— Да, и сейчас ты убегаешь, испуганно поджав хвост, — сказала Анита.

— С чего ты взяла, что я испуган?

— Да, ты испуган. — Анита сделала шаг вперед и уперлась указательным пальцем в грудь Люка. — Ты ужасно боишься меня. Все, что ты только что сказал, только оправдание для твоего бегства. Ты прячешься в свою скорлупу. Я знаю тебя, Люк, лучше, чем ты думаешь.

— Я не прячусь ни в какую скорлупу.

— Нет, прячешься. — Она снова ткнула пальцем ему в грудь. — Ты, мой друг, черепашка.

— Эй, эй, полегче, на поворотах. Честно говоря, мне больше понравилось, когда ты делала мне комплименты.

Анита рассмеялась.

— Ладно. Черепашка с очень симпатичным панцирем. — Она провела рукой по крылу автомобиля и отвела глаза. — Итак, мы обо всем договорились. Никакой романтики. Мы просто друзья.

— Да. Просто друзья.

— Отлично. — Анита кивнула, соглашаясь с тем, что это, как раз то, что ей нужно.

— Идеально, — сказала она, повернулась и ушла.

Люк хотел пойти за Анитой, но решил, что лучше будет соблюсти дистанцию.

Ему не хотелось признавать, что она права. Анита задела его за самое больное место. Ему все-таки придется взглянуть правде в глаза.

Он черепашка.

Люк снова нагнулся над мотором машины. Он сосредоточился на проводах, распределительном датчике, центробежном регуляторе. Через час он сел в салон Анитиной «тойоты», повернул ключ и был вознагражден звуком заводящегося мотора.

Возможно, он разрушил свою дружбу с Анитой, и вместе с ней надежду на ее помощь Эмили. И это цена всего лишь одного поцелуя. Теперь ему нужно снова загнать джинна в бутылку. Возможно ли это? Их отношения находятся на другом уровне. Она сказала, что теперь они просто друзья, но Люк знал, что это невозможно. Он сомневался в том, что, взглянув на Аниту, сможет назвать ее другом. Этим словом он называл парней, с которыми вместе пил пиво. Он не сможет назвать другом женщину, которая целуется без правил и тормозов.

Возможно, Люк не сможет устранить неполадки в отношениях с Анитой, но он смог починить ее машину. Для человека, который хочет наладить подпорченные отношения с женщиной, это уже кое-что.

Анита не вышла из дома, даже когда ее машина завелась. Люк заглушил мотор, собрал инструменты в сумку, надел рубашку и отправился к дому. Он должен найти способ исправить эту ситуацию, иначе не сможет помочь Эмили. Люк нажал на кнопку звонка и немного подождал. Но ответа не последовало. Он позвонил снова.

— Спасибо, что починил мою машину.

Люк повернулся и увидел Аниту в соседнем окне. Она пригнула голову, затем перекинула одну ногу через подоконник. Юбка ее летнего платьица взлетела до самых бедер.

Боже милосердный!

Люк забыл отвести взгляд. Ну, может быть, не забыл. Возможно, была какая-то другая причина, но он успел увидеть значительно больше, чем только ногу. Хотя и ноги было вполне достаточно, чтобы снова потерять самообладание. У Аниты были красивые длинные ноги с нежной сливочной кожей. Но вот она перекинула через подоконник уже и другую ногу и стоит перед ним, как ни в чем не бывало. И юбка снова там, где надо. Ну, просто наваждение какое-то.

Она указала на дверь.

— Звонок сломан. Дверь заклинило. Она разбухла от влаги. Окно открывается примерно так же. — Она рассмеялась.

Люк нахмурился.

— Тебе не следует вот так лазить туда-сюда, весь день. Ты же это… ну, как это, на седьмом месяце беременности.

— На восьмом. — Анита пожала плечами. — У меня все в порядке. Я достаточно гибкая. Все эти упражнения, я и раньше делала.

— Послушай. — Люк несколько раз подбросил в руке ключи от машины. Потом продолжил: — Я немного погорячился. Давай устроим перемирие. Я починю тебе дверь, и потом мы поговорим о том, как ты сможешь вернуть мне этот долг. Речь идет о встречном одолжении.

Анита удивленно повела бровью.

— Нет, нет. Я не имею в виду ничего такого, — сказал Люк, но в его воображении почему-то тут же возникли именно те самые образы. Он увидел Аниту в своих объятиях, их губы слились в поцелуе, ее нежные длинные пальцы, прикасаясь к нему, возвращают к жизни его тело. Воображение Люка могло далеко его увести, но он вовремя включил интеллектуальный стоп-сигнал. — Я имел в виду Эмили.

Ясные глаза Аниты с минуту внимательно смотрели на него. Она выглядела почти… разочарованной. Закусив губу, Анита посмотрела в сторону, потом снова на Люка.

— Хорошо, — сказала она. — Но только после того, как ты сделаешь для меня одну вещь.

— Договорились.

— Поезжай в ближайший магазин и привези мне плитку шоколада. Он мне понадобится.

Анита приподняла юбку, перелезла через подоконник и скрылась в доме.

Прежде чем Анита снова смогла взглянуть Люку в глаза, она съела три плитки шоколада «Херши» и плитку «Хостесс Динг-Донг». Блестящие обертки были разложены на столе по кругу, будто она совершала обряд шоколадного жертвоприношения. Люк настоятельно просил Аниту положить ноги на стул, чтобы ей было удобнее, а сам наливал в стаканы лимонад.

— Не стоит, — смущенно сказала Анита. — Ты балуешь меня, а я совсем не слабачка.

— Беременных женщин полагается баловать. Кушай на здоровье, пока аппетит есть, как говаривала моя бабушка.

Анита расплылась в довольной улыбке.

— Если ты настаиваешь.

— Да, я настаиваю. — Люк налил лимонада в опустевший стакан Аниты и сел напротив нее. — Я еще раз хочу извиниться за…

— Нет. — Анита подняла ладонь вверх, выражая этим жестом свой протест. — Если ты еще раз извинишься за то, что меня поцеловал, я начну чувствовать себя неполноценной. Я беременная, Люк, не прокаженная.

— Дело не в этом, Анита. — Люк играл с фольгой от шоколада, то сворачивая, то разворачивая ее. — Нет, дело не в этом. Ты мне нравишься. Очень нравишься. — Люк посмотрел Аните в глаза, и между ними снова возникло напряжение.

Аниту спасла нервная икота.

— Да, сейчас я особенно привлекательна. Сексуальна, как гора Эверест.

Люк покачал головой.

— Ты не видишь того, что вижу я.

Люк замолчал. Он хотел сказать что-то еще, но колебался. Анита ждала. И надеялась. Прошла секунда, потом другая.

— Знаешь, ты была права, — начал Люк. — Ты пугаешь меня. — Он усмехнулся. — У меня давно не было романтических отношений с женщинами. Черт, да и вообще никаких отношений. — Люк швырнул в мусорное ведро скомканную фольгу и сложил руки на груди. — Но, как бы там ни было, я не хочу сейчас говорить об этом. Я хочу предложить тебе работу.

Это предложение стало такой неожиданностью для Аниты, что она растерянно заморгала, глядя на него.

— Работу? Но я больше не занимаюсь маркетингом.

— Не в моей компании. Мы с Марком сейчас уже не работаем в таких масштабах. В дальнейшем нам, возможно, понадобится помощь профессионального менеджера по продажам, но пока… — Люк обеими руками обхватил стоявший перед ним стакан с лимонадом, будто искал опору. — Мне нужна помощь с Эмили.

— С Эмили? — переспросила Анита.

— Я хочу, чтобы ты поработала с ней, помогла ей.

— Ты имеешь в виду ее доклад?

Люк покачал головой.

— Нет. Я хочу, чтобы ты помогла Эмили снова стать моей дочерью. — Люк нервно крутил ладонями стакан. Бледно-желтая жидкость внутри бушевала, как океан во время шторма. Примерно то же происходило у Ника в душе. — Ты единственный человек, с которым Эмили нормально разговаривала за последнее время. С начала учебного года она не сделала ни одного домашнего задания. В прошлом учебном году она не получила ни одной «четверки», о «пятерках» я уже не говорю. — Ник вздохнул. — Мне нужна твоя помощь, чтобы наладить отношения с дочерью.

— Ей нужен специалист, а не я, — запротестовала Анита. — Я ничего не знаю о детях.

— Но ты ведь когда-то сама была ребенком, не так ли?

— Разумеется, была, но…

— Мне этого достаточно.

Анита, протестуя, затрясла головой.

— Я не смогу помочь Эмили справиться с ее горем. У меня нет специального образования. Одно неправильное слово, и она замкнется в себе еще больше.