— Мне очень жаль, Тайлер, но…
— Вам настолько не хватает искренности, Джин, что это прямо-таки подкупает.
— Я войду первым, надо убедиться, что все готовы к дамскому визиту, — предложил Кэмпбелл.
Когда они остались наедине, Тайлер спросил ее:
— Что, собственно, происходит, Джин?
Она секунду помедлила.
— Кто-то украл наркотики из аптеки в анестезии.
— И анонимный звонок чисто случайно указал на меня, верно? Как удобно.
Джин поправила золотые дамские часы «Ролекс» на запястье.
— Сарказм не поможет вам набрать очки в этой игре, Тайлер, так что приберегите его для другого случая. К тому же это у вас не единственная неприятность. Квалификационная комиссия получила запрос на рассмотрение недавней смерти на хирургическом столе. Имя Ларри Чайлдса вам ни о чем не говорит?
Не успел он начать оправдываться, как Кэмпбелл высунул голову в дверь:
— Горизонт чист.
С тяжко бьющимся сердцем и сжимающимися кулаками Тайлер провел их к своему шкафчику. Он начал набирать комбинацию, ошибся на первой же цифре и сделал новую попытку. На сей раз замок щелкнул. Тайлер открыл узкую металлическую дверцу и отошел в сторону, даже не глядя. Он уже знал, что они там найдут. Знал совершенно точно.
Кэмпбелл подошел к шкафчику.
— Ну-ка, ну-ка, что тут у нас?
До Тайлера донеслось звяканье стекла, но он ничего не сказал. В груди бушевал пожар, но интуиция подсказала ему, что сейчас лучше промолчать.
— Доктор Мэтьюс, — официальным тоном объявила Джин Андерсон, — с настоящей минуты вы лишаетесь права принимать больных вплоть до рассмотрения вашего дела исполнительным врачебным комитетом. У вас остается право лечить пациентов, уже находящихся в больнице, но вам запрещено принимать новых пациентов. Надеюсь, вам все ясно?
Весь кипя, Тайлер вошел к себе в кабинет, сел и попытался обдумать следующий шаг. Позвонить Фергюсону, рассказать, что произошло, и попросить о помощи? Фергюсон поможет только в одном случае: если Тайлер начнет для него шпионить, а это верный путь к самоуничтожению. Уж этот урок он вызубрил в Калифорнии — в последний раз, когда пытался помочь федералам. Да даже если бы Фергюсон согласился помочь, что он, в сущности, может сделать или сказать? Поддержать утверждение Тайлера о том, что наркотики в шкафчик ему подбросили? Вряд ли. Фергюсон ему просто не поверит. Да и с какой стати он должен верить, когда у него в руках целая пачка подделанных Тайлером рецептов на амбиен?
«Черт!» Тайлер вытянул ящик стола в поисках таблеток, нейтрализующих кислоту.
И что с ним теперь будет? Конечно, он может отрицать свою причастность к краже наркотиков, но кто поверит? Тем более что он совсем недавно проходил в специальном центре программу реабилитации.
Тайлер подумал о Нэнси. Если узнает, он ее потерял. Фреза в животе ожила и заработала.
«На этот раз ты действительно облажался по-крупному, приятель».
Тут взгляд упал на часы, и он сообразил, что совершенно забыл о встрече с доктором Бек. Тайлер взял телефон, набрал ее номер. Никто не ответил.
Чтобы отвлечься, Тайлер повернулся к компьютеру и «кликнул» окошко «Мед-индекса». С таким же успехом можно закончить работу с картой Торреса. На экран выскочила карта вместе с извещением о предварительных лабораторных анализах. Он щелкнул окно диалога и увидел, что микробиология уже выдала результаты анализа на окраску по Граму. Нейрохирургу стало интересно. Он щелкнул по значку.
И увидел:
«Анализ по Граму показывает многочисленные белые клетки, высокую степень некротизации тканей и четырехкратное увеличение грамотрицательных палочек. Посевы и патогенность позже».
«Грамотрицательные палочки?» Тайлер смутно припомнил, как Браун что-то говорил ему о грамположительных кокках, а не о палочках. То есть о бактериях совершенно иного типа. Он проверил отчет лаборатории по первому визиту Торреса в больницу — тому самому, когда мужчине прописали лечение ампициллином. Совершенно верно. Посев первоначально выделенных бактериальных культур показал наличие грамположительных кокков.
Тайлер откинулся на спинку кресла и уставился на потолок, обдумывая только что полученную информацию.
— Ха!
Он потянулся вперед, схватил телефон и набрал номер неотложного отделения. Механический голос велел ему подождать на линии. Через несколько секунд Браун взял трубку.
— Джон, это Тайлер. Я по поводу нашего пациента Торреса.
— Отличная работа, между прочим. Ты так быстро сбежал, что я не успел тебя поблагодарить.
— Я звоню по другому поводу. Хочу спросить: ты помнишь результат первоначального анализа по Граму?
— Ну, мне надо проверить, чтобы сказать точно, но я почти уверен, это были грамположительные кокки. А что?
Подозрения Тайлера возросли стократно.
— А сейчас это грамотрицательные палочки.
Браун длинно присвистнул:
— Матерь Божья! Неудивительно, что клопомор его не брал. Господи, как же я мог дать ему не то лекарство?
— Скорее всего ты тут ни при чем. Возможно, абсцесс образовался по другим причинам. Может, что-то в крови.
— Попытка засчитана, Тайлер, но ты зря стараешься. Я же не вчера родился. Если анализ грамотрицательный, значит, где-то я напортачил.
— Не стоит себя в этом убеждать, — возразил Тайлер. — Давай дождемся результатов на патогенность и аллергические реакции. Даже залеченный отит может превратиться в абсцесс, если очень захочет.
В фоновом шуме Тайлер расслышал, как Брауна вызывают по громкой связи.
— Ой, извини, мне пора бежать.
— Пока.
Тайлер снова откинулся на спинку кресла и задумался. Браун был отличным врачом «неотложки». Не из тех, кто способен сделать такую вопиющую ошибку. Он еще раз проверил карту. Первоначально диагностированная культура, безусловно, представляла собой грамположительные кокки, а не грамотрицательные палочки.
Тайлер скопировал первичный анализ Торреса на компакт-диск. Он прекрасно знал, что Хан или любой другой компьютерщик с полномочиями системного администратора при желании может отследить загрузку, если вообще они за ним следят, ну и что с того? Он уже зарегистрирован как врач, оказавший помощь пациенту в отделении неотложной терапии. Он имеет полное право доступа к этой карте.
В голове у него начал складываться план.
Пять минут спустя Тайлер постучал по косяку открытой двери в кабинет Юсефа Хана. Хан оторвался от распечатки у себя на столе и улыбнулся:
— Да, доктор, чем я могу вам помочь?
Тайлер вошел в кабинет.
— Мне кажется, я обнаружил еще одну ошибку в записях.
Хан снял очки для чтения и сунул одну дужку в угол рта.
— Еще один удар вашего пресловутого хакера? — Он улыбнулся Тайлеру.
— Да, — согласился Тайлер, внимательно следя за реакцией Хана. — Только я переменил свое мнение. Думаю, проблема вовсе не в хакере. Я думаю, проблема в самой системе. В программе ошибка. Баг.
Улыбка слетела с лица Хана.
— Баг в программе? Какой?
— Сбой, меняющий данные в компьютерных полях.
— Вот как? — Хан напрягся всем телом и даже вынул дужку изо рта. — У вас есть доказательства?
— А вы вдруг заинтересовались, да? Жаль вас разочаровывать, но у меня нет доказательств. Есть лишь пример. Образец.
Тайлер дал Хану имя и номер карты Торреса, заставил вызвать карту на мониторе, потом указал на несоответствие между результатами первоначального и вторичного анализа на окраску по Грамму, объяснил, как вследствие ошибки была выбрана неверная тактика лечения и развился угрожающий жизни абсцесс.
— А разве это не могут быть просто две разные инфекции? — спросил Хан.
— Теоретически — да. По теории вероятности — нет.
— И почему вы мне это показываете?
Настал черед Тайлера улыбнуться. «Попался!»
— Потому что, друг мой, если что-то в этой записи изменится, вам придется мне поверить. О’кей?
