугая непонятными взглядами.

— Помнишь, я рассказывал, что маги бывают рождённые и природные? — дождавшись кивка, отец продолжил. — Источники природных магов создаёт Террона, наша бессмертная Мать-богиня. Они непостижимым образом сами находят подходящий сосуд среди живущих существ не зависимо от расы. Тогда происходит чудо слияния тела, источника и души. Именно в этот момент из представителя какого-нибудь народа появляется новый маг, ещё не инициированный, не познавший себя, но уже не такой, как остальные. Террона слишком давно не создавала природных магов, наш народ разгневал Мать-богиню, она оставила нас на вымирание. Рождённых магов уже тоже не появляется. Но мы молились, просили о милости.

— Надежда — это единственное, что нам оставалось, перед тем как исчезнуть, — шептал Аирель, гладя меня по ноге.

— Пока не появилась ты, Паулина, и боги не благословили в тебе жрицу. Но даже не это самое важное. Исключительно редко среди жриц появляется сущность, способная концентрировать в себе силу всех магов и рождать уникальный среди магов импульс Пробуждения жизни. Её называют "Водящая души", способная творить магические источники, подобно богине. Она и есть Мать, живущая смертной жизнью, Мать для всех источников, которые породила. Мы знаем, что наша богиня жестока и давно оставила своих детей, но продолжаем стремиться к ней, взывать, тянуться всей сутью — это в нашей природе. Источники, созданные Водящей души, свободны от тяги к Терроне. Где бы они не находились, инициированные или нет, их сущности магов всегда будут стремиться к смертной Матери.

— Папа, какое это имеет отношение ко мне?

Я обхватила себя руками и зажмурила глаза, словно собираясь шагнуть в пропасть. От страха комок подступил к горлу, холодный пот заструился по спине. Хотелось ответов? Сейчас один из них перевернёт мой неустойчивый мир и вновь поставит жизнь с ног на голову. Как же страшно! Открой глаза, Паулина Кейб, открой и смотри!

— Алният родилась природным магом. Источник, спящий внутри девочки, создала ты, жрица. Когда мы были в мире богов и чуть не убили тебя потоками неконтролируемой силы, ты словно призма сконцентрировала всю энергию. Она клубилась у ног сияющим коконом. Импульс Пробуждения жизни возник в тебе спонтанно, но это знание живёт в сути Водящей души. Новый магический источник возник и нашёл сосуд, непостижимым образом выбрав именно эльфийского младенца. Никто не надеялся, что это возможно, никто не знал точно, никто, кроме жрицы. А в тот момент, она была на краю смерти, но смогла избежать гибели. Ты приходила за одним чудом, а получила совсем другое.

— Не может быть! Не хочу, отец! Это слишком! Вы ошиблись, — я схватилась за голову, запустив ладони в шумевшие от волнения волосы, — пожалуйста, скажи, что вы ошиблись.

— Девочка моя, нет никаких сомнений. Ты ещё не обрела всей силы, действуешь скорей по наитию, чем обдуманно. Но как только обретёшь якорь в этом мире и дух-хранитель примет душу, именно тебя нарекут Водящая души нашего народа.

Аирель поднялся и попытался приобнять. Его голос тёк нежной сладкой пеной, он успокаивал, завораживал. Но, несмотря на все старания, я ощущала, что земля уходит из-под ног.

— Нет! Нет, не хочу! Мне это не нужно! Богиня, забери обратно своё благословение! — закричала я и тут же получила тяжёлую пощёчину от отца.

Голова дёрнулась в сторону. Удары сыпались снова и снова, Хегельг хлестал дочь в лучших традициях экстремального воспитания.

— Довольно! — жёстко бросил Аирель и поймал руку отца.

— Никогда не смей так говорить и даже думать! — голос Хегельга резал, доставал до самого дна, словно удар ножа, он вкручивался в сознание тысячами иголок и намертво пришивал стальными нитками отцовскую волю.

— Что вы сделаете со мной теперь? Посадите на цепь? Лишите воли? Чтобы я, как конвейер лепила источники, будучи безвольной рабыней для спасения своего народа?