В целом получался уже целый сонм наук и все они были заключены в моей поразительной находке, как в сосуде тускло мерцающих секретов.

Представляете, какую ценность он мог представлять для тогдашней земной ксенобиологии?

А для нынешней?

Гигантскую!

Как заядлый любитель пофантазировать, я тут же быстро прикинул в уме варианты возможного развития событий, разыгравшихся вокруг «Казарки» четыре с лишним столетия назад…

Оставшись на зимовку, экипаж «Восхода» встречает на Беллоне существо, представшее передо мною во всей своей отталкивающей красе.

Или аккуратнее сказать: не встречают, а находят. Поскольку не факт, что существо было живо.

Сочтя его весьма ценным промежуточным результатом всей экспедиции, земляне сажают (или грузят) существо на ракетоплан. В сопровождение выделяют трех человек. Их задача: транспортировать монстра в одном из двух возможных направлений.

Первое: на «Восход» или следующую с ним параллельным курсом «Звезду».

Второе: наудачу, докуда смогут долететь. Это, само собой, только в том случае, если они принимают, что Четвертая Межзвездная потерпела фиаско. (Почему? Это еще предстоит выяснить, но в качестве рабочей гипотезы я тогда принял эпидемию неизвестной болезни.)

Ну а куда можно долететь на ракетоплане?

Не до Солнечной же системы?

В принципе, можно и до Солнечной, поскольку ракетоплан смог бы набрать скорость порядка сотни километров в секунду. Этого более чем достаточно для того, чтобы покинуть систему Вольф 359 и полететь куда-то в направлении Солнца. Приблизительно. С точностью до миллиардов, если не триллионов километров.

Причем летел бы он какие-то несчетные тысячи лет.

То есть глупость, конечно…

А что не глупость?

Выход на стационарную астроцентрическую орбиту вокруг Вольф 359. То есть именно туда, где мы ракетоплан и нашли…

Ну хорошо. То есть они, как бы это сказать, законсервировали самый ценный по их мнению результат экспедиции в самом надежном месте — на астроцентрической орбите? Так, что ли?

После чего все три космонавта умерли, да?..

А что мы можем сказать относительно того, нашли наши космонавты в 2161 году существо мертвым или живым?

Ничего определенного.

А что мы можем сказать относительно происхождения существа? Откуда оно?

Труднее всего допустить возможность тайного существования на Беллоне расы крупных однорукокрылов — этот вариант названия для двухметровой мосластой образины показался мне наименее благозвучным, а потому наиболее удачным.

Следовательно, существо так же забрело сюда, как и земляне, из какого-то другого обжитого мира Галактики…

Возможно, если оно и впрямь разумно, существо прилетело сюда сознательно, на своем звездолете? Причем его корабль потерпел крушение на Беллоне? И его история развивалась параллельно с эпопеей космонавтов «Восхода»? В таком случае получается, что Беллона — место исторической встречи двух цивилизаций, доселе и не подозревавших о существовании друг друга!

Исторической встречи.

Хорошо бы, если б мирнойвстречи.

Меня вдруг начали снедать сомнения насчет того, что земляне в этой паре — сторона доминирующая или хотя бы равноправная.

Почему, собственно, мы должны полагать, что перед нами тело мирного ученого или пилота космического научно-исследовательского аппарата?

А если это кровожадный боец внеземного элитного осназа? Каковой осназ высадился на Беллоне в 2161 году, порешил всю экспедицию, а напоследок завладел их ракетопланом?

Чем не версия?

У меня тут же возникло естественное желание оказаться от однорукокрыла как можно дальше — как минимум на борту «Дромадера». А еще лучше на каком-нибудь «Гросвальде», летящем домой, на Землю.

Но, конечно, удрать не получилось. Даже просто заступить за высокий комингс люка реакторного отсека — и то не вышло.

Рядом со мной неслышно опустилась на колени Тайна. С бесцеремонностью опытного врача-уролога она без всякого видимого страха перед инопланетянином запустила руку глубоко в складки кожи существа. Туда, откуда как раз и росла эта его уродская рука-клешня с экраном-опахалом.

Я в панике обернулся, ожидая поддержки или хотя бы мужской солидарности. А если меня сейчас ненароком вырвет, да прямо в полость скафандра?

Федор стоял за моей спиной. Нахмурившись, он медленно переводил взгляд с существа на Тайну. Бирман же, верный своим принципам, так и вовсе застыл у порога в позе статуи Активного Нейтралитета.

А потом кое-что произошло.

Видимо, Тайна нашла какую-то точку, некий мускульный рычаг, управляющий этим сложнейшим механизмом под названием «мезопода». И мускул тот рефлекторно сократился, отодвинул мезоподу с мантией в сторону, точно шторку.

Под кожистой мантией обнаружилось много чего такого, что моим разумом сразу и не объять.

Под мантией мезоподы скрывалось продолжение тела существа: голова.

Именно! Голова, которой с самого начала не хватало.

И какой же отвратительной она показалась с первого взгляда!

Если на время отбросить в сторону чудесные оптические свойства мантии, — этот жирный ученый кот Минералов квалифицировал их совокупность как «высокотехнологичный наноэкран динамического морфинга, являющийся по своей природе не имплантатом, но сугубо биологическим органом, обладающим притом определенной автономией от остального организма» — получалось, что служит мезопода своему хозяину в первую очередь для… теплорегуляции тела!

— Видите, как в эту свою мезоподу он сумел закутать всю верхнюю часть торса?! — с жаром поясняла Тайна, только что не приплясывая вокруг ксеноорганизма. — Он так грелся, понимаете?! А ведь мог и наоборот: обмахиваться этой самой мезоподой в жару, точь-в-точь как светская дама веером!

Она скорчила жеманную гримаску и лениво обмахнула шею воображаемым опахальцем.

— К тому же готова биться об заклад, что свою лепту вносили эти вот частые кровеносные сосуды. Или что там у них вместо крови — какая-то другая жидкость? Добавьте к ним выводы наружу потовых желез, и мы получаем очень даже эффективный аппарат для интенсивной передачи тепла из организма во внешнюю среду. Костя, ты собачку изобразить можешь, как она дышит, высунув язык?

Вместо языка я изобразил интенсивное верчение указательного пальца моей перчатки возле виска.

Между тем голова рукокрыла повергала всякого, даже мельком взглянувшего на нее, в благоговейный трепет пополам с отвращением. Какая фактура, какой богатый материал!

Вместе с шеей голова существа производила впечатление очень подвижной. Наверное, могла крутиться как у полярной совы, хоть за спину заглядывай. Впрочем, и без вращения головы три больших глаза давали их обладателю возможность кругового обзора на добрых триста градусов.

Средний глаз существа, сразу притягивающий к себе все взоры, располагался точнехонько по центру лба. Два других были раздвинуты подальше, к маленьким закругленным ушам.

Романтик скажет: трехглазый Шива или постигающий своим третьим глазом поднебесные откровения адепт гималайских культов. Реалист же подумает: да ладно, ничего особенного, обычный трехглазый лемур-переросток.

Зато слегка курносый нос инопланетянина в виде крупной кожаной нашлепки причудливой формы стопроцентно играл на мою версию летучей мыши-мутанта. В памяти тут же всплыла из недр школьного учебника зоологии отвратная морда подковоноса — сей летучий мышак, злобный и уродливый, как раз весьма соответствовал моменту.

Разве что всесильная смерть разгладила отталкивающие черты монстра и наложила на его морду маску вселенского покоя — именно так я напишу в репортаже о высадке на «Казарку».

Уши мышиные, рот — тоже небольшой, вполне под стать насекомоядному существу. Подбородок скошен почти начисто, видать, за ненадобностью.

Это обстоятельство вновь навело меня на нехорошие предположения относительно образа жизни нашего рукокрыла и, в особенности, его способа питания. Для полноты картины не хватало лишь вампирьих клыков и какого-нибудь раздвоенного по-змеиному языка.