Во всем облике этой женщины присутствовала какая-то тайна, что делало ее загадочной и непостижимой. Кончиком пальца он провел по ее подбородку. Она вздрогнула и быстро повернула голову в сторону. Но даже в этой полутьме он увидел, как быстро стала подниматься и опускаться ее грудь. Ее дыхание участилось.

Шахин понял, что ему удалось произвести на нее впечатление, но это не доставило ему удовольствия. Следовало бы сказать ей, что она должна держаться подальше от Хакима, и после этого сразу уйти и оставить ее в патио. Но Шахин проигнорировал свой внутренний голос. Он снова протянул руку и притронулся к Аллегре пальцами. Ее кожа была похожа на дорогой мягкий атлас. Она тут же отпрянула от него. Ее реакция вызвала у него улыбку.

— Объясните мне, почему я должен сказать вам «да», милая?

— Потому что для вас это будет выгодная сделка, — тихо выдохнула она.

Когда их глаза встретились, Шахин понял, как сильно она была напряжена.

— Что ж, возможно.

Он шагнул к ней, но она не пошевельнулась.

— Я уверена, мы сможем договориться с вами. Я предложу вам ту сумму, которую вы посчитаете приемлемой.

Ее лицо вспыхнуло от возбуждения, и она слегка наклонилась вперед. В ее глазах отразилась целая гамма чувств. Она ждала ответа. С нетерпением. Она прекрасно понимала, какой была родословная Абияда и какой жеребенок мог от него получиться. Именно поэтому и проявляла настойчивость.

Шахин был поражен и даже расстроен. Он сказал себе, что не хочет иметь ничего общего с этой женщиной. И это была ложь, он обманывал самого себя. Дернув головой, Шахин отвернулся от Аллегры и снова принялся смотреть в залитый лунным светом сад. Черт возьми, он, должно быть, сошел с ума. К чему заключать эту нелепую сделку? Она ничего не даст ему. А он хотел только одного — провести с этой женщиной ночь. Хотя Шахину было неприятно это признавать, но он желал ее.

— Я должен вам отказать, мадемуазель. Боюсь, моя цена окажется слишком высокой для вас.

— Думаю, это я должна решать, приемлема ли ваша цена для меня.

Его ноздри уловили исходящий от нее запах лаванды и лимона. Она придвинулась ближе, продолжая смотреть на него с надеждой. Как ни странно, но она даже не пыталась прибегнуть к своим чарам, чтобы заставить шейха согласиться со своим предложением.

То, как она говорила и вела себя, доказывало, что она была искренне убеждена, что эта сделка будет выгодна им обоим. Исходящий от нее дурманящий аромат стал сильнее, когда она наклонилась к нему. У Шахина сразу же возникло желание согласиться на все, о чем она просит. Ее теплое, сладковатое дыхание коснулось его щеки, когда она притронулась к его руке. Казалось, по ней пробежал электрический разряд, который прошел через его рубашку и затем проник в тело. Шахин испытал что-то вроде шока, а в его голове зазвенели тревожные колокольчики. Его тянуло к этой женщине гораздо сильнее, чем ему показалось вначале. Это становилось опасно. Чем быстрее он покончит с этим фарсом, тем будет лучше.

— И тем не менее, боюсь, ma belle, что я не соглашусь на эту сделку, — пробормотал он.

Аллегра отошла от него на пару шагов. Он посмотрел на нее и увидел, что ее лицо теперь выглядело бесстрастным. Она продолжала находиться рядом, и это доказывало, что женщина очень сильно хотела получить желаемое. На мгновение Шахин почувствовал себя виноватым, но тут же попытался избавиться от этого неприятного чувства. Она была куртизанкой. Продавала свое тело мужчинам за деньги. Почему эта сделка должна была заключаться на другой основе?

— Что вы хотите?

Она выглядела напряженной, ее голос сделался ледяным и каким-то механическим.

Ответ казался Шахину очевидным. Он хотел видеть ее обнаженной, отдающейся ему со страстью. Перед его глазами сразу возникла картина — его загорелые руки ласкали ее роскошное кремовое тело. Он сжал кулаки, пытаясь избавиться от навязчивого желания, жгущего его изнутри.

— Одну ночь, милая.

Он стиснул зубы. Возможно, ему этого будет недостаточно, чтобы освободиться от своего желания, подумал Шахин.

Она окинула своего визави холодным взглядом, который призван был унизить его. Но на Шахина это не подействовало. Впрочем, мелькнула мысль в его голове, если бы взгляд мог ранить, то сейчас он уже истекал бы кровью. Тихий внутренний голос сказал ему, что он заслуживал именно этого.

Она отвернулась в сторону, на ее лбу пролегла морщинка. Казалось, она глубоко задумалась. В ней снова появилась та беззащитность, которая обезоруживала и удивляла Шахина. Заинтриговывала его. Возможно, он был несправедлив к ней. Но теперь поздно об этом думать.

Повисла пауза. Они оба молчали. Затем Аллегра облегченно вздохнула, словно пришла к нужному решению. Все в ней мгновенно переменилось. Беззащитная женщина исчезла, и вместо нее снова появилось коварное существо, чьим оружием был соблазн.

— Одну ночь? — Ее голос сделался низким, околдовывающим. Звуки его кружили вокруг Шахина, овевали его, затягивали в тиски, из которых было почти невозможно выбраться. — Всего лишь?

Ведьма делала свое дело. Следовало признать, что она превосходно владела этим искусством. Шахин снова почувствовал напряжение в теле, он с трудом подавил в себе желание немедленно заключить Аллегру в свои объятия. Опыт научил его бороться с такого рода искушением, и тем не менее он все сильнее и сильнее запутывался в ее силках, поскольку давно не испытывал столь жгучего желания.

— Одну ночь, — проговорил он.

На самом деле ему хотелось большего, но он не смел требовать от нее этого.

— И что вы собираетесь делать этой ночью, месье?

Ее голос был мягким и чувственным, но в нем также угадывались и нотки раздражения. Он заставил себя улыбнуться. Она не должна была догадаться, насколько сильно он увяз в ее сетях.

— Не нужно со мной играть, Аллегра. Мы оба понимаем, чего я хочу.

Она шагнула к нему и провела пальцами по его губам. Ее прикосновение было легким, почти неосязаемым, но его тело отозвалось на него сильнейшим напряжением. Соблазнительная улыбка, появившаяся на ее губах, недвусмысленно говорила о том, что она была уверена в своих чарах и в том, как они действовали. Она медленно наклонилась к нему, и ее теплое дыхание коснулось его уха.

— Вы хотите меня, — прошептала она.

В ту же секунду Шахин почувствовал напряжение между ног. С грациозностью, достойной лучших танцовщиц султана, она быстро отошла от него. Снова бросила на него взгляд. Лунный свет окутывал всю ее фигуру. Шахин подумал о том, что каждое ее движение было хорошо продумано и рассчитано. Она понимала, как соблазнительно выглядела в этих серебристых струях света. Аллегра легко провела пальцами по своей шее. Шахин вдруг понял, что именно так он собирался ласкать ее.

Ее губы разомкнулись, она улыбнулась, затем закрыла глаза, продолжая водить пальцами по своей шее. С разгорающимся вожделением он смотрел, как она ласкала себя, как ее пальцы скользнули в ложбинку между ее полных грудей. Они то опускались вниз по ней, то снова поднимались вверх. Шахин с трудом проглотил слюну. Его тело жаждало немедленного освобождения от напряжения. Он втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы, и, услышав тихий звук, Аллегра открыла глаза.

Продолжая стоять напротив него, она заглянула ему в глаза и улыбнулась. Сердце оглушительно застучало в его груди. Ее глаза светились уверенностью, кончик языка заскользил по верхней губе и через мгновение исчез. Ее влажные губы поблескивали в лунном свете. Это не было приглашением, это было своего рода приказом. Горячая волна желания пробежала по телу Шахина, он с трудом сглотнул. Теперь он понимал, почему упоминание одного ее имени заставляло мужчин сходить с ума.

Соблазнение было возведено этой женщиной в степень искусства. Но теперь она имела дело не с безвольными поклонниками, которыми могла без труда манипулировать. Он не принадлежал к числу ее обожателей, которых она с легкостью контролировала. Она надеялась, что это представление мгновенно превратит его в ее послушного раба, какими становились все ее мужчины. Но на этот раз Аллегра Синфорд столкнулась с достойным противником. С подчеркнутой небрежностью он сложил руки за спиной, одна его бровь приподнялась.