— Значит, он уже продал его.

— Похоже, что да.

— Тогда мы должны выяснить, кто его купил.

— А мне нужно отдать ему небольшой должок, — сказал Уильям и поморщился, поправляя привязанную к груди руку.

— Тебе больно?

— Только когда я смеюсь.

— Мне нужно посмотреть на рану.

— Я не могу ждать, сэр. Сначала нужно найти Биттерна.

— Только обращайся с ним аккуратно, — сказал я, отдавая Уильяму пистолет. — Это фамильная реликвия.

— Да это и заметно, вы уж меня извините. Когда из него в последний раз стреляли? Во время битвы при Ватерлоо?

— Ты почти угадал, — улыбнулся я. — Надеюсь, ты знаешь, как им пользоваться?

— Как-нибудь разберемся, — ответил он, взвешивая оружие в руке, — мы с ним оба уже старики. Но уверен: когда придет время, он будет убивать так же хорошо, как и ваш новый револьвер.

Уильям заткнул пистолет за пояс и пошел по переулку, в котором мы оказались сразу, как только вышли из паба. Повернув за угол, мы вышли на узкую, тускло освещенную улочку, вдоль которой стояли похожие на крысиные норы дома, где люди проживали свои жизни и умирали в буквальном смысле на расстоянии плевка от своих соседей. Открытая канализация служила источником холеры и других заболеваний. Но даже здесь находилось место радости и веселью.

Из окон над нашими головами раздавались звуки скрипки и пьяный смех. По дороге навстречу нам шла смеющаяся женщина. Она держала под руку кавалера, хотя скорее всего он был ее очередным клиентом. Позже мы столкнулись с группой мужчин, они собрались под фонарем и громко обсуждали своих жен.

— Привет, Уилл, — окликнул нас один из них. — Выпьешь с нами?

Уильям поднял здоровую руку и поприветствовал их.

— В другой раз, Тэм, у меня дела.

— Кажется, я догадываюсь какие! — рассмеялся тот.

— Если бы! — вздохнул Уильям.

Вслед нам прозвучал громкий смех. Мы снова свернули за угол. Двое мужчин стояли у открытой двери дома и тихо разговаривали о чем-то, не обращая внимания на прохожих. Чуть поодаль сидел точильщик ножей, его колесо выбрасывало в темноту фонтан искр, а пожилая женщина ждала, когда ей вернут разделочный нож.

Мы шли уже около получаса, и с каждым поворотом встречавшиеся нам жители этого лабиринта казались все менее и менее респектабельными. Если бы мы были сейчас в Древней Греции, то золотая нить помогла бы нам вернуться назад, но здесь ее украли бы и продали быстрее, чем ты успел произнести «Ариадна!».

— Вот мы и пришли, — заявил Уильям в тот момент, когда я уже стал подумывать, не заблудились ли мы. — Третья дверь слева — вот туда нам и нужно.

— И как мы попадем внутрь?

— Не знаю, как вы, но если я хочу попасть в дом, то сначала стучу в дверь.

Этот простой способ даже не пришел мне в голову, поэтому я решил полностью довериться Уильяму.

— Хорошо, Уильям. Иди первым, я за тобой.

— Договорились, сэр. Я сейчас постучу. А вы стойте так, чтобы вас не было видно, пока я не подам сигнал, а потом быстро выходите. Лучше с револьвером наготове. Не думаю, что Биттерн ждет нашего прихода, но в доме женщина, а это всегда доставляет лишние проблемы.

Мы перешли улицу, Уильям знаком велел мне встать у двери. Дрожащей рукой я вытащил револьвер и прижал к себе. Уильям проверил, готов ли я, мы кивнули друг другу, после чего он постучал в дверь, вытащив из-за пояса пистолет и спрятав за спину. За дверью послышалась какая-то возня и шум отодвигаемого засова, затем дверь со скрипом раскрылась.

— Добрый вечер, — сказал Уильям, — я ищу Биттерна, моего старого друга.

Оттуда, где я стоял, невозможно было рассмотреть, что происходит в доме. Но, судя по лучу света, выхватившему из тьмы профиль Уильяма, я понял, что дверь лишь слегка приоткрыли.

— Его здесь нет, — послышался женский голос. — А если ты пришел за деньгами, то забудь про них — этот негодник все промотал.

— Вы знаете, где его можно найти?

— Этот мерзавец сейчас в пабе.

— В каком пабе?

— А мне откуда знать?

— Тогда, может, впустите меня, и я подожду, пока он вернется?

— По-твоему, я только вчера родилась?

Дама находилась вне поля моего зрения, и я не мог однозначно ответить на этот вопрос, но, судя по ее голосу, заподозрил, что ответ скорее всего был отрицательным.

— Я заплачу, — сказал Уильям с раздражением в голосе.

— Ишь, чего удумал. Меня не купишь!

— Я дам два шиллинга, если вы разрешите мне посидеть в вашем доме и подождать его.

Дверь распахнулась, и лицо Уильяма осветилось полностью. Он жестом велел мне следовать за ним, спрятал пистолет за пояс и переступил порог.

Мое появление неожиданно было встречено бурным возмущением.

— Ты не говорил, что вас будет двое! — прошипела женщина, но вскоре на смену недовольству пришел трезвый расчет. — Тогда платите четыре шиллинга, за двоих.

Терпению Уильяма пришел конец, он вытащил пистолет и направил его в лицо женщине. Вид у нее был потрепанный: зачесанные назад седые волосы подчеркивали крючковатый нос, обрамленный узкими губами снизу и желтыми глазами по бокам. Она отступила.

— Ублюдки! У меня нечего взять!

— Сядь! — рявкнул Уильям, показывая на колченогий стул около камина.

— Думаю, вам лучше послушаться его, — добавил я. — Мы ничего у вас не возьмем. Мой друг уже сказал, что у нас дела к мистеру Биттерну, а не к вам. Сидите тихо, и вы получите деньги.

Женщина немного успокоилась и села на стул.

— Что натворил этот старый дурак?

— Для начала вот это! — бросил Уильям, показывая на свою раненую руку.

Женщина окинула его взглядом и сложила руки на коленях.

— Ты, наверное, сам напросился.

Пистолет щелкнул, когда Уильям взвел курок. Это не предвещало ничего хорошего. Я подошел поближе, но не рискнул встать напротив пистолета.

— Успокойся, еще не время. Давай лучше сядем?

Уильям обвел взглядом маленькую комнату.

— И куда нам садиться? — спросил он, заметив лишь один свободный стул.

— Ты, как раненый, сядешь на стул, а я устроюсь на полу, на своем пальто.

— Сначала нужно осмотреться и убедиться, что здесь нет Биттерна. Последите за ней.

Я слышал, как Уильям поднялся по лестнице и обошел комнату над нами. Женщина пошевелилась, словно собираясь встать, но, заметив револьвер в моей руке, снова откинулась на спинку стула.

— Вы ведь джентльмен? — спросила она, немного понизив голос. Я не ответил, и она произнесла: — Зачем же вы вламываетесь в чужой дом и угрожаете людям оружием?

К счастью, Уильям вернулся раньше, чем она успела продолжить свой допрос.

— Никого, — объявил он, садясь на стул.

Я снял пальто, свернул валиком и сел на него, прислонившись спиной к стене. В комнате было тепло, а пылавший в камине огонь создавал умиротворяющую атмосферу. Вскоре бессонница дала о себе знать.

Не могу сказать, сколько времени я пробыл в машинном отделении, бессмысленно блуждая по его отсекам, как вдруг меня разбудил крик.

— Уходи! Беги! — орала женщина. Уильям стоял рядом с ней, подняв пистолет.

— Нет! — закричал я, вскакивая. Входная дверь была распахнута.

— За ним! — крикнул Уильям, борясь с искушением выбить женщине мозги. — Нужно поймать этого лживого сучонка!

Схватив пальто и прижав к груди, я поспешил на улицу. Я еще не до конца проснулся, и топот ног по мостовой металлическим эхом отдавался у меня в голове. Биттерн бежал впереди, время от времени исчезая в темноте. Уильям мчался за мной, проклиная нерасторопность, из-за которой нашей жертве удалось ускользнуть. Беглец миновал газовый фонарь, свернул за угол и остановился, подняв руку. Последовала яркая вспышка света, и что-то с силой ударило меня в солнечное сплетение, едва не сбив с ног. В меня стреляли.

Я остановился, ища кровь. Уильям пробежал мимо, но, увидев мое затруднительное положение, остановился, чтобы предложить помощь.

— Куда он попал?

— Не знаю, — крикнул я, бросая все еще свернутое пальто на мостовую и ища рану.