- Так ты мне скажешь, что не так? Тара положила свою ладонь на мою. Она не особо любила подобные прикосновения, так что это много значило.

- Сказать по правде, Тара, я и сама не понимаю.

Меня переполняло ощущение, что-то очень важное идет наперекосяк. Но сообразить, что бы это могло быть, мне не удавалось.

- Суперы? - спросила она. Я пожала плечами.

- Ладно, мне пора в магазин, - сказала она.

- Сегодня за меня открыла МакКенна, но я не могу ее постоянно об этом просить.

Мы попрощались, более довольные друг другом, чем за все последнее время. Вдруг я поняла, что должна организовать для Тары вечеринку в честь рождения ее детей. Не представляю, как мне это раньше в голову не пришло. Мне придется пошевелиться с приготовлениями. Если сделать вечеринку-сюрприз и самой приготовить все угощение...

О, и мне придется рассказать всем, что Тара и ДжейБи ждут близнецов. Я ни на секунду не сомневалась в точности прогноза Клода. Я подумала, что схожу, пожалуй, в лес, может, даже завтра. Тогда я буду там одна. Я знала, что нос и глаза Хайди, да и Басима, куда восприимчивей моих, но меня не отпускала потребность самой увидеть все, что возможно. Что-то еще крутилось у меня в голове, где-то в подсознании, воспоминание, которое было не совсем воспоминанием. Что-то, связанное с лесом... с раненым человеком в лесу. Я потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения, и осознала, что не слышу никаких голосов.

- Клод, - позвала я.

- Иди сюда!

Я обошла кусты и увидела, что фейри с мальчишкой развлекаются на карусели-вертушке. Ну, так я всегда эту штуку называю. Она круглая, на нее могут залезть несколько детей сразу, а несколько других бегают вокруг и толкают ее, чтобы она крутилась. Клод крутил ее слишком быстро и хотя Хантеру нравилась скорость, его улыбка выглядела слегка напряженной. Я могла ощутить как сквозь удовольствие просачивается страх.

- Эй, Клод, - сказала я, стараясь говорить ровным голосом.

- Не надо так быстро крутить, ребенку уже хватит.

Клод неохотно перестал толкать. Сам он замечательно проводил время. И хотя Хантер пренебрежительно отнесся к моему предупреждению, я могла бы сказать, он почувствовал облегчение. Он обнял Клода, когда тот сказал, что ему пора в Монро открывать клуб.

- Что за клуб? - спросил Хантер, и я предупреждающе посмотрела на Клода, а сама постаралась очистить голову от мыслей.

- До скорого, спортсмен, - сказал фейри мальчику и тоже обнял его. Уже наступило время обеда, так что я решила побаловать Хантера и повела его в МакДонадлдс. Его отец не упоминал о запрете на фаст-фуд, так что я решила, один раз можно. Хантеру понравился его ХеппиМил, и он катал игрушечную машинку из контейнера по столику до тех пор, пока мое терпение не истощилось, а затем отправился в игровую зону. Я сидела на скамейке, приглядывая за ним, надеясь, что тоннели и горка займут его еще хотя бы минут на десять. Тут в дверях появилась какая-то женщина, тащившая за собой мальчика, ровесника Хантера. Хотя я практически услышала тревожную барабанную дробь, я продолжала улыбаться и надеяться на лучшее. После нескольких секунд настороженного изучения, мальчишки начали кричать и носиться по игровой площадке, и я слегка расслабилась. Я рискнула улыбнуться мамаше, но она была рассеяна, ее мысли где-то блуждали и мне не было нужды заглядывать в них, чтобы понять, что у нее выдалось плохое утро.

(Я узнала, что у нее сломалась фен сушилка и новую она не сможет купить еще по крайней мере два месяца).

- Это ваш младшенький? - спросила я ее, стараясь выглядеть жизнерадостно и заинтересованно.

- Да, младший из четырех, - ответила она, и это объясняло ее отчаяние по поводу фена.

- Остальные сейчас на тренировке в младшей бейсбольной лиге.

Скоро летние каникулы, и они три месяца будут дома. Ох. Я не знала, что и сказать. Моя собеседница опять погрузилась в мрачные мысли, и я изо всех сил старалась не вмешиваться. Это было нелегко, потому что она напоминала черную дыру из плохих мыслей, и меня в эту дыру затягивало вместе с ней. Хантер подошел и уставился на нее, зачарованно приоткрыв рот.

- Привет, - сказала женщина, сделав над собой явное усилие.

- Вы действительно хотите сбежать? - спросил он. Это был определенно такой момент, когда больше всего хочется сказать "вот дерьмо!".

- Хантер, нам пора, - быстро сказала я.

- Давай, пошли. Мы опаздываем! - я подхватила Хантера на руки и понесла прочь, хотя он протестовал и вырывался (и был гораздо тяжелее, чем казался с виду).

Он точнехонько пнул меня в бедро и я почти его уронила. Мамаша в игровой зоне так и осталась стоять с разинутым ртом, а ее сын стоял перед ней, озадаченный внезапным исчезновением приятеля.

- Мне было весело! - заорал Хантер.

- Почему мы должны уйти?

Я посмотрела ему прямо в глаза.

- Хантер, помолчи, пока мы не сели в машину, - сказала я на полном серьезе. То, как я выносила его, кричащего, из ресторана, приковало к нам всеобщее внимание, и меня это совсем не радовало. Я заметила пару знакомых и подумала, что избежать вопросов вряд ли удастся. Хантер был не виноват, но добрей от этого я не стала. Пристегивая его ремнем, я осознала, что позволила Хантеру слишком сильно утомиться и перевозбудиться, и взяла себе на заметку больше такого не допускать. Я чувствовала, что его детский мозг буквально взрывается. Хантер смотрел на меня так, словно его сердце было разбито.

- Мне было весело, - снова сказал он.

- Мы с мальчиком подружились.

Я покосилась на него, чтобы увидеть выражение лица.

- Хантер, ты сказал кое-что его маме, и она поняла, что ты особенный.

Он не мог не признать, что я говорю правду.

- Она сильно разозлилась, - пробормотал он.

- Мамы бросают своих детей.

Его собственная мама именно так и сделала. Секунду я раздумывала, что сказать. Я решила проигнорировать эту мрачную тему. Хедли оставила Реми и Хантера, а теперь она была мертва и уже никогда не вернется. Таковы факты. Ничего с этим не поделаешь, никак не изменишь. Реми хотел, чтобы я помогла Хантеру жить дальше.

- Хантер, это тяжело. Я знаю. Я тоже прошла через это. Ты услышал, что думала та женщина, и сказал вслух.

- Но она сказала это! В голове!

- Но не вслух.

- Но она это сказала.

- Про себя.

Теперь он просто упрямился.

- Хантер, ты еще очень молод. Но если ты хочешь облегчить себе жизнь, тебе стоит начать думать, прежде чем говорить.

В широко раскрытых глазах Хантера набухали слезы.

- Ты должен думать и держать свой рот на замке.

По его розовым щечкам покатились две крупные слезы. О, святые угодники.

- Нельзя спрашивать у людей о том, что ты услышал в их голове. Помнишь, мы говорили о частной жизни?

Он кивнул, сперва неуверенно, затем более энергично. Он вспомнил.

- Люди, как взрослые, так и дети, будут недовольны тобой, если узнают, что ты можешь прочесть их мысли. Потому что их мысли - это их частная жизнь. Тебе бы не захотелось, чтобы кто-то сказал тебе, что ты думаешь, как бы не описаться.

Хантер сердито взглянул на меня.

- Видишь? Не приятно, не так ли?

- Да, - с обидой сказал он.

- Я хочу, чтобы ты вырос настолько нормальным, насколько это возможно, - сказала я.

- Взрослеть при таком условии тяжело. У тебя есть знакомые дети с видимыми недостатками?

Через минуту он кивнул.

- Дженни Васко, - сказал он.

- У нее огромная отметина на лице.

- Так вот, это то же самое, только ты можешь скрывать свои особенности, а Дженни нет, - сказала я. Мне было очень жаль Дженни Васко. Казалось неправильным учить малыша, что ему нужно быть скрытным и осторожным, но мир не был готов принять пятилетнего, читающего мысли, и возможно, никогда не будет готов это сделать. Я почувствовала себя злобной ведьмой, когда поглядела на его грустное, залитое слезами лицо.

- Поедем домой и почитаем книжку, - сказала я.