Фини посмотрел на свои ботинки. Если б на глазах был крем для обуви, его ботинки засверкали как зеркало.

— Когда папа мне все это рассказал, он заявил, что теперь я коп и мне придется приглядывать за мамой. Он отдал мне дубинку и значок. Потом у него затряслись руки, сэр, и через пару дней он умер. Думаю, нечто вкралось в него. Недуг, сэр. Вроде как в голову, сэр. Одолел его.

— Ты когда-нибудь слышал о лорде Витинари, Фини? Не стану говорить, что он мне нравится, но порой он просто помешан на деньгах. Так вот, у нас случилось несколько «скандалов», как у нас это называют, и так оказалась, что у одного из людей была собака. Как говорили свидетели, полудохлая тварь, и он пытался ее оттащить, потянув за поводок. Но, когда она на него зарычала в ответ, он схватил топор с прилавка мясника и отрубил ей задние ноги. Вот так. Думаю кто-то мог бы сказать: «Это же его собака. Пусть делает с ней что хочет», и тому подобное, но лорд Витинари вызвал меня и заявил: «К тому, кто может сделать подобное с собакой, закону следует присмотреться повнимательнее. Немедленно произведите у него обыск». Через неделю того человека повесили, и вовсе не из-за собаки, а из-за того, что нашли в его подвале, о чем я умолчу и не стану обременять подробностями. Хотя, что касается меня, то будь иначе, я о нем все равно и слезинки бы не проронил. И чертову Витинари снова все сошло с рук, поскольку он оказался прав: где есть место мелкому преступлению, тяжкое всегда отыщет туда дорогу.

Ваймс уставился на раскинувшиеся поля внизу: его поля, его деревья, его поля желтеющей кукурузы… Все они принадлежат ему, даже если он никогда в жизни не посеял на них ни зернышка. Хотя, когда он был мальчишкой, он пытался вырастить в корыте горчицу и салат. Все пришлось выбросить, так как никто не объяснил ему, что прежде следовало хорошенько отмыть корыто от мыла., Что и сказать, не слишком хороший опыт для землевладельца. И все же… это его земля, не так ли? И он был твердо уверен, что ни он, ни Сибилла не соглашались, чтобы каких-то несчастных гоблинов выгоняли из того бардака, что они называют своим домом, и отправили одни боги знают куда.

— Никто нам не сказал!

Фини отшатнулся, чтобы не попасть в волну гнева.

— Я ничего не знал, сэр.

Ваймс поднялся и протянул руки:

— Слышал достаточно, парень, и с меня хватит! Пора обратиться к верховной власти!

— Думаю, потребуется где-то полтора дня, чтобы галопом добраться до города, сэр, и это если повезет с лошадьми.

Сэм спокойно направился вниз.

— Я имел в виду леди Сибиллу, парень.

Когда Ваймс трусцой добрался до поместья, таща за собой Фини, Сибилла оказалась в гостиной в окружении чашек и дам. Она всего лишь взглянула на него и сказала чуть более радостнее, чем обычно:

— О, вижу нам нужно кое-что обсудить. — Она обернулась к гостям, и улыбнулась: — Прошу извинить меня, дамы, я должна перекинуться парой слов с моим супругом.

После этого она схватила Сэма за руку и не слишком вежливо утащила его вглубь коридора. Она было открыла уже рот, чтобы прочитать ему супружескую нотацию о пользе пунктуальности, но принюхалась и отпрянула:

— Сэм Ваймс! От тебя воняет! Ты, что упал во что-то слишком аграрное? Я не видела тебя с самого завтрака! И почему за тобой до сих пор таскается этот юный полицейский? Уверена, у него есть дела поважнее. Он уже раздумал тебя арестовывать? Кстати, он все еще собирается к нам на чай? Только надеюсь, он сперва умоется. — Все это было высказано Ваймсу, но предназначалось Фини, который старался держаться на расстоянии и, судя по виду, был готов сбежать в любой подходящий момент.

— Это было недоразумение, — быстро вставил Ваймс, — и если я узнаю где именно находится мой герб, на его щите не найдется ни пятнышка, а мистер Фини здесь по собственному желанию и по собственной воле поделился со мной информацией.

К тому времени, когда супружеский разговор перешел на ожесточенный шепот, прерываемый сдерживаемый выкриками: «Определенно - нет!» и «Я считаю, он говорит правду!», Фини уже готов был сорваться с места.

— И они даже не стали сопротивляться? — наконец, обратилась к нему Сибилла. Юный полицейский пытался избежать взгляда, но он был способен заворачивать за углы и все равно отыскать вас, где бы вы не находились.

— Нет, ваша светлость, — сумел он выдавить.

Леди Сибилла посмотрела на мужа, тот пожал плечами.

— Если бы кто-то хотел увести меня куда-то, куда я не желаю, разразилась бы кровопролитная битва, — сказала Сибилла. — Вроде у гоблинов есть оружие? Я слышала, они известны как жестокие воины. Я думала тут случилась настоящая война! Но об этом мы бы обязательно услышали. А судя по вашему рассказу, он шли как лунатики. Или они голодали? Я заметила, что вокруг не так много кроликов, как во время моего детства. И зачем кого-то из гоблинов оставлять? Сэм, это какая-то загадка. Почти все в округе друзья семьи… — она быстро подняла руку. — Я даже не мечтаю, чтобы ты забыл о своем долге, Сэм, и ты должен это понимать. Но будь осторожен и осмотрителен, делая каждый шаг. Прошу, Сэм, я тебя хорошо знаю, не бросайся как бык на ворота. Местные могут не так понять.

Сэм был уверен, что он уже не так понял. Он заломил бровь и спросил:

— Сибилла, я понятия не имею, как бык бросается на ворота? Он, что останавливается и выглядит озадаченным?

— Нет, дорогой. Он разбивает все в щепки.

Леди Сибилла предостерегающе улыбнулась и поправила прическу.

— Думаю, нам больше незачем вас задерживать, мистер Апшот, — произнесла она обрадованному Фини. — Передайте вашей матери от меня привет. Если она не против, пока мы здесь, я бы хотела ее навестить и вспомнить прежние времена. А пока я предлагаю вам пройти в кухню, и что бы там не воображал мой муж об использовании полицейскими черного хода для слуг, попросите повара снабдить вас всем, что требуется вашей маме.

Потом она повернулась к мужу:

— Почему бы тебе не проводить его, Сэм? И, кстати, раз тебе понравились прогулки на свежем воздухе, почему бы заодно не отправиться поискать Сэма-младшего? Думаю, он снова на ферме с Вилликинсом.

Всю дорогу по коридорам Фини молчал, но Сэм чувствовал, что мозг парня напряженно трудится, что, наконец, выразилось в его словах:

— Леди Сибилла очень добрая женщина, не так ли, сэр?

— Мне ли об этом не знать, — ответил Ваймс. — И чтобы ты верно все понял, она полная противоположность мне. Я себе места не нахожу, когда знаю, что преступление не раскрыто. Потому что нераскрытое преступление противоестественно.

— А у меня, сэр, не выходит из головы гоблинская девочка. Она похожа на статуэтку, и то как она говорит, ох. Даже не знаю, что и сказать. Просто, они мог быть полным треклятым недоразумением, и могут украсть даже шнурки из ваших ботинок, если идти не достаточно быстро, но когда видишь их в пещере, и, ну, их детишек, стариков гоблинов и…

— Их матушек, так? — тихо подсказал Ваймс.

И снова сын миссис Апшот попал в неизведанный и пугающий мир философии, и только и сумел выдавить:

— Вот сэр, можно сказать, что коровы хорошие матери, но, в конце-концов, для теленка все заканчивается бифштексом, верно?

— Возможно, но что ты будешь делать, если теленок подойдет к тебе и скажет: «Привет! Меня зовут Слезы гриба»?

И снова лицо Фини нахмурилось, встретившись с незнакомой мыслью:

— Думаю, я перейду на салат, сэр.

Ваймс улыбнулся:

— Да, ты окажешься в тяжелом положении, парень, я тебе кое-что скажу. Я бы тоже так сделал. Это и называется быть копом. Именно поэтому мне нравится, когда они убегают. Это многое упрощает: они убегают, а я догоняю. Не знаю, есть ли в этом нечто сверхъестественное или нет. Но у нас труп. Ты его видел, я видел, и его видела мисс Бидл. Просто имей это в виду.

Сэм-младший сидел на ворохе сена, наблюдая как загоняют в загон лошадей. Увидев отца, он с довольным видом бросился к нему и выпалил: