– Но когда мы познакомились на той вечеринке, – продолжил Чак, – ты тут же решила, что Чарльз – это слишком официально, и стала звать меня Чаком.

– Подожди минуту… Я?

– Да. Ты оказала довольно сильное влияние на мою жизнь, хотя мы встречались всего несколько раз.

– Мы встречались? – подалась вперед Мэгги.

– После знакомства на приеме «Технологий», да, пару раз ходили на свидание.

– Всего… Один или два раза?

– В то время я решил, что мы не подходим друг другу, – невнятно пробормотал Чак, – поэтому не стал развивать отношения дальше дружбы.

Мэгги призадумалась.

– Но тогда ты был Чарльзом, ведь так? – с недоумением спросила она. – Я имею в виду, тогда в тебе было больше от Чарльза, чем сейчас, спустя семь лет. Раз тогда ты решил, что мы несовместимы, то с какой стати во вторник Чарльз станет думать по-другому? И чего конкретноты от меня добиваешься? Эти разговоры о совместимости заставляют немного нервничать.

– Все, чего я хочу – чтобы ты встретилась с ним… со мной… с Чарльзомна вечеринке «Технологий» и пусть все идет своим чередом. Только на этот раз не уходи так быстро.

– Не уходить? – моргнула Мэгги.

Чак снова забарабанил пальцами по столу, и она ясно увидела, как он вдруг услышал нервическую дробь и заставил себя замереть.

– Да, – сказал он. – Именно ты прекратила наши отношения.

Мэгги засмеялась. Полный абсурд.

– Так… Теперь мы обсуждаем по-настоящемуневероятные события. Путешествие во времени... кажется, я начинаю тебе верить, но это… О-хо-хо… Ты утверждаешь, что это ятебя бросила. Умопомрачение какое-то. С какой стати? Ты бесподобный, необычайно привлекательный, вежливый… выглядишь социально адаптированным, не слишком эксцентричный, если не считать того, что предсказываешь преступления и постукиваешь пальцами. Конечно, над твоим чувством юмора следует немного поработать, но ты и без меня это знаешь. Скрытный, но выглядишь достаточно уверенным. А, ладно, может, тебе стоит постараться и стать чуть-чуть дружелюбнее… может, попрактиковаться растягивать губы в улыбке перед зеркалом по несколько раз в день. И, кстати, о зеркале, ты давно в него смотрел? Ты великолепен, Чак. Двадцать баллов по десятибалльной шкале. Короче – ты само совершенство, но я тебя бросила. Что-то не вяжется, парень.

– Но это правда.

– С твоей точки зрения, – продолжила Мэгги. – А вот я думаю по-другому. Я из тех, кто всегда цепляется за отношения, до последнего надеясь на счастливый конец. И... ох, прошу тебя, посмотри на меня чуть внимательнее. Может, здесь темновато? Ты постоянно намекаешь на мгновенно вспыхнувшую животную страсть, на это дерьмо о любви с первого взгляда, но – поверь, я точно знаю, – я не тот тип, в которого влюбляются с первого взгляда. Посмотри на меня. Я просто… не такая.

– Извини, но ты неправа, – холодно возразил Чак. – Сама-то давно смотрелась в зеркало? Ты редкостная красавица, Mэг. На этот раз я, черт возьми, заставлю тебя в это поверить.

– О, я тебя умоляю, – закатила глаза Мэгги.

Чак наклонился вперед, искры в его глазах разгорелись ярче:

– Да одного только вожделения хватило бы, чтобы держать нас вместе в течение многих лет, но ты не согласилась.

– Ты точно ни с кем меня не перепутал? – упиралась Мэг. – Потому что это звучит совершенно неправдоподобно.

– Я помню, что ты тогда сказала.

Чак откинулся на спинку стула и принялся перемешивать лед в стакане, язык тела вдруг продемонстрировал отчужденность и замкнутость. Он взглянул на собеседницу мельком, по большей части не сводя глаз с содержимого своего бокала.

– После нескольких свиданий, ты заявила… Как бы точнее передать? Что не заинтересована в физической близости с эмоционально закрытым мужчиной, с человеком, который даже не заикнется о каждодневных жизненных проблемах, не говоря уж о своих чувствах.

– Это на меня похоже, – признала Мэгги.

Вдруг все это правда? Чак соблазнительный, умный, чертовски сексуальный, но уж точно не слишком сердечный, явно не «белый и пушистый». Даже уровень доверия, необходимый для этого разговора, явно тяготил его… Мэгги ясно видела это по тому, как он старался не встречаться с ней глазами.

– Есть еще кое-что, что заставляет меня сомневаться, сумею ли я все сделать правильно, – тихо сказал Чак. – И все же прошу тебя на этот раз быть снисходительнее.

Потом заставил себя улыбнуться:

– После семи лет дружбы я очень хорошо знаю тебя, Мэг. Знаю, что ты меня не хочешь. Если бы я смог придумать другой способ остановить самого себя, не прибегая к твоей помощи… – печально покачал головой он.

Я очень хорошо знаю тебя, Mэг.

Мэгги была потрясена. Сидит и разговаривает с человеком, который знает ее гораздо лучше, чем она его. Насколько лучше? Пришлось подкрепиться глотком спиртного.

– Так, – выпалила она, сделав глубокий вдох. – Скажи мне честно. Я когда-нибудь спала с тобой… в будущем или прошлом?

И закатила глаза:

– Вау, прям как в «Сумеречной зоне» [3].

– Нет, мы никогда не занимались любовью, – серьезно и спокойно ответил Чак.

Но он желал ее. И слова не нужны – вожделение явно сверкало в глазах. Его все еще тянуло к ней.

– Мне пора домой, – поставила точку Мэгги. – Думаю, мои мозги впитали столько странностей, что всю ночь придется переваривать.

Она встала, но потом остановилась и взглянула на Чака:

– У тебя ведь есть где переночевать сегодня ночью?

– Вряд ли это приглашение, – одарил ее Чак одной из своих фирменных полуулыбок.

– Даже не мечтай, – почти истерично засмеялась Мэгги. – Но если тебе нужны деньги, чтобы снять номер в мотеле…

– Все в порядке. Я знаю, где Чарльз хранит еще одну банковскую карточку, так что легко получу наличные.

Потом нерешительно спросил:

– Можно зайти к тебе домой?

– Лучше не надо.

– А позвонить завтра?

– Ладно. Позвони.

И Мэгги поспешила прочь.

* * * * *

Сроки сдачи трех разных проспектов приближались с космической скоростью, но Мэг никак не могла сосредоточиться.

Не могла перестать думать о Чаке.

Его россказни – полный бред. Путешествия во времени. Секретное агентство со своими планами по свержению правительства. Чушь собачья.

И все-таки Мэгги осознавала, что верит небылицам.

Понимала, что, сидя перед компьютером, уплывает прочь от неотложной работы, размышляя вовсе не о брошюрах, а о молящих глазах. О том, как Чак смотрел на нее, словно она стакан с водой, а он умирает от жажды.

Влечение к этому субъекту – полное безумие. Если все рассказанное Чаком правда, то он из будущего, а значит, не принадлежит этому времени. Здесь присутствует только какая-то его часть. Если он не сможет вернуться в свое время, – а именно этого он и опасается, – вероятно, ему придется искать себе место в этой жизни и… А если все рассказанное ложь, если все это какая-то гигантская афера или мошенничество, что ж, значит, она дважды дура.

Нет, надо придержать эмоции. Друзья. Мэгги твердо вознамерилась приложить все усилия, чтобы они остались только друзьями.

Она крепко зажмурилась, пытаясь изгнать картину, как совершенно голый Чак стоит в ее дворе.

Еще труднее забыть глубину манящих карих глаз.

Не сумев написать ни единого внятного предложения, Мэгги схватила сумочку и ключи от машины и направилась в «Новые технологии». Надо собрать нужные материалы, и раз уж сочинительство забуксовало, можно сделать это прямо сейчас.

Что конечно же не имеет ничего общего с желанием еще разок взглянуть на человека, которого Чак назвал Чарльзом. Мэгги вовсе не собиралась совершить такую глупость, как шпионить за молодым Чаком.

Повернув на парковку «Технологий», Мэгги сразу увидела его. Чарльза Делиа Крока. Тот сидел за рулем блестящей белой «Хонды», нацепив на нос солнечные очки, и как раз притормозил перед выездом со стоянки.