Первый. Вампирская кровь все же взяла верх над Треем, и он убил Амелию. А прямо сейчас он сидит у себя дома, в темноте, раздумывая над самоубийством. Или поджидает меня, чтобы тоже убить.

Второй. Пришла Амелия и, никого не застав, вернулась домой и теперь готовит для нас ужин, поджидая меня с минуты на минуту. По крайней мере, вот эта версия объясняла отсутствие машины Амелии.

Я попробовала придумать более радостный ход событий, но не смогла. Вытащив мобильник, я набрала домашний номер и услышала свой собственный голос на автоответчике. Я набрала сотовый Амелии. Через три гудка меня перевели на голосовую почту. Лучшие варианты закончились. Решив, что телефонный звонок может быть более результативным, чем звонок в дверь, я набрала номер Трея. Я даже услышала, как внутри слабо пропел телефон… но на него никто не ответил.

Я позвонила Биллу. Даже ни на секунду над этим не задумалась, просто сделала это.

— Билл Комптон, — ответил знакомый прохладный голос.

— Билл, — сказала я, но не успела закончить.

— Ты где?

— Сижу в машине у дома Трея Доусона.

— Вера, у которого мастерская по ремонту мотоциклов?

— Точно.

— Еду.

Он явился меньше, чем через десять минут. Его машина затормозила позади моей. Я остановилась у обочины, потому что не хотела въезжать в гравий перед самым домом.

— Это была слабость, — сказала я, когда он ко мне приблизился. — Я не должна была тебе звонить. Но, клянусь Богом, я не знала, что еще мне делать.

— Ты не позвонила Эрику, — это было простое наблюдение.

— Было бы слишком долго, — ответила я и рассказала, что сделала. — Не могу поверить, что забыла про Амелию.

Меня убивал собственный эгоизм.

— Думаю, что после такого дня можно запросто о чем-то забыть, Сьюки, — сказал Билл.

— Нет. Просто… я не могу войти туда и обнаружить, что они мертвы. Просто не могу этого сделать. На этом мое мужество заканчивается.

Он нагнулся и поцеловал меня в щеку.

— Что может значить для меня еще одно мертвое тело? — он вышел из машины и бесшумно двинулся вперед, освещенный только слабыми бликами из окон соседнего дома, пробивающимися сквозь занавески. Он подошел к входной двери, внимательно прислушался, но ничего не услышал. Я поняла это, потому что он раскрыл дверь и шагнул внутрь.

Стоило ему уйти, как зазвонил мой мобильник. Я так подпрыгнула, что практически стукнулась головой о крышу. Я выронила телефон, и мне пришлось его нащупывать.

— Але? — сказала я в страхе.

— Привет, звонила? Я была в душе, — ответила Амелия, и я рухнула на руль, думая: Слава тебе, Господи, слава тебе, Господи, слава тебе, Господи.

— С тобой все нормально? — спросила она.

— Да. Все о’кей. Где Трей? Он не с тобой?

— Неа. Я заехала к нему, но его не было дома. Я немного подождала тебя, но ты не показывалась, поэтому я решила, то он пошел к врачу, а ты задержалась на работе или что-то в подобном духе. Я вернулась в страховое агентство и приехала домой минут тридцать назад. Что стряслось?

— Я скоро буду. Закрой все двери и никого не впускай.

— Двери заперты, никто не стучится, — сказала Амелия.

— Не впускай меня, пока я не скажу пароль.

— Конечно, Сьюки, — она наверняка подумала, что я слетела с катушек. — И какой пароль?

— Эльфийские подштанники, — сообщила я, и как я до такого додумалась, я не имела понятия. Просто такое вряд ли кто-то скажет.

— Поняла, — сказала Амелия. — Эльфийские подштанники.

Билл вернулся к машине.

— Мне пора, — сказала я и отключилась.

Он открыл дверь. Лампочка на потолке высветила его печальное лицо.

— Его там нет, — сказал он тотчас же, — но там была драка.

— Кровь?

— Да.

— Много?

— Он может быть еще жив. Исходя из запаха, я сделал вывод, что не вся кровь принадлежит ему.

Мои плечи опустились.

— Не знаю, что делать, — призналась я, и было здорово произнести это вслух. — Я не знаю, куда идти, где его искать, и как ему помочь. Предполагалось, что он — мой телохранитель. Но вчера вечером он пошел в лес и встретил женщину, сказавшую, что она твоя новая подружка. Она угостила его выпивкой. Это была испорченная вампирская кровь, и он заболел, его лихорадило, — я взглянула на Билла. — Возможно, она получила ее от Буббы. Я его не видела, чтобы спросить. Я немного за него беспокоюсь.

Я знала, что Билл видит меня более отчетливо, чем я могла видеть его. Я вопросительно воздела руки. Знал ли он эту женщину?

Билл посмотрел на меня. Его губы скривились в подобии улыбки.

— Я ни с кем не встречаюсь, — сказал он.

Я решила полностью игнорировать любые эмоции. У меня не было ни сил, ни времени. Я была права, когда не поверила в легенду этой таинственной особы.

— То есть, это кто-то, кто мог притвориться клыкоманом, обладающий достаточным даром убеждения, чтобы обмануть здравый смысл Трея, сумевший наложить на него заклятье, чтобы он выпил кровь.

— У Буббы здравый смысл полностью отсутствует, — сказал Билл. — Даже учитывая, что не вся фейрийская магии действует на вампиров, не думаю, что его было бы сложно заколдовать.

— Ты его сегодня видел?

— Он заезжал ко мне, чтобы закинуть бутылки в холодильник машины, но выглядел слабым и дезориентированным. Он выпил пару бутылок TrueBlood, и ему полегчало. Последний раз, когда я его видел, он шел через кладбище к твоему дому.

— Полагаю, нам следует отправиться туда же.

— Я последую за тобой.

Билл пошел к своей машине, и мы поехали к моему дому. Билл встал на красный на перекрестке хайвея с Колибри-Роуд, и я оторвалась от него на несколько секунд. Я остановилась позади отлично освещенного дома. Амелия никогда не заботилась о счете за электричество. Иногда я готова была от этого взвыть, кружа по дому, вырубая один выключатель за другим.

Я вылезла из машины и поспешила к заднему крыльцу, уже готовая сказать: "Эльфийские подштанники", когда Амелия подойдет к двери. Билл будет здесь с минуты на минуту, и мы могли бы составить план, как найти Трея. Когда появится Билл, мы проверим, как там Бубба. Я не стану выходить в лес. Я была горда собой, что не помчалась к деревьям, чтобы искать вампира.

В моей голове было так много мыслей, что я не подумала о более очевидной опасности.

И нет мне прощения за то, что я не присмотрелась к мелочам.

Женщина по определению должна на стороже, а женщина, у которой за спиной был такой опыт, как у меня, должна быть в полной боевой готовности, когда ее внутренний радар подает сигнал. Внешнее освещение дома горело, и все на заднем дворе выглядело нормальным, это правда. Я даже заметила Амелию через окно на кухню. Я поспешила к заднему крыльцу, с плеча свисала сумка, внутри нее лежала лопатка и водяные пистолеты, в руках я сжимала ключи.

Но что-то могло скрываться в тенях, и мгновение невнимательности могло привести к тому, что ловушка захлопнется. Я расслышала несколько слов на языке, который не смогла узнать, но на долю секунды подумала, что он бормочет, и я не могла себе представить, что за человек позади меня мог бормотать, и я уже была готова поставить ногу на первую ступеньку заднего крыльца…

А потом я уже ничего не чувствовала.

Похоже, я находилась в пещере. Это ощущалось как пещера: холодно и сыро. И звук был странный. Мои мысли совсем не двигались. Так или иначе, ощущение неправильности происходящего каким-то образом всплыло на поверхность моего сознания с ужасающей уверенностью. Я была явно не там, где собиралась быть, и не должна была находиться там, где находилась. В настоящее время две эти мысли казались мне совершенно разными и независимыми друг от друга.

Кто-то врезал меня по голове.

Я задумалась над этим. Я не чувствовала головной боли, совершенно точно — это скорее ощущалась как слабость после приема мощных потогонных средств при сильной простуде или чего-то похожего. Так, (со скоростью черепахи) я сделала вывод, что вырубили меня скорее магически, чем физически. Хотя результат был такой же. Я чертовски плохо себя чувствовала, и мне было страшно открыть глаза. В то же время я очень хотела знать, кто был здесь вместе со мной. Я взяла себя в руки, заставила веки подняться и мельком уловила прекрасное лицо, и затем мои глаза снова закрылись. Похоже, они работали в своем собственном режиме.