— Лично, насколько я понимаю. — И мистер Блейк поднял бровь, как будто увидев в этом что-то неприличное.

Эми совсем разволновалась. Неужели кто-нибудь видел, как она ходит гулять со Свифтом в лес вечерами? У нее даже засосало под ложечкой. Ведь только работа обеспечивала ей независимость.

— Я, конечно, могу прогнать его, мистер Блейк. Но ведь вы же не откажете человеку в праве на образование.

— Естественно, он не откажет! — улыбнулась Лоретта. — Мистер Блейк ведь член школьного комитета? Образование превыше всего, разве не так, сэр? Я уверена, что мистер Блейк только рад, что ты так предана своему делу.

Блейк аж весь надулся от гордости.

— Ну конечно же я рад. — Он положил свою холодную руку на голое плечо Эми. — Я в полном восторге от этой маленькой леди. Она превосходная учительница.

Эми не терпелось поскорее уйти. Он провел кончиками пальцев — холодных, липких пальцев — по ее коже. Искоса взглянув на него, она подумала, что бы он сделал, если бы она хорошенько врезала ему по физиономии.

Скрипки перестали играть, и всеобщее внимание обратилось к передней части зала. Пальцы мистера Блейка стали чуть более смелыми. Она что, подает ему надежды, стоя здесь? Хотя сама по себе его рука на ее плече выглядела достаточно невинно.

Рендалл Хэмстед, владелец бакалейной лавки, встал на ящик, держа в поднятых руках обеденную корзинку.

Лоретта нагнулась к уху Эми:

— Могу поспорить на все деньги, которые выручу на следующей неделе от продажи яиц, что матушка на славу отпоила его овечьей мочой.

Эми было захихикала, но потом замерла, устремив взгляд на голубую корзинку в руках Хэмстеда. С ужасом посмотрев на Лоретту, она взглянула на вешалку в углу. На том месте, куда она повесила свою корзинку, ее теперь не было.

Заметив, куда смотрит Эми, Лоретта шикнула на нее:

— Они должны быть здесь с минуты на минуту.

— Лоретта Джейн… — Эми напрочь забыла о руке мистера Блейка на ее плече и, резко дернувшись, вывернулась из-под нее. — Какого черта ты сделала это:

Лоретта поспешила отвести от нее взгляд и перевела его на ряды обеденных тарелок на столе.

— Я не хотела ничего плохого, Эми. Это так, в шутку. Свифт сказал, что он обязательно будет здесь.

У Эми чесались руки поколотить свою кузину.

— Лоретта Джейн, как ты могла? Это самая низкая, грубая, безрассудная шутка!

Лоретта бросила взгляд на дверь.

— Где же он?

— Внимание, джентльмены, — провозгласил Хэмстед. — Мы начинаем разыгрывать призы. Ветчина, картофельный салат, поджаренный хлеб и яблочный пирог.

— Переходи к основному, — выкрикнул кто-то из мужчин. Стоявшие рядом одобрительно закивали.

Мистер Хэмстед ухмыльнулся.

— Эта корзинка принадлежит… — Он посмотрел на привязанную к ручке этикетку и подмигнул. — Мисс Эми, нашей школьной учительнице.

Так как Эми никогда не ходила на благотворительные вечера, и уж тем более не принимала участие в аукционах, сразу несколько холостяков оживились и пробрались поближе к столу.

— Семь долларов, — выкрикнул кто-то из них.

У Эми свело живот. Семь долларов? Да это же просто возмутительно!

— Восемь, — прозвучал чей-то низкий голос.

— Десять. Мужчина не может скупиться на леди, которая в состоянии научить его азбуке.

Эми снова бросила испуганный взгляд на Лоретту. Глаза ее кузины стали еще круглее.

— Эта не моя вина. Им давно пора быть здесь.

— Не твоя вина? — вскричала Эми. — Ты украла мою корзинку, выставила ее на аукцион, и теперь говоришь, что это не твоя вина?

— Одиннадцать долларов, — крикнул кто-то. Мистер Блейк прорычал:

— Пятнадцать долларов. Посмотрим, кто поставит больше.

Эми перевела взгляд на мистера Блейка, уже примирившись со своей судьбой. Мистер Хэмстед прокричал:

— Пятнадцать долларов. Пятнадцать. Раз. Два…

— Сто долларов, — раздался голос. Все вокруг ахнули. Эми почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Сто долларов? Она обернулась к двери. Свифт стоял там рядом с Охотником и Чейзом. Светло-голубая рубашка плотно обтягивала его широкие плечи и мускулистые руки, резко контрастируя с темным цветом его кожи. От одного его вида у Эми участился пульс. Он вошел в зал, высокий, уверенный в себе, сдернул с головы свою черную шляпу размашистым жестом и повесил ее на вешалку рядом с шалью Эми. Он оглядел комнату, задержав взгляд на ней, на лоб ему упала прядь черных волос.

— Простите, сэр. Вы сказали, сто долларов?

— Именно так, сотня.

Свифт своими широкими плечами проложил себе дорогу через толпу и выложил на стол мешочек с золотом. Потом обернулся и еще раз посмотрел на Эми, как сделали и все в зале. Сто долларов была неслыханная сумма за обеденную корзинку. Это было сумасшествие, это было безумие, это был скандал. Теперь языки будут трепать эту тему целый год. Даже если бы Мей Белле перешла из салуна работать на панель, и то это не вызвало бы столько пересудов.

Мистер Хэмстед был настолько удивлен, что даже не сказал «Раз, два, три». Он просто протянул корзинку Свифту, забыв поклониться.

Лоретта подтолкнула Эми вперед.

— Иди к нему, дурочка. Сколько он должен там, по-твоему, стоять, дожидаясь тебя?

Эми не чувствовала ног. Она с трудом двинулась навстречу ему, ее шелковое платье шелестело на каждом шагу, щеки разгорелись под его взглядом. Не в пример мистеру Блейку, Свифт не смотрел на ее грудь. Он неотрывно смотрел ей в лицо. Когда она наконец дошла до него, он подал ей руку. Ошибиться в собственническом блеске в его глазах было невозможно. Она знала, что все в зале смотрят на них. Мисс Эми и этот человек. У нее это почти звучало в ушах.

Она взяла Свифта под руку. Они все думают, что она будет прыгать от радости. Ну как же, теперь, когда она, может быть, лишилась средств к существованию, потеряла свою независимость! И куда это приведет ее? Можно подумать, что она искала себе мужчину, как все эти глупые бабы в городе; впрочем, так они и подумают.

Рука Свифта была крепка как камень, рукав его рубашки показался ей слегка влажным и теплым. Эми знала, только что он умылся и не успел толком высохнуть, прежде чем прийти сюда. Когда он прокладывал им дорогу через толпу, Эми опустила голову, щеки у нее пылали.

— Сто долларов, Свифт? Зачем такие странности? Я лишусь своей репутации.

— Лишишься? — Она почувствовала, как он весь напрягся. — Чего ты лишишься? Я оказал тебе честь, заплатив неизвестно за что сто долларов. Охотник говорит, что никто никогда не платил таких денег за женщину.

И тут до Эми дошло. Команчи всегда выказывали уважение своим невестам, платя за них выкуп, и чем больше, тем лучше. Чем больше лошадей они пригоняли к вигваму своего будущего тестя, тем больше была честь. Вот Свифт и усмотрел в этом аукционе возможность выказать ей свое уважение. И это у него получилось. Несомненно.

— Ах, Свифт, ты не понимаешь. Люди подумают, что между нами что-нибудь есть. И начнут интересоваться, что ты намерен получить за свои сто долларов, неужели тебе это не понятно?

Он остановился у вешалки, снял ее шаль и набросил ей на плечи. Его черные глаза блеснули.

— А что я должен получить? Одни разговоры? Ты самая красивая женщина в городе. И если ты сейчас не улыбнешься, я выложу на стол еще сто долларов.

— Где ты взял такие деньги? — пискнула она. — Надеюсь, ты их не украл?

— Я никогда не воровал денег. — Он нахлобучил шляпу, взял ее за руку и провел через дверь. — Я зарабатывал их честным путем.

— Как?

— Продавая лошадей и коров. Когда я ушел из резервации, я собирался стать торговцем. Я работал и копил деньги. — Он опустил глаза. — Планы мои не сбылись. А деньги я так и не потратил.

Как только они вышли в ночь, холодный воздух охватил Эми. Она глубоко вздохнула, радуясь, что наконец не видит всех этих подозрительных глаз.

— Хорошо, что так. Мне было бы неприятно, если бы ты купил мою корзинку на нечестно заработанные деньги. — Она взглянула на его профиль, освещенный светом, падающим из окон дома. — А откуда у тебя взялось так много лошадей и коров?