— Дерек, проводи меня, — попросил я. — Возьми в кармане ключи и открой дверь.

Он без лишних разговоров достал из моего кармана ключи, придержал сначала дверь своей квартиры, помогая мне выйти, а потом открыл мою, пропуская меня внутрь. Эрика так и спала на моих руках.

По собственной инициативе Дерек откинул одеяло с ее кровати, и я осторожно положил девушку. Она так и не проснулась, пока я провожал Дерека и закрывал за ним дверь, только сжалась в комочек. Я нерешительно посмотрел на нее, но все-таки решил раздеть. В джинсах неудобно спать, а завтра в школу. Ей хватит утренних неприятностей с похмельем. Поэтому я осторожно раздел девушку и заботливо укрыл одеялом. Эрика продолжала крепко спать. Я хмыкнул, вспомнив вчерашнюю ночь, и принес Эрике стакан с водой и пару таблеток аспирина. Завтра утром они ей явно потребуются.

Утренний свет резал глаза. В висках стучали даже не молоточки, а кувалды. Горло пересохло и настоятельно требовало воды. Я с трудом села на кровати и огляделась, поморщившись от боли. Я явно была у себя. Но последнее, что помню — это поцелуй с Кейном и то, что я сидела у него на коленях дома у Кэтрин. Дальнейшие воспоминания терялись в сером тумане.

Мой взгляд упал на стакан с водой и две белых таблетки. Я не стала раздумывать, откуда они взялись, поспешно схватила воду и жадно, в два глотка проглотила ее, запивая аспирин, после чего рухнула на подушку, ожидая, пока голова перестанет так болеть.

Постепенно приходя в норму, я стала лучше соображать. Так что же все-таки произошло? Осознав, что раздета, я озадачилась еще больше. Кто-то, как минимум, должен был принести меня сюда, раздеть и поставить стакан с водой. И я так вырубилась, что не почувствовала, что с меня стягивают джинсы? А головная боль и пересохшее горло? Откуда все это взялось? Если бы я не была уверена, что пила только чай, можно было бы решить, что у меня похмелье. Да что же со мной такое творится? Ответить мне мог только один человек, который, очевидно, и принес меня сюда, снабдив болеутоляющим.

Я сползла с кровати, машинально взглянув на себя в зеркало, и застыла на месте. Мда… Такая бледность была бы к лицу скорее столетнему привидению, чем восемнадцатилетней девушке, правда, цвет лица весьма оживляли темные круги под глазами и пожелтевшие синяки на шее. Я даже не стала пытаться как-то замаскировать макияжем все это безобразие, только натянула рубашку с высоким воротником, чтобы прикрыть хотя бы следы пятерни Стивена, и потащилась на кухню. В холле я почувствовала одуряющий аромат кофе и чуть не застонала. За кофе я могла бы сейчас убить!

Убивать никого не потребовалось. Кейн, заметив меня, хмыкнул, оценивая мое состояние, и поставил на стол чашку с кофе. Я вцепилась в нее, как утопающий за соломинку, и с наслаждением сделала первый глоток. Кейн усмехнулся и сел на свое обычное место.

— Как я понимаю, есть ты не хочешь? — полуутвердительно — полувопросительно произнес он.

Я почувствовала тошноту при одной мысли о еде и отрицательно покачала головой.

— Кейн, — решилась спросить я. — А что вчера было? Я помню… — я запнулась, не желая напоминать о нашем поцелуе. Кто знает, как он к этому относится?

— Ты вырубилась, — подсказал он. — Мы так и не смогли тебя разбудить, поэтому я принес тебя домой и уложил спать, — Кейн ухмыльнулся.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Особенно за воду. У меня с утра дико болела голова, а пить до сих пор хочется, — и я отхлебнула еще кофе.

— Надо думать, — опять ухмыльнулся он. — С похмелья так обычно и бывает.

— С похмелья? — почти взвизгнула я. — Но я вчера даже пива не глотнула!

Кейн расхохотался.

— Пива — нет. Но ты выхлестала полбутылки вермута в одиночку. Тебе его Дерек в чай добавил.

Я ошарашенно смотрела на Кейна.

— Вермут? Дерек? А зачем? Если бы я знала, что там вермут…

— Именно поэтому ты и не знала, — прервал он меня. — Дерек решил, что это поможет тебе расслабиться. Собственно, он был прав, расслабилась ты качественно, — опять усмехнулся Кейн.

Я не сводила с него глаз. Внезапно я осознала, что мы в первый раз разговариваем нормально, без всяких приказов с его стороны и покорного подчинения с моей. И Кейн, оказывается, способен улыбаться… Я откровенно любовалась его безупречно красивым лицом, которое становилось еще совершеннее, когда он улыбался.

— Кейн, — вдруг вспомнила я. — Мне придется задержаться после уроков, можно? Надо к врачу сходить.

Он сразу посерьезнел.

— Что-нибудь серьезное?

— Нет, — поспешила успокоить я. — Это связано с женскими проблемами.

Почему-то я была уверена, что после этих слов он не станет меня расспрашивать дальше. Так и случилось. Кейн только кивнул, одним глотком допил кофе и легко поднялся с места.

— Пойдем.

Я кивнула и тоже встала.

— Кейн? — спросила я по дороге в школу.

— Да?

— А что теперь будет? Ну, после того, как ты подрался?

Он остановился и посмотрел на меня.

— Кстати, ты еще не объяснила мне, что там произошло, после школы поговорим. А мне ничего не будет, я защищал свою собственность, — он коснулся моей шеи, обнял меня за плечи и повел дальше.

Кажется, я уже привыкаю ходить с ним в обнимку.

Вся школа, безусловно, знала о событиях субботы. Мне показалось, что все без исключения ученики это обсуждают, потому что то и дело до меня доносились слова «Грейсон», «боулинг», «драка», «перелом руки»…

— Кейн, — опять тихо спросила я, — А ты сломал тому парню руку?

— Да, — спокойно ответил он. — Сам дурак, нечего было лезть.

Кейн шел с совершенно непроницаемым лицом, словно его совершенно не касалось все происходящее. Возможно, это так и было, не знаю. Но мне было значительно спокойнее идти рядом с ним, находясь под его защитой. Было неприятно сознавать, что причина всех этих сплетен — я. И как я смогу объяснить Кейну, что там было и с чего все началось? Как ему объяснить, что я почти полчаса сидела в туалете, размышляя над перспективами собственной жизни? И что потом я нарвалась на Стивена? В таких вот размышлениях прошли первые два урока.

На второй перемене я начала замечать, что Кристина постоянно попадается нам на глаза. Вначале я посчитала это случайностью, но, когда мы в третий раз буквально столкнулись с ней в коридоре, то она при этом только что не поедала Кейна глазами. Тогда я подняла голову и теснее прижалась к парню. В ответ Кристина скривилась, с отвращением и ненавистью глядя на меня. Я еще выше подняла подбородок и отвернулась. Кейн, от которого не ускользнул этот обмен взглядами, только хмыкнул, прижимая меня к себе.

На ланче Кристина села не за свой обычный столик, а за соседний с нами, так, чтобы быть на глазах у Кейна. Изредка она бросала на него томный взгляд, вздыхала и отворачивалась. Я вспомнила, как Дерек назвал эти и подобные взгляды «коровьими», и хихикнула. Кейн с подозрением посмотрел на меня.

— Что? — поинтересовался он, но не грозно, а скорее забавляясь.

— Ничего, — помотала я головой.

Кэтрин с интересом разглядывала нас, тихо улыбаясь.

— Кэтрин, ты пойдешь со мной к Эстер? — спросила я, желая сбить ее с мыслей, которые явно бродили в ее хорошенькой головке.

Она очнулась.

— Я могу подойти к Эстер, только после уроков у меня дела.

— Ничего страшного, — махнула я рукой. — Эстер сказала, что сходит со мной к врачу, просто я боюсь одна напоминать ей об этом.

— Хорошо, — согласилась Кэтрин.

Мне казалось, что мы говорили тихо, но, оказывается, нас слышали все, потому что Мэтт громыхнул:

— Кейн, если Эрика после уроков занята, то не покажешь ли мне тот прием, которым уложил Кайла?

Мой покровитель пожал плечами.

— Ты тоже хочешь сломать руку? Пожалуйста. Как раз последним уроком у нас физкультура, после нее я тебе все покажу. Дерек, останешься?

— Нет, как-нибудь в другой раз. Ломайте себе кости сами, — отказался тот.