– Потому что мне тяжело дышать, значит, опять были изменения.

– Сейчас попрошу подобрать получше.

– Это будет большой проблемой, Строггорн, – сказал Нигль-И.

– Все время происходят изменения? А как вы определяете, что ему нужно?

– Его костюм все время следит за изменениями и сообщает их Машине. А она – подбирает состав. Поэтому атмосфера меня не волнует, это самое простое. С едой будет хуже. Принесите на пробу.

Строггорн вышел и вернулся со стаканом воды. Креил не успел даже глотнуть, его вырвало от одного запаха.

Нигль-И взял стакан в руки и понюхал «воду», потом передал Аолле.

– Чувствуете, почему это не годится?

– Ужасный запах. На вкус пробовать не буду, вывернет.

Нигль-И подержал стакан несколько секунд в руках и протянул его Креилу. Тот сначала осторожно понюхал и только потом выпил.

– Безвкусная, но пить можно, – решил Креил.

– Нигль-И, а как вы определяете, что нужно изменять в составе воды? – спросил Строггорн, ни секунды не сомневаясь, что инопланетянин что-то делал с «водой».

– Проблема в том, что я этого объяснить не могу. Я – существо Пятимерности. Для нас, изменение свойств материи – самое обычное дело. А как это происходит… Если бы я спросил, как вам удается отличить один запах от другого, вы бы ответили: «Пахнут по-разному». Но для меня-то это ничего не значит. Мне нужно понять разницу в составе веществ. Понятно?

– Не очень. Можно отправить «воду» на анализ, чтобы понять, что не так?

– Конечно. Для этого я и здесь, чтобы помочь. Я буду исправлять ваши ошибки и, надеюсь, через пару недель, вы поймете, в чем дело.

Строггорна отвлек сигнал телекома.

– Советник, там привезли Стайна, биоробота Советника Креила. Он так и рвется к хозяину. В институте робототехники закрыли его кожу защитным слоем. На несколько месяцев хватит, потом можно будет повторить.

– Пропустите его к нам, – обрадованно разрешил Строггорн, подумав, что помощь Стайна избавит Аоллу от необходимости все время находиться с Креилом. Он сразу почувствовал ее холодность и сейчас больше всего хотел остаться с ней наедине, чтобы выяснить, что произошло. Сначала он думал, что между Креилом и Аоллой могло что-то быть. Но теперь стало понятным: если что и было, то к Креилу это никакого отношения не имело.

– Нигль-И, ты какую себе выбираешь спальню? – спросила Аолла, обойдя помещение, приготовленное для Креила.

– Поближе к Советнику.

– Я бы тоже хотела поближе.

– Ты собираешься жить здесь? – удивленно спросил Строггорн.

– Где же еще? – Аолла невозмутимо выдержала его взгляд, как будто бы она не имела никакого представления о своей собственной квартире.

– А зачем это нужно, Аолла, жить здесь? Нигль-И и Стайн прекрасно управятся без тебя. Уж ночевать-то можно приходить домой?

– Смысл? Я сплю раз в четыре дня. И комната для отдыха мне нужна здесь. А что, ты живешь в моей квартире?

– Сейчас – да. Мою оборудовали под клинику. Но, конечно, если ты против… – Строггорн старался сдерживать свое раздражение. Во – первых, не стоило выяснять отношения с Аоллой при посторонних, а во-вторых, у него возникло чувство, что она ищет повод для скандала.

– Живи, мне все равно.

– Все равно? – переспросил Строггорн. У него было дикое желание остаться с Аоллой наедине, но пришлось еще долго ждать, пока не распакуют и смонтируют необходимое оборудование.

Как только Аолла осталась одна в своей спальне, Строггорн сразу же скользнул за ней следом.

– Ты не мог бы оставить меня одну? – спросила Аолла, обернувшись. – Мне нужно принять душ и привести себя в порядок?

– Что случилось, Аолла?

Аолла устало опустилась в кресло.

– Да ничего не случилось. Разве мы жили вместе когда-нибудь?

– Хорошо, сейчас ты переутомлена… Но я могу рассчитывать провести с тобой время через пару дней?

– Ты знаешь, Строг, Креилу осталось жить совсем немного. Наши отношения его всегда раздражали. Я не хочу портить ему остаток жизни.

– Ты уверена, что дело только в нем? – насмешливо спросил Строггорн.

– Я уверена, что сейчас мое место рядом с ним. И что я не должна делать ничего такого, что может как-либо повредить ему.

– Ты хочешь сказать, что любишь его?

– Я всегда его любила. Как брата и даже больше. Он – моя семья.

– Тогда я кто?

– Муж, – Аолла горько усмехнулась. – Тебе этого мало?

– В твоей жизни быть просто твоим мужем, этого, конечно, мало.

– Но большего я не могу тебе дать. Пока Креил жив, я решила быть с ним!

– Ты добиваешься, чтобы я начал желать ему скорейшей смерти?

– Надеюсь, ты пошутил, Строг, – тихо сказала Аолла.

– Пошутил, – устало согласился Строггорн. – Ладно, раз ты не хочешь со мной говорить, пойду займусь делами. Моя помощь вам здесь не нужна?

– Да нет, вроде. Чем ты еще можешь помочь?

Лейла вышла из воздушного такси на посадочной площадке на крыше своего дома и сразу почувствовала Нигль-И. Он сидел на небольшой террасе под деревьями и терпеливо ее ждал.

– Здравствуй, – Нигль-И поднялся ей навстречу и мысленно улыбнулся.

Лейла знала, что он на Земле, но все равно у нее дрогнуло сердце. Она была в маске, трудноотличимой для людей, которые не знали об этом, от ее настоящего лица, в темном, прямом платье с длинным рукавом и воротником, закрывающим шею. На руках она носила тончайшие, под цвет кожи, перчатки.

Нигль-И приблизился, внимательно вгляделся в ее лицо. Лейла с радостью бы убежала и спряталась от этого пытливого взгляда его сразу ставших темно-зелеными глаз, но она сдержала себя и только слегка опустила голову.

– Это не твое лицо, – решил Нигль-И.

– Ты прекрасно знаешь, какоетеперь мое лицо! – вспыхнула Лейла.

– Знаю, – он подошел совсем близко, а его глаза посветлели. – Не сердись, – мягко добавил он. – Я не решился зайти в твою квартиру. Можно к тебе?

– Пойдем, – уже остывая, разрешила Лейла.

– Можно тебя попросить снять это с лица? – сказал Нигль-И после почти получасового молчания. Когда они поднялись к Лейле, она как-то сразу обнаружила, что не знает, о чем с ним говорить.

– Зачем? – резко спросила она.

– Хочу видеть твое настоящее лицо, а не… – он остановился, не зная, как назвать ее маскировку.

– Это невозможно, чтобы ты меня видел такой.

– Но я уже видел тебя такой! Кого ты хочешь обмануть?

– Лучше бы ты ушел. – Она отвернулась, чтобы Нигль-И не заметил ее слезы, забывая, что он все равно прекрасно чувствует ее состояние.

– Что я могу сделать для тебя? – с болью спросил он, не реагирую на ее слова.

– Уже сделал. У меня теперь ничего нет. Ни друзей, ни личной жизни, – она помолчала. – На много, много лет.

– Это пройдет, Лейла. Ты же знаешь, что будет как прежде.

– Дорогая цена, Нигль-И, может быть слишком.

– Пойдем в спальню, – неожиданно сказал он. Лейла подняла голову и посмотрела ему в глаза, пытаясь определить, правильно ли она поняла его и знает ли инопланетянин, что значат эти слова для земной женщины?

– Я знаю, что это значит, – ответил на ее мысли Нигль-И.

– Но…

– Ты хочешь этого или нет? – прямо спросил он.

– Хочу, – она почувствовала, что защипало глаза.

– Ну так пошли? – широко улыбнулся Нигль-И и поднялся с кресла. – Уже не боишься?

Когда они вошли в спальню, он снова попросил ее снять с себя все искусственное.

– Ты меня испугаешься! – возражала Лейла. Она медленно сняла маску, обнажая свое настоящее старческое лицо и внимательно вслушиваясь в невозмутимое спокойствие, которое излучал мозг Нигль-И. – Неужели тебе не противно? – спросила она, уже полностью раздевшись.

Он осторожно погладил ее морщинистую руку и провел своими необычно длинными пальцами по дряблой коже на ее щеке.