— О чем вы говорите? — спросила я прямо.

— Куинн требовал личной встречи с тобой, — сказал Виктор. — Но теперь он не может вернуться на территорию Эрика без его согласия. Это был один из пунктов нашего договора, когда мы… когда Эрик стал нашим новым партнером.

Очаровательный способ сказать: Когда мы убили всех вампиров Луизианы кроме Эрика и его последователей. Когда ты спасла нашего короля от смерти.

Я бы хотела иметь возможность обдумать сказанное подальше от этой комнаты, где на меня уставились два вампира.

— Новые правила касаются только Куинна или всех веров, которые желают приехать в Луизиану? Как тебе удалось стать боссом веров? И с какого времени начали действовать новые правила? — спросила я у Эрика, пытаясь каким-нибудь образом получить время, чтобы собраться с мыслями. Я также хотела, чтобы Виктор пояснил последнюю часть своей короткой речи — кусочек про «официальные отношения», но решила задавать вопросы по очереди.

— Три недели назад, — первым делом ответил Эрик на последний вопрос. Его лицо было бесстрастным, а голос без каких-либо интонаций. — И «новые правила» касаются только тех веров, которые связаны с нами деловыми отношениями.

Куинн работал на С(С)С, которая, как я подозреваю, частично принадлежала вампирам, так как работа Куинна не касалась свадеб и бар-мицва (Прим.: обряд инициации в иудаизме), которыми занимался человеческое отделение компании. Работа Куинна заключалась в организации торжественных событий в жизни супернатуралов.

— Куинн получил от тебя отставку. Я слышал это из его собственных уст. С чего бы мне позволять ему возвращаться? — Эрик пожал плечами.

По крайней мере, он не пытался приукрасить сказанное чем-нибудь вроде «я думал, что он может причинить тебе беспокойство» или «я сделал это для твоей пользы». Не важно, как мы связаны — и я подавила неожиданное искушение улыбнуться ему — я почувствовала, как волосы у меня на затылке встали дыбом от того, что Эрик может управлять моей жизнью таким образом.

— Теперь, когда вы с Эриком публично дали обет, — сказал Виктор бархатным голосом, — естественно, что тебе не захочется его видеть, я так ему и передам.

— Мы что?! — я уставилась на Эрика, который смотрел на меня с выражением, которое я могла истолковать только как нежность.

— Нож, — сказал Виктор, и его голос стать звучать еще более счастливо. — В этом его смысл. Этот ритуальный нож веками передавался из поколения в поколение и использовался только в важнейших церемониях и таинствах. Он не единственный в своем роде, конечно, но безусловный раритет. Теперь только он используется в ритуалах бракосочетаний. Понятия не имею, как Эрик его получил, но то, что ты поднесла его Эрику, а он его принял, может означать только то, что вы дали обет друг другу.

— Так. Давайте сделаем шаг назад и глубоко вдохнем, — сказала я, несмотря на то, что я была единственным дышащим существом в комнате. Я подняла руку, будто они надвигались на меня, а мой «стоп»-жест мог бы их остановить.

— Эрик? — я попыталась вложить в это слово всё, но одно слово не могло вынести такого груза.

— Это для твоей защиты, милая, — сказал он. Он пытался быть невозмутимым, чтобы доля спокойствия передалась мне через нашу связь и погасила мое раздражение.

Но даже несколько галлонов спокойствия не могли бы меня утихомирить.

— Это настолько авторитарно! — сказала я потрясенно. — Это наглость чистейшей воды. Как ты мог это сделать, даже не обсудив со мной? Как ты мог подумать, что позволю тебе втянуть меня во что-то, если прежде ты не скажешь мне об этом? Мы ведь даже не виделись несколько месяцев!

— Я был здесь немного занят. Я надеялся отключить твое чувство самосохранения, — сказал Эрик, и он был честен, если не тактичен. — Ты можешь сомневаться в том, что я желаю тебе лучшего?

— Я не сомневаюсь, что ты желаешь для меня того, что ты считаешь для меня лучшим, — сказала я. — И я не сомневаюсь, что это где-то рядом с тем, что ты считаешь лучшим для тебя.

Виктор засмеялся.

— А она хорошо тебя знает, Эрик, — сказал он, и мы оба грозно уставились на него. — Уупс! — сказал он и изобразил, будто застегивает рот на замок.

— Эрик, я еду домой. Мы вскоре об этом поговорим, но я еще не знаю когда. Я занимаюсь баром, пока Сэм в отъезде. У него проблемы в семье.

На лице Эрика отразилось раздражение.

— Я сделал всё, чтобы помочь. Во всяком случае, я отправил своих представителей во все общественные места, где были представления. Я сам пошел проследить за превращением Олси в Казино Шамрок.

— Всё прошло нормально? — спросила я, на время переключившись с главной темы.

— Да, просто несколько пьяниц подебоширили. Их с легкостью успокоили. Одна женщина даже пыталась приставать к Олси в образе волка.

— Ээээ…, — сказала я, встала и взяла сумочку. Он меня окончательно засмущал.

Эрик поднялся и перескочил через стол в одно мгновение, и насколько я смогла заметить, это было впечатляюще. Неожиданно он подошел ко мне, его руки обняли и прижали меня к нему. Я приложила все усилия, чтобы держаться твердо, а не расплыться у него в руках. Наша связь делала с моими чувствами что-то необъяснимое. Не важно, насколько сильно я была взбешена из-за Эрика, я все равно была счастлива находиться рядом с ним. Не то, чтобы я без удержу рвалась к нему, когда мы были врозь. Я чувствовала, осознавала, понимала его. Все время. И я знала, что с ним было то же самое.

— Завтра вечером?

— Если я смогу вырваться. Нам о многом нужно поговорить.

Я кивнула Виктору и вышла. Лишь один раз я оглянулась, чтобы взглянуть на ритуальный нож, который сиял в черном бархате на столе Эрика.

Я знала, как Эрик получил нож. Он просто предпочел его сохранить, а не возвращать Куинну, который организовывал ритуальную свадьбу двух вампиров — церемонию, свидетелем которой я стала в Роудсе. Эрик, который был в некотором роде дистанционно-обученным священником, вел службу, и позже он просто сохранил нож, воспользовавшись шансом, который сам пришел к нему в руки. Как он вернул его себе после взрыва в отеле, я не знаю. Возможно, он сам вернулся следующей после взрыва ночью. Может, отправил Пэм. Но Эрик получил его и воспользовался им сегодня, чтобы привязать меня к себе клятвой.

Но благодаря моей собственной неожиданной любви… сердечной привязанности… страсти… к викингу-вампиру, я совершенно закрыла глаза на то, что он не поинтересовался у меня о взаимности чувств.

Я не знала, на кого злилась больше — на себя или на Эрика.

Я провела беспокойную ночь. Я могла думать об Эрике и ощущать прилив счастья, но я думала об Эрике и хотела врезать ему по лицу. Я думала о Билле, первом мужчине, с которым у меня были длительные отношения, первым мужчиной, с которым я оказалась в постели. Когда я вспоминала его спокойные, с прохладцей, голос и тело, его сдержанную невозмутимость, так контрастирующую с Эриком, что я не могла поверить в то, что могла влюбиться в таких разных мужчин; особенно, если присовокупить к этому скоротечный эпизод с Куинном. Куинн был теплокровным во всех отношениях, импульсивным, и добрым ко мне, и еще таким израненным своим прошлым, которое он не разделил со мной, — и которое, на мой взгляд, сыграло главную роль в том, что наши отношения были безнадежно разрушены. Еще у меня было свидание с Олси Герво, вожаком стаи, но дальше дело не пошло.

«Обзор Увлечений» от Сьюки Стакхаус.

Вы тоже просто ненавидите ночи, подобные этой, когда вы вспоминаете все свои ошибки, всю ту боль, которую вам причинили, каждую кроху подлости, жертвой которой вы стали? От этого нет никакой пользы, это бессмысленно, и вам пора спать. Но была ночь, мои мысли были о мужчинах, и это было грустно.

Когда я была окончательно истощена темой моих проблем с сексуальными партнерами, я переключилась на переживания по поводу ответственности за бар. Наконец, к трем часам, согласившись, что нельзя допустить, чтобы я за несколько дней полностью сравняла с землей бизнес Сэма, я уснула.