— Тем более что в третий месяц Великий Царь будет в Сузах, за много миль оттуда. — Дарий расхохотался — эту плебейскую привычку он сохранил до конца своих дней. Мне никогда его смех не казался обидным, даже наоборот.

Вавилон прекрасен, но еще более ошеломителен. Все постройки там из одинакового унылого кирпича, сделанного из евфратской грязи. Но храмы и дворцы имеют египетские пропорции, и, конечно, в те дни городские стены были такими толстыми — и жители не устают напоминать об этом, — что наверху могла развернуться колесница, запряженная четверкой лошадей. Не скажу, что я там видел колесницы да и вообще какую-либо охрану, — так крепок был мир внутри владений Великого Царя в те дни.

У этого города, существующего более трех тысяч лет, есть одна любопытная особенность. Хотя Вавилон часто разрушался в войнах, жители — известные просто как черноволосые — всегда отстраивали свой город в точности таким, какой он был раньше, во всяком случае так они говорят. Вавилон располагается посреди обширной равнины, разделенной почти точно пополам бурными и темными водами реки Евфрат. Первоначально Вавилон был хорошо защищен внешней и внутренней крепостными стенами и глубоким рвом, но когда Дарию пришлось во второй раз усмирять вавилонян, часть внешней стены он приказал срыть. Через много лет, когда уже Ксеркс подавил восстание в городе, он почти полностью уничтожил стены и засыпал ров. Сомневаюсь, что теперь вавилоняне доставят нам какие-нибудь хлопоты. По своей природе черноволосые ленивы, похотливы и покорны. В течение веков ими управляли развращенные жрецы, имеющие очень сложную иерархию. Время от времени жрецы одного храма поднимали народ против другого храма, и, как летняя буря, возникали беспорядки — и так же быстро утихали. Но эти периодические вспышки очень досаждали правителям города.

Хоть я и рад, что не родился вавилонянином, должен отметить, что ни одно место на земле не может так ублажить прихотей молодых людей, особенно воспитанных в строгости персидских обычаев.

На закате мы прошли через ворота Иштар, названные так в честь богини, не лишенной сходства с Анахитой и Афродитой, правда она может являться одновременно и мужчиной, и женщиной. Но в том и в другом облике похоть Иштар не имеет границ, и ее культ придал своеобразие всему городу. Ворота Иштар — это, по сути дела, двое ворот: одни во внешней стене, другие — во внутренней. Огромные створки покрыты голубыми, желтыми и черными изразцами, изображающими причудливых и страшных зверей, в том числе драконов. Это скорее страшно, чем красиво. Из девяти городских ворот — каждые несут имя какого-нибудь бога — ворота Иштар самые главные, потому что ведут прямо в сердце города — на левый берег реки, где расположены храмы, дворцы и сокровищницы.

Сразу за первыми воротами Мардония приветствовал правитель города со своей свитой. По понятным причинам Ксеркс и я сохраняли инкогнито. Мы были просто товарищами правителя третьего месяца.

После традиционного предложения хлеба и воды нас с почетным эскортом сопроводили по Дороге процессий. Эта впечатляющая улица вымощена плотно пригнанными известняковыми плитами, а стены домов покрыты изразцами с изображением львов.

Слева от Дороги процессий находится храм некоего злого божества, справа — так называемый Новый дворец, построенный царем Навуходоносором за пятнадцать дней, если верить местным жителям. Последний героический вавилонский царь Навуходоносор изгнал из Азии египтян, а также завоевал Тир и Иерусалим. К сожалению, как многие вавилоняне, он был религиозным фанатиком. Пожалуй, у него просто не оставалось другого выбора: городом управляли жрецы Бел-Мардука, а вавилонский царь не станет настоящим царем, если не облачится в жреческие одежды и не подаст руки Белу — буквально, то есть не пожмет руку золотой статуе Бел-Мардука в великом храме. Белу жали руку Кир, Камбиз, Дарий и Ксеркс.

В свои последние дни Навуходоносору приходилось тратить почти все свое время на религиозные церемонии, где он часто изображал жертвенного козла. Однажды он даже опустился на четвереньки и ел траву в священных садах. Но в отличие от обычного козла его на самом деле не заклали. Примерно за пятьдесят лет до нашего приезда в Вавилон он, сойдя с ума и неся околесицу, умер. Я не встречал вавилонянина, который бы не любил поговорить о Навуходоносоре. Это был их последний настоящий царь. Между прочим, род свой он вел от древних халдеев, как и Спитамы, — насколько можно быть уверенным, не имея доказательств.

Через тридцать лет после смерти Навуходоносора антижреческая партия пригласила в Вавилон Кира. Это был союз разноплеменных торговцев и менял, которые ссужали деньгами последнего царя — темную личность по имени Набонид. Поскольку этот странный монарх интересовался лишь археологией, он обычно проводил время не в Вавилоне, а в пустыне, где откопал забытый Шумер. Видя погруженность царя в прошлое, настоящее забрали себе жрецы. Они правили страной и довели ее до разрухи или, правильнее сказать, до славы, потому что страна перешла к Киру.

Нам отвели роскошные покои в Новом дворце. Прямо под нашими окнами был каменный мост, соединяющий две половины города. Каждую ночь деревянные части моста поднимали, чтобы воры не могли перейти из одной части Вавилона в другую.

Под рекой Навуходоносор построил туннель. Это замечательное инженерное сооружение имеет около двадцати футов в ширину и почти столько же в высоту. Из-за постоянных протечек пол и стены в туннеле угрожающе размокают, а вонь стоит не только от тянущих повозки быков, но и от чадящих смоляных факелов, вручаемых проезжающим (за плату) при входе. Когда мы вышли на другой берег, я еле дышал, а Ксеркс сказал, что чувствует себя сожженным заживо. Тем не менее туннелем пользовались в течение пятидесяти лет без всяких происшествий.

Наши покои располагались на самом верху Нового дворца. С центральной лоджии открывался чудесный вид на то, что вавилоняне называют зиккурат. Этот зиккурат известен как Дом Основания Небес и Земли. Это грандиознейшее сооружение в мире, рядом с ним величайшие из египетских пирамид кажутся ничтожными, во всяком случае так говорят вавилоняне. Я никогда не был в Египте.

Семь огромных кирпичных кубов поставлены один на другой, самый большой в основании, самый маленький наверху. Вокруг всей пирамиды идет винтовая лестница. Каждый этаж посвящен своему божеству и раскрашен в соответствующий цвет. Даже в свете луны мы различали таинственное голубое, красное и зеленое сверкание богов солнца, луны, звезд.

У самого зиккурата находится храм Бел-Мардука — комплекс огромных грязного цвета зданий и пыльный двор. Ничего особенно красивого в храме нет, если не считать высоких бронзовых ворот в зал бога. По сути дела, замечательно в этом храме лишь одно: считается, что он совершенно не изменился за три тысячи лет. Истинный бог или дух этого города — неизменность. Ничему не разрешено меняться.

Жаль, что так мало афинян побывало в Вавилоне: они бы почувствовали унижение от мысли, как долго длится время и как коротки наши собственные ограниченные дни, не говоря уж о наших трудах. Неудивительно, что, имея такую богатую историю, черноволосые теперь полностью посвящают себя удовольствиям. В конечном счете Вавилон — прекрасное место для усмирения амбиций. Определенно ни одному из наших Великих Царей не нравилось держать здесь двор. И в конце концов Ксеркс нарушил эту ежегодную практику, восходящую еще к Киру.

Правитель города устроил нам пир в садах на крыше Нового дворца. Эти замечательные сады были созданы для Навуходоносора. Сначала строители установили ряд колонн, достаточно прочных, чтобы выдержать шестифутовый слой земли, затем там были посажены цветы и деревья, дабы утешать царицу, тоскующую по Экбатане — лучшему из мест! И наконец, устроены механические насосы. День и ночь без перерыва эти висячие сады орошаются водой из Евфрата. В результате даже в самые жаркие летние дни сады зеленеют и хранят прохладу. Должен сказать, что сидеть в сосновой роще на крыше окруженного пальмами дворца — ни с чем не сравнимое удовольствие.