— Я знаю об этом, — раздраженно сказала Маргарида. — Эти истории слышали все. Но он пытался уверить меня, что провел ночь где-то в другом месте, играя с любовницей в карты. Выпил слишком много вина, заснул, и пытался прокрасться во дворец так, чтобы его не видел никто из свиты ее высочества. Она к нему относится неодобрительно.

— Это на него очень похоже, — сказал Арнау. — Он ведет себя так несколько лет. Не знаю, как ему это удается.

— Вы имеете в виду его здоровье? — спросил Исаак.

— Я имел в виду его кошелек, — ответил Арнау. — Все, чем он наслаждается в жизни, стоит очень дорого. Правда, кое-кто говорит… Но я прервал вас, сеньора Маргарида.

— Странно было то, — сказала Маргарида, — что хотя, по его словам, он провел бурную ночь, Бонсом явно только что принял ванну, надел чистое белье и не ту одежду, в которой покидал дворец.

— Вы видели, как он уезжал? — спросил Исаак.

— Видела, сеньор. Мы уезжали вместе. Я направлялась сюда; он туда, куда направлялся. Он не ехал к каким-то из городских ворот. И вечером на нем была совершенно другая одежда.

— Возможно, он был дома, — сказала Ракель. — Там он принял ванну и переоделся.

— Он определенно не ездил в фамильное поместье только для того, чтобы принять ванну. Никак не мог бы проехать весь путь туда и обратно в темноте, — сказала Маргарида. — Это очень далеко.

— У него есть жилье в этом доме неподалеку от города, — сказал Арнау. — И наверняка есть одежда.

— И женщина? — спросила Маргарида.

— Возможно, — ответил Арнау. — Я никогда не был завсегдатаем в этом доме и не появлялся возле него несколько лет. Вполне возможно, что привычки его переменились.

— Почему вы так уверены, что он недавно принял ванну? Обычно он появляется во дворце грязным, неряшливым? — спросила Ракель.

— Никоим образом. Он очень внимателен к одежде. Дело было в запахе, — ответила Маргарида. — Запах был очень сильным. Свежий запах сандалового дерева. И волосы у него были влажными, недавно вымытыми.

— Сандаловое дерево, — сказал Исаак. — Я ощущал его запах в домике Эсклармонды. Она пользуется сандаловым деревом?

— Где Хасинта? — спросила Ракель. — Хасинта!

— Я здесь, сеньора, — сказала девочка, выходя из кухни.

— Пользуется твоя мама сандаловым деревом?

— Сандаловым? — переспросила Хасинта. — По-моему, нет. Иногда душится жасминовым маслом, больше ничем. Сеньора Ракель, могу я с ней попрощаться? Раз мы не уезжаем, пока колокола не прозвонят полдень.

— Можешь. Только не опаздывай.

— От этого значительного человека, как вы назвали его, пахло сандаловым деревом? — спросил Исаак.

Мартин кивнул.

— Когда я встречался с ним, пахло.

— А что другие члены синдиката? — спросил Арнау. — Тоже злоумышляли против меня?

— Не думаю, — ответил Мартин. — По-моему, они ничего не знали об этом.

— Что будем делать с ним? — спросил Арнау.

— Отведем к епископу, — сказал Исаак. — Ему нужно писать сообщение. Он может получить его из первых уст. Пусть кто-нибудь отведет его обратно в ту комнату.

— А что это за прекрасное видение глядит на наше собрание с галереи? — спросил Арнау, когда Мартин ушел. — Доброе утро, сеньора.

— Доброе утро, сеньор, — ответила Бонафилья. И смущенно добавила: — Добро пожаловать в наш дом.

— Она не знает, что я все это время находился здесь? — спросил Арнау.

— Это наша новобрачная, у нее было столько дел, касающихся знакомства с новой семьей и приготовлений к бракосочетанию, так что мы просто сказали ей, что наверху у нас пациент, — ответил Иаков.

— Вы счастливый человек, — сказал Арнау Давиду.

— Не сомневаюсь, — ответил Давид и поднял взгляд. — Спускайся, дорогая, — сказал он Бонафилье.

— Ваше преосвященство, — сказал Исаак, — вы хотели услышать обо всем, что я разузнал во время краткого пребывания в вашем городе. Я здесь.

— И что вы разузнали? — спросил епископ.

— Несколько вещей, ваше преосвященство, с помощью многих добрых жителей Перпиньяна.

— Расскажите, что знаете, мой секретарь запишет.

— Сейчас в вашем дворце находится под стражей один из трех человек, повинных в нескольких преступлениях. Судя по сведениям, которыми мы располагаем, он наименее виновен. По-моему, он мелкая сошка, делал только то, что ему велели, не осознавая полностью, что совершает. Его имя Мартин, он из Валенсии. Он знает своего сообщника, но ни разу не видел лицо главаря.

Второй человек, очевидно, повинен в совершении большинства преступлений. Мы можем сказать о нем только, что имя его Фелип Касса, и что последний раз его видели на мосту через Тет. Возможно, он бежал на лодке.

— Если да, то убежал недалеко, — сказал его преосвященство. — Я получил сегодня и другие сообщения, сеньор Исаак. Одно касалось Фелипа Кассы его сегодня утром выловили с перерезанным горлом из реки.

— В таком случае Касса все-таки поплатился за свои преступления, — сказал Исаак. — Я считаю, что он повинен в убийствах отца Миро и Абрама Дайота Коэна, ученика Иакова Бонхуэса.

— Почему? Что пользы ему в смерти этого безобидного человека? Или малолетнего ученика?

— Это все связано с одним судном, ваше преосвященство, и его грузом.

— Из-за которого был назначен суд над доном Арнау Марса, — сказал епископ. — Суд не состоялся. Я не мог поверить всему тому, что о нем говорили, и в его смерть.

— Ваше преосвященство превосходно разбирается в людях. Большая часть того, что говорилось о нем, была неправдой. — И он рассказал, что происходило с Марсой со времени его ареста. — Сегодня утром, ваше преосвященство, — продолжал Исаак, — дон Арнау получил от его величества помилование, данное по серьезному ходатайству принцессы Констансы.

— И все это из-за груза на судне, — со вздохом сказал епископ.

— И дохода от контрабанды. По словам дона Арнау, если судно не потонет и не будет захвачено пиратами, это принесет вкладчикам почти двойную прибыль. Если б оно везло контрабанду и она была бы успешно сбыта, доход был бы пяти-шести кратным. Сильный стимул. Дон Арнау был против.

— Поэтому он стал жертвой ложного доноса?

— Да. Преступники полагали, что он наверняка сложит голову под топором палача. Они не приняли в расчет его жены. Стремясь спасти его, она организовала побег из тюрьмы. К сожалению, попросила его управляющего…

— Фелипа Кассу.

— Да, ваше преосвященство. Попросила его позаботиться о частностях. Он позаботился и велел бедняге Мартину, человеку, который сейчас находится у вас в подвале, нанять троих бездельников, чтобы они напали на него и убили, когда он окажется на воле. Дон Арнау пострадал, но избежал смерти благодаря своевременному появлению двух избавителей.

— Кто были эти избавители? — спросил епископ. — Наверняка не стражники, они водворили бы его обратно в тюрьму.

— Его спасли, ваше преосвященство, один из ваших священников, крупный человек с громким голосом, шедший к ложу умирающего, и один носильщик. Потом его жене посоветовали укрыть его в гетто, она так и сделала.

— Я догадываюсь, кто это был, — сказал епископ, широко улыбаясь.

— В результате этого нападения слуга дона Арнау погиб, и донья Хуана похоронила его под видом своего мужа.

— Но зачем было убивать отца Миро? Он был не одним из монахов, повсюду сующих свой нос, а добрым человеком и веселым застольным собеседником. По нему будут очень скучать.

— Преступники хотели добиться смерти дона Арнау и сказали отцу Миро, что в доме врача укрывается еретик. Отец Миро устроил проверку, установил не знаю что и сурово отчитал доносчика за его злонамеренную ложь. Вскоре после этого его сбросили с утеса.

— Перед отъездом он сказал мне, что серьезно обеспокоен обвинениями против Марсы. И хотел разобраться с ними по возвращении.

— Очевидно, преступники сочли, что Иакову Бонхуэсу кое-что о них известно, и попытались выманить его и убить, но вместо этого убили его ученика.