Габриель с готовностью ответила на поцелуй Джейсона и не стала возражать, даже когда он уложил ее на мягкую прибрежную траву. Едва он снял с нее одежду и ласково коснулся ее обнаженного тела, как она испытала необъяснимую радость. И это от одного его прикосновения!

Сумерки постепенно сгущались, стало совсем темно, и вряд ли кто-нибудь еще мог забрести так далеко от лагеря. И все же Джейсон понимал, что прелестное создание, которое он держал в объятиях, заслуживало гораздо более внимательного к себе отношения. Ему не терпелось предаться любви с Габриель на огромной пуховой кровати, где их никто не потревожит и где им не придется ничего бояться, а потому просто привлек ее к себе и замер, наслаждаясь этим мгновением. Однако Габриель улыбалась ему так соблазнительно, что вскоре он отбросил всякую осторожность. В ее глазах было столько пыла, что ему не оставалось ничего другого, как только идти дальше, следуя природным инстинктам. На этот раз ее стройное тело показалось ему куда более податливым. Он был прямо-таки заворожен видом грациозной красавицы, лежавшей в его объятиях, и искал ответа в ее сердце, но, снедаемый любовным экстазом, не способен был говорить в тот миг на каком-либо ином языке, кроме языка страсти.

В миг наивысшего наслаждения Габриель вцепилась изо всех сил в тугие мускулы Джейсона и вся затрепетала. Дикий, необузданный порыв восторга, связавший их воедино, не только охватил жарким пламенем их тела, но и зажег такой же огонь в их сердцах. Габриель мысленно молила Бога о том, чтобы эта ночь никогда не кончалась…

Подхваченный тем же бурным потоком чувств, Джейсон не сразу смог собраться с мыслями и рассуждать здраво.

– Я должен проводить тебя обратно к фургону. Мы и так слишком долго отсутствовали, – прошептал он чуть слышно и коснулся губами мягких холмиков ее грудей.

Габриель, словно ничего не слыша, взяла его за руку и снова усадила на землю рядом.

– Джейсон, прошу тебя, погоди немного.

– Я думаю только о тебе, Габриель. Меня не волнует то, какого рода сплетни появятся на мой счет, но твое имя Должно остаться незапятнанным. – Он поднес ее ладонь к своим губам и мягко прикоснулся к ней поцелуем. – Ну же, не спорь со мной. Впереди у нас еще немало таких же ночей. А сейчас пора идти. Чем больше мы будем тянуть, тем больнее будет расставаться.

Габриель выскользнула из его объятий и стремительно шагнула к искрящемуся в лунном свете потоку, облилась с головы до ног прохладной водой и молча оделась.

Как только она была готова, Джейсон взял ее за руку и крепко сжал ее, когда они направились обратно к стоявшим полукругом фургонам. Звуки музыки и смеха все еще плыли в ночном воздухе. Довольный тем, что они отсутствовали не так Долго, как ему казалось, Джейсон наклонился, чтобы поцеловать Габриель, однако она вывернулась и исчеала среди деревьев, оставив его одного. Это чувство пустоты и одиночества было настолько всепоглощающим, что Джейсон даже не заметил подскочившего к нему Клейтона.

– Тебе не следовало пренебрегать моим предупреждением, Джейсон. Сегодня вечером я заметил, что Габриель среди молодых леди нет, да и остальные, я уверен, тоже обратили на это внимание.

Джейсон пригладил рукой непокорные кудри.

– Не суйся куда не надо, Клей!

– Что?! – гневно воскликнул Хорн. – Скажи, ты просто берешь ее с собой на прогулки при лунном свете, чтобы потчевать разными забавными историями, или ты уже успел ее соблазнить?

– Я не желаю отвечать на этот вопрос, – отозвался Джейсон, едва сдерживая гнев, и двинулся прочь.

Клейтон, выступив вперед, преградил ему путь.

– Черт возьми, я вправе знать правду, и ты скажешь мне все прямо сейчас!

Джейсон глубоко вздохнул и, яростно сверкнув глазами, ответил:

– Это слишком долгая и запутанная история, и, кроме того, я дал Габриель слово никому об этом не говорить. А теперь посторонись, или мне придется через тебя перешагнуть.

В запасе у них оставался еще день, прежде чем они достигнут переправы через Платт, и Джейсону хотелось удостовериться в том, что мысли Габриель были сосредоточены только на нем одном, а не на Бо, который нашел тут свою гибель. Как только караван тронулся в путь, он ухитрился отделиться от остальных и, подъехав к Габриель, заметил с кривой усмешкой:

– Как по-вашему, сегодня подходящая погода для скачек, мисс Макларен?

– Вполне! – ответила Габриель и тотчас пустила Санни изящным галопом.

Джейсон проводил ее к укромному местечку в полумиле от каравана, откуда прекрасно просматривалась река, а они были надежно скрыты от посторонних глаз. Отпустив коней пастись, Джейсон расстелил на траве мягкое шерстяное одеяло и похлопал рядом с собой:

– Иди сюда, моя прелесть!

Габриель подняла руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, и окинула взглядом окружавший их пустынный пейзаж.

– У меня никак не выходят из головы те самые индейцы, которыми ты так восхищаешься. Что бы они сказали, если бы застали нас тут в объятиях друг друга?

Джейсон в ответ только хихикнул.

– Тебе не стоит так беспокоиться, я не замечал никаких следов их присутствия в течение вот уже нескольких дней.

– А раньше ты их видел?! – ужаснулась она.

– Да. У пауни[2] есть зимние жилища по берегам южного притока Платта, однако летом они обычно заняты охотой на бизонов. Когда я выезжал на разведку, мне несколько раз попадались небольшие группы охотников, однако они не проявляли к нам никакого интереса. Тебе представится возможность воочию увидеть некоторых из местных индейцев, когда мы доберемся до форта Ларами. А теперь, прошу тебя, сядь рядом.

Отбросив шляпу, он стянул через голову рубашку и расположился на одеяле удобнее, да еще с таким видом, словно намеревался провести тут целый день.

Габриель тоже начала раздеваться. Сначала на траву упало ее платье, потом нижняя юбка, затем она наклонилась, чтобы расстегнуть пряжки на туфлях.

Зрелище было настолько возбуждающим и в то же время настолько утонченным, что он лишь молча смотрел на нее, надеясь, что она покончит с раздеванием прежде, чем страсть заставит его вскочить на ноги и силой швырнуть ее прямо на одеяло.

Наконец, отбросив в сторону последние предметы одежды, Габриель приблизилась и, прижавшись к нему всем телом, обожгла его страстным поцелуем.

Джейсон привлек к себе ее гибкую, изящную фигурку, и на него пахнуло приятной прохладой. Ее блестящие рыжие волосы упали ему на плечи, заслонив собой солнечный свет, однако он видел перед собой лишь обворожительную улыбку Габриель. Как он мог подумать, будто она нуждается в его уроках любовной игры, когда она сама владела ею в совершенстве? Ее пальцы осторожно скользнули вниз, к его животу, и Джейсону пришлось пожалеть о том, что он не умел раздеваться с таким искусством, как она. Однако он не стал ее останавливать, и вскоре она смела последнюю преграду на своем пути.

Габриель осыпала его лицо быстрыми, легкими поцелуями, наслаждаясь запахом его бронзовой от загара кожи, затем язык ее постепенно опустился вниз, к темным курчавым волосам на труди. И вот под ее губами напряглись мускулы его плоского живота, и когда он запустил пальцы в ее волосы, чтобы крепче прижать к себе, она поняла, чего именно он хочет. Теперь ее язык ласкал его плоть и, видя, какое удовольствие это ему доставляет, она не останавливалась до тех пор. пока он со стоном не заключил ее в объятия и не увлек за собой на складки мягкого одеяла, чтобы всецело отдаться безумной радости обладания и в полной уверенности, что Габриель способна ее разделить…

Снова обретя покой, Габриель словно обмякла в руках Джейсона, наслаждаясь ощущением его тепла ничуть не меньше чем жаркими лучами солнца. Если золотистый загар покроет все ее тело с ног до головы, ей придется как-то объясняться со своими спутницами, но сейчас Габриель не придавала значения подобным мелочам.

– Джейсон, я знаю, в твоей жизни такое не впервые, но всегда ли это бывает так?