– Это правда, что Эрика отказалась выйти замуж за Льюиса, потому что он содержал индианку?

– Да, но пусть она сама вам все расскажет. – Мэрлин безнадежно опустила глаза на спящую.

– Получается, он рассказал ей о себе всю правду и потерял ее, так?

– Я не знаю, как сложатся дальше отношения между Эрикой и Льюисом, Мэрлин.

Габриель повернулась, собираясь уйти, но Мэрлин преградила ей путь.

– Погоди! Я просто пыталась решить для себя, стоит ли мне открывать свой настоящий возраст Чарльзу. На мой взгляд, он заслуживает доверия, но я никогда не скажу ему правду, если из-за этого я рискую навсегда лишиться его!

– Мэрлин, почему ты решила, что твой возраст имеет значение для Чарльза? По-моему, это такой пустяк, что тебе не стоит даже беспокоиться, – заметила Габриель и кинулась вон из переполненной спальни.

Но едва она сбежала вниз по лестнице, решив, как можно скорее покинуть этот проклятый дом, как из гостиной донеслись мужские голоса, и девушка поняла, что ей не удастся улизнуть незамеченной. Разумеется, она могла выйти из дома через кухню, но там ее увидят слуги и тотчас доложат об ее исчезновении, Габриель застыла на месте, вне себя от гнева, и внезапно услышала голос Джейсона.

– Я уже посоветовал Льюису подождать несколько дней дома и надеюсь, что вы все извлечете урок из этого прискорбного случая. Все молодые женщины, которых мы доставили сюда в качестве ваших невест, – настоящие леди и заслуживают того, чтобы выйти замуж за джентльменов. Вам незачем извиняться за тот образ жизни, который вы вели до их прибытия. Это ваше личное дело, и у меня есть веские основания утверждать, что одним из главных достоинств любого мужчины является умение держать язык за зубами. Я считаю достойным сожаления то обстоятельство, что Эрика была так глубоко оскорблена поведением Льюиса.

Для нее было жестоким ударом узнать, что человек, которым она восхищалась, не только содержал любовницу-индианку, но и прижил с ней ребенка, которого также бросил. Все вы знаете, какой скандал произвел бы подобный поступок в ваших родных местах, поэтому нетрудно догадаться, как должны отнестись к нему ваши будущие невесты. А теперь я хочу спросить, остались ли у кого-нибудь из вас сомнения относительно того, как вам следует вести себя с нашими юными леди?

Раздалось приглушенное бормотание, но никаких протестов и вопросов не последовало. Наконец кто-то произнес:

– Я полагаю, что чем скорее мы сочетаемся браком с нашими избранницами, тем лучше. Надеюсь, ни вы, ни мистер Хорн не станете возражать, если мы попросим священника приступить к подготовке свадебных церемоний, как только мы заручимся их согласием?

Джейсон довольно рассмеялся:

– О нет, нисколько, и я почту за честь быть шафером для любого из вас.

Его ответ был встречен общим смехом и аплодисментами.

Габриель тотчас направилась обратно к лестнице, но тут из гостиной вышел Джейсон. Он заметил ее и позвал хриплым шепотом:

– Габриель! Никому ни слова о том, что только что слышала! Понятно? – Он сделал все от него зависящее, чтобы как-то загладить недавнее происшествие, и потому был крайне недоволен тем, что она слышала его замечания. – И еще. Забудь мои слова о том, сколько мужчин здесь имели в прошлом связь с индейскими женщинами. Мне ни в коем случае не следовало делать подобного признания.

Как только он сделал паузу, чтобы перевести дух, она не раздумывая, ответила:

– Джейсон, на мой взгляд, нет более непростительного поступка, чем бросить свою сожительницу-индианку и ребенка ради одной из нас, однако я думаю, что ты был прав, посоветовав своим клиентам оставить такого рода тайны при себе. Я не стану никому передавать эту историю, так что тебе не о чем беспокоиться. Я не намерена доставлять твоим неженатым друзьям – или, вернее, тем, кто выставлял себя неженатыми, – больше хлопот, чем они сами уже себе создали.

Джейсона подобная готовность к уступкам застала врасплох.

– Мне очень жаль. Конечно, тут нет твоей вины. Прости меня за то, что я вел себя так грубо.

– Почему бы и нет? – бросила в ответ Габриель. – Ведь я же простила тебя за все остальное!

Утром в воскресенье Эрика поразила своих соседок по комнате тем, что, одевшись в свой лучший костюм, объявила о намерении присутствовать на службе в церкви вместе с остальными невестами.

– Я поняла, что поступаю глупо, так убиваясь из-за Льюиса, ведь он не единственный холостяк в Орегон-Сити. Я верю, что мне удастся найти другого, который в отличие от Льюиса сумеет сделать меня счастливой.

Эрике явно удалось полностью овладеть собой после той неприятной сцены, которую она устроила накануне.

– Знаешь, Эрика, я думаю, тебе не стоит принимать какое-либо решение, не взвесив все самым тщательным образом. Поскольку никто из нас не в состоянии изменить то, что было, нам в первую очередь следует думать о будущем.

Отложив гребень, Эрика изрекла:

– Я не допущу, чтобы у моего сына был сводный брат-индеец. Если ни один из клиентов мистера Хорна не может ручаться, что у него нет и не будет других детей, кроме тех, что подарю ему я, то я просто отказываюсь выходить замуж до тех пор, пока не встречу такого человека.

Усевшись на кровать, Габриель невольно вспомнила о Ревущей Молнии. Разумеется, она бы не испытывала ни малейшего стыда, если бы он приходился ей сводным братом или находился в кровном родстве с ее будущими сыновьями.

– Я знаю, что индейцы внушают тебе куда больше страха, чем мне, поэтому могу понять, почему на тебя так подействовал рассказ о прошлом Льюиса. Если ты не можешь ни простить его, ни смириться с тем образом жизни, который ведут здесь мужчины, тогда тебе лучше просто с ним не видеться, поскольку с любым другим ты будешь гораздо счастливее.

– А что, если бы Майкл Дженкинс признался тебе в том, что он не только взял в свой дом индианку, чтобы та вела его хозяйство и согревала ему постель, но и прижил с ней внебрачного сына? Неужели ты бы простила ему столь бесчестный поступок? – Щеки Эрики пылали от гнева, а в зеленых глазах вспыхнул яростный огонек.

Поднявшись с кровати, Габриель подошла к туалетному столику. Хотя со стороны казалось, что девушка всецело поглощена собственной внешностью, в действительности она пыталась найти ответ.

– Ты сама напрашиваешься на неприятности, Эрика. Вполне возможно, что Майклу не в чем признаваться, а если даже и есть, он вправе держать все в тайне.

Досадуя на уклончивость Габриель, Эрика окинула любопытным взглядом остальных обитательниц комнаты.

– Ну а что скажете все вы? Вы тоже думаете, что я совершаю ошибку, не желая делить своего мужа с индейской скво?

Айрис двусмысленно улыбнулась:

– Они же зрелые мужчины, Эрика, а не невинные подростки, с которыми вам, судя по всему, приходилось иметь дело прежде. Я вправе ожидать, что мой муж будет хранить мне верность после свадьбы, однако не могу осуждать его за тот образ жизни, который он вел до нашей встречи. Главное, чтобы он не распространялся о своем прошлом, как и подобает джентльмену. – Барбара пожала плечами:

– Мне трудно себе представить, чтобы кто-нибудь из тех мужчин, что привлекли мое внимание, хотя бы раз даже просто взглянул в сторону индианки, так что я понятия не имею, что бы я почувствовала.

Маргарет, у которой не было никакого мнения на сей счет, покачала головой, между тем как Мэрлин была настолько шокирована предположением, что у ее возлюбленного Чарльза могла быть подруга из индейского племени, что на щеках ее выступил густой румянец, и она воздержалась от замечаний.

Джоанна, захватив с собой Библию, направилась к двери.

– Я, со своей стороны, поступила бы так же, как ты, Эрика. Ни один мужчина, который отказался жениться на матери своего ребенка, будь она белой или индианкой, не заслуживает того, чтобы стать моим мужем. А теперь нам нужно торопиться, иначе мы опоздаем в церковь. Думаю, сегодня там соберется весь приход.