– Почему же, прекрасно понимаю. Порой мне очень тяжело не обращать на это внимания. Но как бы то ни было, у меня вовсе нет желания посадить его за это на кол. – После этих слов Найджел рассмеялся, а девушка грустно усмехнулась в ответ и продолжила: – К тому же у него практически не было выбора.
– Выбор есть всегда.
Мэлди пожала плечами:
– Может и так, но иногда выбор в пользу любого из возможных решений сулит мало радости. Посуди сам: некто сказал Битону, что Малкольм из Мюрреев, чем и приговорил того к смерти. А так как в Дублинне до этого случая ни разу не удалось раскрыть ни одного лазутчика Мюрреев, выходит, либо Битон резко поумнел – во что я, как и все остальные, совершенно не верю, – либо кто-то рассказал ему о Малкольме. Гризель давно мертва, следовательно, это не она. Естественно, Балфуру ничего другого не оставалось, как оглянуться вокруг да пораскинуть мозгами: что же изменилось в Донкойле. И что он увидел? Верно – меня. Так что, по здравом размышлении, я лучше всех подхожу на роль подозреваемой.
– Нет, это не ты, – упрямо мотнув головой, отрезал Найджел.
– Тебе не стоит так уж сурово судить брата, – возразила Мэлди. – Он твой лэрд и отвечает за каждого живущего на его землях. Это порой требует принятия нелегких решений. К тому же вся эта ситуация несколько шире, чем просто обвинение чужака в соглядатайстве. И следует отдать должное Балфуру: он так до конца и не поверил во все это, но в нелегкой схватке с самим собой решил, что слепое доверие тут неуместно. Он ведь действительно давал мне возможность оправдаться.
– И ты ею не воспользовалась? – Найджел нахмурился. – Почему?
– Я слишком разозлилась. Гордость взыграла, – объяснила Мэлди и, взяв у него пустую кружку, поставила на столик подле кровати. – Решила, что одного моего слова будет достаточно. Он задавал вопросы, просил, чтобы я рассказала хоть что-нибудь, чтобы он мог послать своего человека проверить мои слова и таким образом убедиться в моей невиновности. На что я заявила, что, мол, если ему так не терпится выяснить это, то лучшим выходом будет начать действовать и самому приступить к поискам.
Мэлди услышала веселый смех Найджела и с удивлением обнаружила, что и ее губы растянулись в слабой улыбке.
– Гордость могла довести тебя до виселицы, – отсмеявшись, серьезно заявил Найджел, а выражение его лица стало хмурым и ожесточенным, погребя под собой остатки благодушного настроения.
– Нет, – быстро сказала девушка без тени сомнения. – Только не с Балфуром. Для того чтобы приговорить кого-то к смерти, ему необходимы неопровержимые доказательства.
– Тут ты права. Балфур очень милосердный и справедливый человек. И, что огорчает больше всего, он еще и болван. – Мэлди тихо рассмеялась, на что Найджел усмехнулся, но затем внимательно вгляделся в ее вмиг посерьезневшее лицо, стоило ему только сказать: – Но все это не оставляет тебе другого выхода, кроме как бежать из Донкойла.
Девушка испытала чувство гордости за то, что наконец-таки сумела обуздать свои чувства и, хотя от слов Найджела Мэлди охватила внезапная острая вспышка страха, что ее план мог быть раскрыт, черты лица остались безмятежными. Наверняка Найджел даже и не подозревал ни о чем подобном, эта затея казалась безумной даже ей самой. В конце концов, Мюрреи тоже строили замыслы по спасению Эрика, хотя и считали, что для их осуществления, возможно, понадобится целая армия. Никто всерьез даже мысли не допустил бы, что слабая женщина может попытаться сделать это в одиночку. Так что подозрения Найджела насчет того, что она лелеяла мысль о побеге, хотя и не стали для нее открытием, но и не несли никакой угрозы.
– Ну конечно! Побег, несомненно, докажет мою непричастность к предательству, – с явным сарказмом произнесла Мэлди, нарочито растягивая слова.
– Ты и не должна доказывать свою невиновность, черт бы ее побрал.
– Нет, конечно. Хотя и не считаю, что, сбежав под покровом ночи, словно какой-то воришка, я смогу оправдаться. Со мной все будет хорошо, Найджел. Честно. Не отрицаю, все это причинило мне сильную боль, но, главное, я жива, а все тайное, так или иначе, становится явным. Мне просто надо выждать.
– Если я могу хоть чем-то помочь…
Она быстро взмахнула рукой, не давая ему продолжить.
– Не надо, не произноси этого, Найджел. Будет лучше, если ты останешься в стороне. Ты веришь мне, и этого довольно. Сделав что-либо еще, ты рискуешь ослушаться или, хуже того, предать своего лэрда. – Внезапно дверь в комнату отворилась, и Мэлди увидела замершую на пороге Дженни и темную фигуру стражника, высившуюся позади нее. – Мое время вышло, пора возвращаться к себе. Отдыхай, Найджел. С каждым днем ты будешь набираться сил, прогулки станут все более продолжительными, а походка – все тверже. Поэтому прошу: побори соблазн чрезмерно нагружать ногу, хотя сейчас это представляется тебе заманчивым, как никогда прежде.
– Понимаю. Ты на деле доказала мне свою правоту. И поверь, теперь я не вижу смысла пропускать твои советы мимо ушей.
Девушка медленно покинула комнату. Дженни отводила взгляд и краснела, пока Мэлди шла рядом с ней. Все в замке уже знали, почему Балфур запретил ей покидать спальню, и Мэлди понимала, что те слабые ростки доверия и уважения, которые она сумела взрастить в сердцах обитателей замка, теперь наверняка безвозвратно загублены. Осознавать это было ужасно тяжело, потому что девушка начала чувствовать себя в Донкойле почти своей – ее здесь хорошо приняли и даже немного полюбили. Подобное случилось с Мэлди впервые в жизни, и эта потеря опустошила душу.
Тяжелая дверь захлопнулась за спиной, и Мэлди вздрогнула, услышав, как засов задвинули в пазы. Она не хотела, чтобы ее запирали. Раньше Мэлди могла входить и уходить отсюда по своему желанию, ей была предоставлена полная свобода передвижения по замку, что многие считали излишним. За прошедшие три дня, что длилось ее заточение, девушка начала чувствовать себя, подобно зверю, пойманному в ловушку, иногда ей казалось, что она задыхается. Мэлди глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и подошла к маленькому окошку. Сделав несколько медленных, жадных вдохов теплого свежего воздуха, она смогла ослабить нарастающее чувство паники. По крайней мере, ей не было отказано видеть окружающий мир, и девушка была благодарна даже за эту малость. Балфур с легкостью мог бы бросить ее в один из глубоких каменных мешков, расположенных под главной башней Донкойла.
– Правда, если бы он так поступил, то ему вообще не пришлось бы запирать меня, – пробормотала она, направляясь к кровати.
Она снова пыталась побороть малодушный порыв свернуться клубком и пестовать раздиравший ее гнев и жгучую обиду. Она боролась с этим желанием уже в течение трех дней, стараясь целиком сосредоточиться на своем намерении выбраться отсюда и спасти Эрика. Это единственное, что помогало выстоять и не загнать себя в ловушку из мучительных переживаний и душевной боли. Почти, но не совсем. Вторая часть ее плана была самой сложной. Девушка бессчетное количество раз прокручивала в уме, каким образом она проберется в Дублинн, разузнает, где держат Эрика, и вызволит его из плена. Да еще и проделать все надо так, чтобы не попасться на глаза страже. Мэлди колебалась, понимая, что продумала план лишь в общих чертах и ей предстоит решить немало трудных задач, например, как им с Эриком ускользнуть от стражи и осуществить побег ради спасения своих жизней. И в первую очередь Мэлди никак не могла придумать, как ей незаметно выбраться из Донкойла.
Было несколько способов сбежать отсюда, но ей так ни разу и не представилось возможности, в которой она так нуждалась. Если бы хоть кто-нибудь обратился к ней за помощью как к целительнице, то у нее мог бы появиться шанс покинуть свою импровизированную темницу, но ничего подобного не происходило. Бдительная охрана не спускала с нее глаз и ни разу не оставляла дверь незапертой. И кроме того, Мэлди никто не навещал.
Внезапно девушку посетила идея, настолько простая, что она даже удивилась, как не додумалась до этого раньше. Все, что требовалось, – заставить стражника позвать к ней одну из женщин, чтобы якобы оказать помощь. Если бы она смогла убедить его, что жестоко страдает от серьезного женского недомогания... Вряд ли хоть кто-нибудь из мужчин стал бы выслушивать ее подробные объяснения, а скорее всего, при первой же возможности постарался бы избежать этой досадной участи. Единственным недостатком этого плана, являлось, пожалуй, то, что она должна будет нанести своей невольной «помощнице» удар, не смертельный, конечно, но достаточно сильный, чтобы та долгое время пролежала без сознания, дав Мэлди возможность убраться подальше от Донкойла.
