Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Сладкая пытка. Слегка покусывая и пощипывая ее грудь зубами, он скоро довел ее до того, что она вся дрожала от нетерпения, прижимала его голову к своей груди и всем своим выгнувшимся телом умоляла его рот о большей ласке. Но он отказал ей в этом.

— Свифт… Свифт, пожалуйста…

Чем больше она его просила, тем сильнее он втягивал ее грудь в свой рот, теперь уже не осторожно, а наоборот ненасытно и долго сося ее сосок. Рот у него стал таким горячим, что она вздрагивала при каждом движении его языка. В нижней части ее живота росла острая, до стона сладкая боль.

Взлет в небеса, спуск в ад — Эми чувствовала и то и это; внутри нее росло какое-то странное чувство, какая-то ненасытная жажда, заставлявшая ее напрягаться. Она хотела. Разумом она бы не могла определить своего состояния. Но это было самое примитивное чувство желания, такое же старое, как существование мужчин и женщин на свете. И она отдала себя всю этому желанию, чувствуя себя абсолютно беспомощной, не в силах постичь, что происходит.

Свифт боролся с собой, зная, что он может добиться сейчас большего, чего он жаждал всеми фибрами своей души. Но какой Огромный риск! Он обещал не дотрагиваться до нее, черт бы все побрал! И вот он готов сорвать с нее платье и взять ее здесь, на этой твердой, уже наполовину промерзшей земле. Она принадлежала ему. И он был так близок к обладанию ею.

Свифт мог гордиться, что за всю свою жизнь никогда не нарушал своих обещаний. За последние годы все, что он ценил, было отобрано у него. Кроме гордости. Овладеть ею сейчас значило нарушить свое обещание

Эми. А все ее доверие к нему строилось на его слове. Это было бы неисправимой ошибкой. И если хоть что-нибудь будет не так, любая глупость — например, ее испуг, когда они снова встретятся, — то все, что казалось таким прекрасным, может превратиться в ее ночной кошмар. Он глубоко вдохнул, пытаясь утихомирить сердце и восстановить дыхание. Подняв голову, он посмотрел на ее прелестное лицо, сейчас все сведенное желанием, которое он сам зародил в ней и которое только он и мог снять.

— Эми, любимая… — Голос его дрожал. — Эми… Она содрогнулась, обеими руками вцепившись в его рубашку. Свифт опять опустил голову ей на грудь, поцелуи его стали нежнее, он пытался медленно вывести ее из этого состояния. Он спрятал ее грудь назад под кружева и натянул на нее шелк платья. Труднее задачи ему в жизни исполнять не приходилось.

— Эми…

Он перевел свои поцелуи сначала на ее горло, потом на ее рот, все время шепча ее имя, пока сознание медленно не вернулось в ее глаза. А с сознанием вернулось недоверие. Свифт откинулся назад, когда она неожиданно попыталась сесть. Положив руки на колени, он в молчании смотрел на нее, не зная, какова будет ее реакция.

Она дотронулась до своей перепутанной копны золотистых волос, изумленно оглянулась вокруг и проговорила:

— Я… ты… о Господи… — прижав руку к лифу своего платья, она смотрела на него так, как будто не верила, что теперь что-нибудь вообще может быть хорошо. Даже в лунном свете он видел, как румянец заливает ее шею.

— Эми…

Он положил руку ей на плечи и, слегка изменив положение, усадил ее к себе на колени. Прижав ее голову к своему плечу, он легонько провел губами по ее лбу.

— Все в порядке, радость моя. Верь мне, все будет в порядке.

— Нет, — прошептала она. — Неужели ты не видишь, что ничего в порядке не будет?

Он закрыл глаза, вдыхая сладкий аромат ее волос, ее растрепавшийся локон касался его ноздрей.

— Тебе было очень противно?

Он почувствовал, как она начала дрожать. Его пронзил ужас.

— Д-да, конечно же, мне было очень противно. Он заключил ее в свои объятия и коснулся губами ее уха.

— Ты помнишь, как я держал тебя вот так?

Эми помнила, и это воспоминание наполнило слезами ее глаза.

— Да. — Она прикусила губу, стараясь унять эту ужасную, беспомощную дрожь, которая сотрясала все ее тело. О Господи, он все-таки выиграл. Она вся таяла под прикосновением его губ, дрожа и умоляя. Она предала себя, осудила себя на вечные муки. Теперь он обязательно настоит на том, чтобы она вышла за него замуж. Как же она могла оказаться такой дурочкой и согласиться поцеловать его? Ей следовало бы догадаться, что он выиграет спор, иначе он никогда не сделал бы такого предложения. А она, как самая безмозглая кукла, поставила себя в такое положение, когда он мог диктовать ей свои условия.

— Я правда хочу пойти домой, Свифт.

Свифт погладил ее точеную руку, лихорадочно соображая, что бы ответить ей.

— Если ты хочешь, я отведу тебя.

Она устремила на него свои огромные голубые глаза, в которых отражался новый страх: теперь она боялась не его, а самой себя. Свифт мог этого не понимать, но так оно и было. Эми только что лицом к лицу столкнулась с собственной страстью, и это делало ее еще более уязвимой, чем прежде.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

По пути домой Свифта занимала одна-единственная мысль. Эми солгала ему, что ей не понравился их поцелуй, просто солгала. Он так и сяк обдумывал эту мысль, пытаясь понять причину. Она никогда не лгала, тем более в каких-то важных вопросах. В мелочах, может быть, особенно когда была рассержена или чувствовала, что ей что-то угрожает. Но никогда в главном.

Он не знал, как смотреть ей в лицо, не знал даже, хочет ли он ее теперь. Она выглядела такой испуганной, до дрожи. Что привело ее в такой ужас? Единственное, в чем он был убежден, что это касалось сексуальной стороны их отношений. Но он чувствовал, что источник этого ужаса где-то гораздо глубже, что тут таится еще что-то необъяснимое и ему пока не известное.

Когда они подошли к ее дому, она повернулась к нему.

— Ну теперь ты, конечно, собираешься проявить себя как типичный, самодовольный самец и будешь настаивать, что мне понравилось то, что ты там творил.

Выбитый из колеи, он смотрел на нее, не зная толком, что сказать. И сказал то, что камнем лежало на душе:

— Ты никогда не врала мне ни в чем важном, Эми. Если бы мне пришлось выбирать то единственное в мире, на что я мог бы положиться, это стало бы твое слово.

Она вся сжалась и отвернула лицо, как будто он ударил ее. По ее реакции Свифт понимал, что затронул ее совесть. Закрыв глаза, она неровно дышала, ноздри у нее трепетали. Он глянул вниз и увидел, что ее руки сжаты в кулаки. Через несколько секунд она выкрикнула:

— Ты думаешь, ты такой ловкий! Ты взовешь к моей чести и заставишь меня признать, что мне все это понравилось, не правда ли? Так вот, подумай еще раз. Я никогда не признаю этого, никогда.

— Эми, я вовсе не стараюсь…

— Не ври. — Она вскинула на него полные боли глаза. — Ты думаешь, что уже победил одним этим ничего не значащим поцелуем. Что мы опять вернулись к нашему обручению. Что ты настоишь па том, чтобы я вышла замуж за тебя. Я знаю тебя! Не думай, что я не знаю тебя!

Свифт стиснул зубы.

— Вот видишь? Ты же не можешь отрицать этого, ведь не можешь? Все вы, мужчины, одинаковые. Вам нужно контролировать положение, и тем или иным способом вы добиваетесь своего. Ты прекрасно знал, что случится. И ты обманул меня, сказав, что освободишь меня от моего обещания, зная, что я клюну на эту приманку. Ты знал, что выиграешь, еще до того, как вызвал меня на спор.

Свифт не стал ловить ее на том, что сейчас она фактически призналась, что ей понравился поцелуй.

— Эми, это какое-то безумие. Зачем я стал бы обманывать тебя?

— Зачем? — Она ткнула его пальцем в грудь. — Я хочу, чтобы ты кое-что понял. Перед тобой женщина, которая никогда не будет целовать твои сапоги. Никогда!

Свифт разинул рот.

— Мои сапоги? Эми, когда я хотя бы…

— Я прошла через все унижения, которые выпали на мою долю. И больше никому и никогда не удастся обрести надо мной такой власти. Никому!

С этими словами она повернулась и побежала через двор. Чуть не упала, споткнувшись о торчащий корень, взлетела вверх по ступенькам и принялась лихорадочно отпирать дверь, будто он преследовал ее по пятам. Он молча смотрел ей вслед.

45
{"b":"1503","o":1}