Это был не секс. Это было обладание. Это… была магия.

Разрядка обрушилась на Делайлу с такой же сокрушительной силой, заставляя внутренние стенки лона сжаться вокруг врывающейся в неё плоти вампира. Лайел зарычал, громко и протяжно, и она проглотила этот звук. И тогда его тело выгнулось в оргазме, неистово сотрясаясь.

Он сжал её так крепко, что девушка на мгновенье подумала, как бы ни треснули кости, но она его не остановила. Только удерживала, укачивала, говорила ему всякие глупости, как никогда не делала ни с кем до этого.

Прошло несколько минут, а, может, и час. Судороги, сотрясавшие тело мужчины, затихли, и он тихо дрожал… трепетал… Руки и ноги Делайлы тоже почти обессилили от пресытившего тело наслаждения, но она по-прежнему обнимала его. Все женские инстинкты внутри неё требовали этого, не позволяли его отпускать.

Он принадлежал ей.

«Только на эту ночь… глупая девчонка», — всплыло в мозгу, но она тут же отмахнулась.

Делайла хотела провести с ним вечность. Хотела больше таких ночей, как эта. Хотела просыпаться в его объятьях, говорить с ним, готовить с ним пищу. И так каждое утро.

«Мой», — подумала она.

— Прости, — сказал он судорожно. — Прости.

Амазонка запустила пальцы в его шелковистые волосы.

— Я рада, что мы сделали это. Я наслаждалась всем, что произошло. Я…

— Прости, — повторил он, будто не мог её слышать или просто не слушал. Поглощённый своими мыслями, он, казалось, был не здесь.

В груди у Делайлы всё сжалось.

— Лайел…

— Мне так жаль.

Он вырвался из её объятий, и полностью вышел из неё. Его ещё наполовину возбуждённый член блестел её соками в лунном свете.

Делайла невольно содрогнулась, внезапно ощутив ночной холод.

— Поговори со мной. Скажи, что происходит, — взмолилась она.

Но Лайел отвернулся, не сказав ни слова, и бросился бежать. Просто умчался прочь. Делайле только и оставалось, что смотреть ему вслед, чувствуя себя такой беспомощной, какой она никогда не бывала в своей жизни. Даже когда её, раненую в бою, захватили в плен демоны, она не испытывала такого чувства безысходности.

«Что же мне делать?» — лихорадочно думала потрясённая девушка.

Она поднялась на дрожащие ноги и едва не упала, попытавшись идти. И тогда почувствовала, как что-то холодное стекло с ключицы ей на живот. Она ошеломлённо провела по этому пальцами и подняла руку к глазам. Прозрачная, блестящая жидкость.

Слёзы?

Слёзы Лайела!

Лайел съёжился на земле у дерева, чувствуя себя вывернутым на изнанку, осиротевшим, уничтоженным. Горячие слёзы струились у него по щекам, и он горько расхохотался. Что он за воин? Что за царь? Рыдает, как ничтожный мальчишка.

Он решил, что не может называться воином. Он был ничем. Хуже пустого места. Теперь он предал Сьюзан всеми возможными способами.

Он думал сохранить в себе что-то, чего не сможет затронуть Делайла. Он хотел доказать себе, что она отличалась от его возлюбленной супруги. И, в конце концов, он сдался, отдал ей всего себя без остатка. Своё тело, свой рот, свою страсть, своё семя и, возможно, даже душу — потому что хотел дать ей ещё больше.

Лайел сгорал со стыда. Сходил с ума от этого позора, и ещё — нет, этого не может быть, но он не мог отрицать — и необъяснимого чувства гордости. Вампир был горд тем, что смог удовлетворить такую женщину, как Делайла. Наслаждение было написано у неё на лице, когда она хваталась за него, выдыхала его имя и просила о большем. Он был горд. Эта женщина — бесценный подарок для любого мужчины. И эта женщина ему отдалась.

«Никогда больше», — поклялся Лайел. У него была одна эта ночь, и этого достаточно. Ещё одна такая, и он забудет Сьюзан окончательно. А если он забудет, тогда уж наверняка будет не достоин Делайлы. Той самой Делайлы, к которой так хотел сейчас вернуться, взять её снова, сжимать в объятьях. Любить.

Проклятье. Это в Сьюзан он должен нуждаться.

— Сьюзан, прости. Я исправлюсь. Клянусь тебе, — прошептал Лайел.

Хмурясь, он подхватил зазубренный камень с земли и вонзил его самый острый край себе в запястье. Ткань разошлась, и искромсанные вены излились реками крови.

Царь вампиров старательно вырезал два слова на собственной плоти.

Постоянное напоминание себе.

«Никогда больше!»

Шивон уже был близок к панике.

Нимф обыскал весь Внешний город, но Алисы нигде не было. Тогда он съездил во Внутренний город. Там тоже не обнаружилось ни единого намёка на её присутствие. После безуспешных поисков воин отправился в цитадель вампиров, где Алиса жила. Однако и здесь его постигло разочарование, воительницу никто не видел. Шивон поверил вампирам, потому что они, узнав об исчезновении соплеменницы, немедленно собрали свой собственный поисковый отряд.

Нимф не имел понятия, куда ещё можно было отправиться на её поиски.

Прошло всего два дня с тех пор, как они виделись в последний раз, но Шивон нигде не мог уловить и следа её запаха. Целых два дня с тех пор, как он последний раз говорил с девушкой, умилялся её остроумию, пытался убедить в своей любви.

Она — его женщина! Он безумно нуждался в ней. Без неё он просто умрёт!

Нимф сильно ослаб, но ни одна другая женщина не могла помочь ему восполнить силы. Больше нет! Шивон не мог даже подумать о том, чтобы поцеловать другую. Одна мысль об этом вызывала у него отвращение. Должно быть, именно так Алиса чувствовала себя, когда нуждалась в его крови, и не могла пить из других. Нимф понимал, что сполна заслужил свои страдания. И даже в тысячу раз больше, чем мог вообразить.

Алиса была ему предназначена. Она — та самая, единственная. Та, которой обещаешь вечность. Ни одна другая больше не могла возбудить в нём желание. Во время поисков многие пытались соблазнить воина, но потерпели неудачу. И Шивон был этому даже рад. Он не хотел никого другого, не желал, чтобы его тело реагировало на кого-то, кроме неё. Это было бы предательством по отношению к Алисе. А Алиса теперь была для него важнее воздуха.

Вот только нужно было ее поскорее найти.

Что если девушка попала в беду? Что если другой мужчина попытался заявить на неё свои права? Обретя свою пару, женщина-нимфа не захочет другого мужчину, но Шивон не был уверен, как с этим обстояло дело у вампиров. И он никогда не слышал, чтобы нимфы женились на женщинах-вампирах.

Куда же к Аиду она запропастилась?

«Всё из-за меня», — думал нимф мрачно. — «Четвертовать бы меня за это».

Осознав всю глубину обиды, нанесённой Алисе, Шивон собирался провести весь остаток вечности в попытках искупить свою вину перед ней за ужасное поведение. Если только он сможет её отыскать.

Громкие звуки ударов и треск ломающихся вещей неожиданно вырвали нимфа из его размышлений. Шивон распахнул глаза. И когда только он успел их закрыть?

Шивон нахмурился и слегка ошарашено осмотрелся. Со всех сторон его окружили нимфийские воины. Мужчина нахмурился сильнее.

Впереди всех с обнажённым мечом стоял Валериан и мрачно разглядывал своего пропавшего посланника.

— Где тебя носило? — потребовал ответа король.

Хороший вопрос, потому что нимф не был уверен даже в том, где он сейчас.

Шивон оторвал взгляд от воинов, посмотрел вверх и увидел соломенную крышу. Пахло сеном и лошадьми. «А, ну да, я же снял это жилье», — вспомнил нимф. Он поселился в конюшне кентавров в предместье города так близко от крепости вампиров, как только мог, разве что не внутри.

Мужчина всё ещё надеялся, что девушка вернётся. Или её отыщут сородичи.

«Проклятье. Где же она?»

— Шивон?

Внимание нимфа вернулось к Валериану, и он попытался принять сидячее положение, с трудом продирая со сна глаза.

— Вы видели Алису? — спросил он короля без предисловий, проигнорировав вопрос.

— Она что, пропала?

— Да, проклятье. Да!

— Где ты был? Чем ты занимался? Ты не вернулся с докладом, как я приказал. Я беспокоился!