— Который час? — спросил у него Тайлер.

— О, вы проснулись! — Медбрат подошел к постели.

Тайлер почувствовал что-то смутно знакомое. Но что?

— Который час? — повторил он.

Тут до него дошло: застарелый запах никотина. Тайлер почувствовал, как учащается пульс, и тут же заметил, как это отражается на кардиомониторе. Он приподнялся на локте, чтобы взглянуть поближе.

— Самое начало четвертого. — Медбрат взял прозрачную трубку капельницы, соединяющую полупустой мешок физиологического раствора с правой рукой Тайлера. Поднес большой шприц.

— Что это?

— Лекарство, чтобы помочь вам немного расслабиться.

Что-то знакомое в голосе мужчины еще больше испугало Тайлера. Он отдернул руку и сел в постели.

— Не надо мне расслабляться. Я хочу встать и уйти отсюда. — Он потянулся к защелке, удерживающей в поднятом положении боковины больничной кровати.

— Извините, нельзя. — Медбрат схватил свободный отвод капельницы.

Тот же голос Мэтьюс слышал в своей квартире.

Тайлер схватил мужчину за запястье и резко вывернул. Шприц упал на простыню. Свободной рукой Тайлер перехватил шприц, прежде чем его противник успел опомниться и хоть что-то предпринять. Перекатившись на правый бок, Тайлер замахнулся шприцем как оружием:

— А ну назад, ублюдок!

Убийца попятился, но вид у него был не слишком испуганный. Он повел плечами, сбрасывая напряжение, присел на корточки.

Тайлер заметил болтавшийся у него на шее шнурок с бейджиком. На фотографии был изображен совсем другой человек. Свободной рукой Тайлер двинул защелку, и поручень, ограждавший кровать, с лязгом упал. Другой рукой он сорвал датчики электрокардиограммы. Убийца подобрался ближе, вытянув вперед, как борец сумо, обе мускулистые ручищи. Тайлер отодвинулся к другому краю кровати, стараясь держаться от него на расстоянии.

— Назад, а то уколю! — крикнул он в надежде, что кто-нибудь услышит.

Убийца бросил быстрый нервный взгляд через плечо на стеклянную дверь. Закрыта. Жалюзи задернуты. Никто не услышит, никто не заглянет. Убедившись в этом, он ухмыльнулся:

— Ну давай. Отлично проведем ночку.

Тайлер дернул и отъединил трубку капельницы, но не смог вытащить иглу, для этого ему пришлось бы положить шприц. Из вены потекла кровь. Убийца бросился вперед и попытался схватить его за руку. Тайлер отклонился, и тот не сумел ударить в полную силу. Но он врезался плечом в грудь Тайлеру, того отбросило спиной к стене. Пальцы разжались, шприц упал на пол.

Тайлер попытался поднять шприц, но его противник был проворнее, он уже наклонился и вытянул руку. Тайлер инстинктивно ударил его ногой, попав коленом прямо в нос. Удар оказался страшным: раздался жуткий, тошнотворный хруст ломающейся кости и хряща. Теплая жидкость заструилась по ноге Тайлера. Кровь. Но убийца рухнул на четвереньки, отчаянно нащупывая обеими руками шприц. Тайлер успел отбросить шприц ногой в тот самый миг, когда правая рука убийцы дотянулась до него. Шприц покатился через всю палату, и Тайлер бросился за ним. Он схватил шприц, стремительно повернулся и всадил иглу прямо сквозь тонкую ткань робы в спину убийцы. Игла погнулась, наткнувшись на лопаточную кость. Тайлер нажал на поршень до отказа, хотя убийца попытался отпрянуть. Шприц, глубоко засевший у него в спине, качнулся вместе с ним. Тайлер выпустил пустой шприц, и тот закачался на игле, как в черной комедии.

Все еще стоя на четвереньках, мужчина размахнулся. Его кулак, описав полукруг, попал Тайлеру в подбородок, и он опять врезался спиной в стену, но тут же вскочил на ноги и бросился к двери. Убийца тем временем тоже сумел подняться на ноги. Тайлер раздвинул скользящую дверь ровно настолько, чтобы выбраться в коридор, снова задвинул и навалился на нее всем телом. Он огляделся в поисках помощи. В пятидесяти футах от него, в дверях комнаты ожидания стоял второй убийца. Его глаза округлились от изумления, но он ничего не сказал, а быстрым шагом направился к Тайлеру.

Тайлер крикнул двум дежурным сестрам:

— Помогите! Вызовите охрану!

И бросился бежать.

Дверь у него за спиной с грохотом распахнулась. Тайлер обернулся. Первый убийца повис в дверях, цепляясь за косяк, стараясь удержаться на ногах. Взгляд у него уже был несфокусированный.

Тайлер босиком домчался до запасной лестницы, врезался левым бедром со всего разбега в турникет и прорвался на площадку. Он понесся вниз, перепрыгивая разом через три ступеньки, цепляясь за трубчатый металлический поручень обеими руками. Босые ноги щипало от прикосновения к холодному цементу. Тайлер так и не обернулся, чтобы посмотреть, кто за ним гонится.

Он задержался на площадке второго этажа, прислушался. По ступеням у него над головой, отдаваясь гулким эхом от шлакобетонных стен лестничного колодца, топали чьи-то ноги. Тайлер открыл дверь, свернул направо и снова бросился бежать. Полутемный пустой коридор тянулся в обоих направлениях. Если удастся свернуть за угол, прежде чем его преследователь прорвется в двери, возможно, он сумеет выиграть время. Подошвы болели от бега по бетонным плитам, легкие горели от нехватки кислорода и остаточного действия наркотиков. Зато теперь его ноги хотя бы шлепали по линолеуму.

Впереди показался уборщик в серой рабочей робе. Он, вальсируя, возил по полу от стены к стене большой электрический полотер. Поначалу уборщик вроде бы не заметил бегущего. Вероятно, причиной тому были наушники, подсоединенные к компактному серебристому плейеру, свисающему с пояса. Но потом парень вскинул голову, изумленно раскрыв глаза. И рот у него открылся, когда Тайлер пулей пролетел мимо. В этот самый миг дверь хлопнула за спиной у Тайлера. Он завернул за угол.

Еще двадцать футов, и он достиг мужской раздевалки хирургического отделения. Дрожащими руками набрал четырехзначный код. Замок со щелчком открылся. Тайлер влетел внутрь и прислонился к защелкнувшейся за ним двери, жадно глотая воздух. Скорее всего преследователь не знает кода. А если он спросит уборщика? Пятьдесят на пятьдесят, уборщик тоже не знает. Но держать пари при таком раскладе он бы не стал.

Тайлер схватил с проволочной вешалки хирургический костюм и поспешил к своему шкафчику. Еще минута, и он распахнул узкую железную дверцу, стащил с себя халат пациента, натянул рубаху и шаровары, а затем свои верные мягкие кроссовки «Найк», в которых всегда оперировал. Одевшись, Тайлер закрыл шкафчик, отодрал пластырь и наконец выдернул из вены иглу капельницы, все еще сочащуюся его кровью. Он крепко прижал два пальца к ранке от укола и тряхнул головой в попытке прогнать остатки паутины, опутавшей мозг.

Прислонившись спиной к холодной дверце, чтобы успокоиться, набрал полные легкие воздуха. Надо было привести в порядок мысли.

«Позвать охрану? Нет, это, пожалуй, неудачная мысль». Скорее всего они увидят в нем сбежавшего наркомана со съехавшей крышей. И потом… а если охранники медцентра заодно с убийцами? Позвонить Фергюсону? Обязательно, но только после того, как он найдет безопасное укрытие. Нэнси? Нет. Она не поверила, что наркотики ему подбросили, а в теперешнюю историю тем более не поверит. Его госпитализировали с передозом! Оставалась только Джилл.

Тайлер взглянул на дверь, через которую вошел всего несколько минут назад. До сих пор никто не попытался сюда проникнуть. Может, уборщик промолчал? Может, его преследователь махнул рукой и сдался? А может, подонок ждет его за дверью? Караулит. Или он вообще окружен со всех сторон, как Бутч Кэссиди в последней сцене фильма? [38]Не узнаешь, пока не откроешь дверь. Вот только Тайлер был не готов испытывать судьбу.

В коридоре, ведущем в операционные, располагался ряд кабинок для диктовки. Там были телефоны. Тайлер набрал номер. Когда телефонистка ответила, сказал:

— Говорит доктор Леунг. Соедините меня с Джилл Ричардсон по ее домашнему номеру. Срочно.

Через минуту он услышал в трубке сонный голос Джилл.