Мэри начала согреваться, задрожала, застонала, ее голова заметалась по топчану. Йэн сорвал свою мокрую одежду и лег рядом с ней. Он обнял дрожащее тело и прижал к себе, согревая своим теплом.

Так он провел несколько часов, лишь время от времени вставая, чтобы подложить в печку дров. Наконец Мэри успокоилась и, казалось, погрузилась в нормальный сон. Йэн вздохнул с облегчением и позволил себе расслабиться.

Он закрыл глаза, ласково погладил ее спутанные волосы. Мэри в безопасности! Она в его объятиях! Казалось, его сердце вот-вот разорвется от невыразимой нежности.

Никогда, никогда больше, поклялся он себе, погружаясь в беспокойный сон, никогда он не расстанется с ней! Никогда никому не позволит обидеть ее.

Мэри медленно приходила в себя. Тупая боль, пульсирующая в голове, казалась теперь далекой и как бы чужой. Однако эта боль о чем-то напоминала. О чем? Мэри попыталась вспомнить.

Уолли Кэмп! Он хотел утопить ее в море, но суденышко перевернулось. А потом она изо всех сил плыла к берегу… И после этого лишь смутное и совершенно нереальное ощущение знакомого сильного тела… голос Йэна?.. нет, это были галлюцинации. Йэн не знал, что ее похитили. Он занимался с ней любовью, а потом покинул ее, бросил, будто она ничего для него не значит.

Все эти мысли пронеслись в голове Мэри в одно мгновение. Она открыла глаза и увидела низкий потолок из грубых досок.

Где она? В следующий момент Мэри почувствовала, что рядом кто-то есть. К ее спине прижимается теплое крепкое тело. Одна рука обнимает ее талию, другая лежит под ее обнаженной левой грудью.

Ее глаза распахнулись еще шире… Голая! Боже милостивый! Она — голая!

Не успела она шевельнуться, как низкий мужской голос произнес:

— Мэри?

Йэн? Не веря своим ушам, Мэри повернулась лицом к нему.

Йэн! Он лежал рядом с нею, встревожено вглядываясь в нее.

— Как ты себя чувствуешь?

Мэри в замешательстве потерла рукой лоб.

— Я… хорошо. Наверное. Голова болит уже не так сильно. Но… что случилось? Как я… как ты оказался здесь? Последнее, что я помню…

Йэн сел, поднял соскользнувшее с ее плеч одеяло, прикрыл ее и только потом заговорил:

— Я не могу ответить на все вопросы. Я надеялся, что ты поможешь мне ответить на мои. Скажу лишь, что нашел тебя без сознания на пляже. Мой конь ускакал, так что я принес тебя сюда. Я с детства знал об этой хижине. К счастью, нашему счастью, она сохранилась.

— Последнее, что я помню, — это как добралась до пляжа. Когда Уолли Кэмп попытался выбросить меня за борт своей лодки, она перевернулась, и мы оба свалились в море.

— Он хотел утопить тебя? — Йэн побледнел.

— Йэн, кто-то… я не знаю кто… заплатил ему, чтобы убить меня.

Йэн побледнел еще сильнее.

— Господи! Убить тебя, Мэри? Но почему? Кто? — Его губы вытянулись в тонкую линию, взгляд стал твердым как гранит.

— Я не знаю — кто. Уолли упал за борт, не успев сказать мне. Он был очень пьян и, вероятно, утонул. Так что мы никогда теперь не узнаем его тайну.

Йэн вскочил и заметался по крошечной хижине.

— Черт побери! Судьба лишила меня удовольствия самому убить ублюдка.

— Если он не утонул, мне не хотелось бы оставаться здесь…

Йэн резко остановился и бросился к ней.

— Прости меня, Мэри! Я говорю как сумасшедший, но я так счастлив, что с тобой все в порядке. Это я виноват! Если бы я поверил тебе тогда, когда кто-то пытался столкнуть тебя с лестницы, этого не случилось бы. Надеюсь только, что ты простишь меня. Все это кажется таким нереальным! Боже, если бы только мы знали, кто организовал этот заговор. Как мы сможем защитить тебя от следующих попыток, если не знаем, кто стоит за этим покушением?

Мэри пожала плечами.

— На этот вопрос я не могу ответить. Йэн словно не слышал ее.

— Если этот подлый трус смог заплатить Уолли Кэмпу, значит, у него была возможность подкупить одного из домашних слуг. Это объяснило бы попытку сбросить тебя с лестницы. Это также значит, что тебе опасно возвращаться домой!

Мэри покачала головой.

— Я так не думаю. Я не верю, что кто-то из слуг может причинить мне вред. Иначе тот, кто все это затеял, не обратился бы к мистеру Кэмпу.

— Тогда кто же?..

— Йэн, я видела в саду мужчину. Он ничего не делал, только что-то записывал на листе бумаги и смотрел на меня… но…

Йэн отвел взгляд.

— Мэри, тот мужчина не хотел причинить тебе вреда. Он работает на меня.

По выражению лица Йэна Мэри поняла, что он больше ничего не скажет. Ну что же! Она не собирается вмешиваться в его дела.

Если этот подозреваемый отпадает, то остается только один человек, который мог бы желать ей вреда…

— Тебе не понравится то, что я скажу. Но сказать это я должна. Есть только один человек, которого я могла бы представить на…

Йэн прервал ее:

— Кто, Мэри?

— Я думаю, это может быть… твоя кузина.

Побледнев, Йэн опустился на край кровати.

— Барбара?! Мэри, что заставило тебя подумать такое? Это кажется невозможным. Такое кроткое и запуганное существо! Она что-то сказала? Что-то сделала?

— Ничего определенного. Просто предчувствие.

— Я не могу обвинить ее, — сказал Йэн, с печалью глядя на застывшее личико жены. Бедная Мэри, подумал Йэн. Как же ей было страшно! Она мечтала о заботе, о защите. А он не оправдал ее надежд. — Прости, Мэри. Я должен был защитить тебя.

— Йэн, я теперь взрослая женщина. Я не жду от тебя исправления всех зол. Просто хочу… — Мэри не договорила, замотала головой.

Йэн ждал, но она молчала, и его охватила тоска. Если Мэри не нуждается в его заботе и защите, тогда он ей вообще не нужен. Необъяснимая боль пронзила его сердце.

Йэн отвернулся. Он обязательно найдет способ доказать Мэри, что она ему небезразлична, что, хоть он и делал ошибки в прошлом и, вероятно, наделает их в будущем, он достоин ее внимания.

Первое, что необходимо сделать, — это доставить Мэри домой.

Йэн пересек комнату и пощупал платье, висевшее у огня. Оно почти высохло.

— Если хочешь одеться, я выйду…

Снаружи донеслись голоса. Йэн подошел к двери и, открыв ее, увидел группу деревенских мужчин. Один из них, в котором Йэн узнал мужа Эммы Смит, большого Тома, поспешил к нему.

— Лорд Йэн, как вы? Вашу лошадь нашли утром.

— Со мной все нормально. — Заслоняя дверной проем, Йэн показал за спину. — Как и с моей женой.

— Хвала Господу! — раздались довольные голоса.

Его Мэри за такое короткое время завоевала любовь стольких людей! Только он один не понимал, какое сокровище ему досталось! Оставалось лишь надеяться, что он прозрел не слишком поздно.

Йэн, сидевший в библиотеке за огромным письменным столом отца, поднял глаза на кузину. Перед ним лежал только что подписанный банковский чек.

Барбаре следует покинуть Синклер-Холл — так решил Йэн. Тем не менее, он в некотором долгу перед ней. Пусть невольно, но он разбил ее надежды на брак.

Как он обманывался! Надо было быть слепцом, чтобы не видеть: и Барбара, и отец надеялись, что в один прекрасный день она перестанет быть лишь компаньонкой графа и опытной домоправительницей. В Лондоне ходили слухи о тяжелом финансовом положении семьи Барбары, и теперь Йэн надеялся, что она примет его дар без обид.

Барбара сидела в кресле, скромно сложив руки на коленях.

— Вы хотели меня видеть, кузен Йэн?

Как всегда, прекрасный образец женской покорности. Казалось невозможным представить, что ей могло прийти в голову причинить кому-то вред. Но даже если Барбара ни в чем не виновата, она не может дольше оставаться в Синклер-Холле. Мэри — его жена, и только о ее чувствах он должен заботиться.

Йэн кивнул и перешел прямо к делу:

— Да. Барбара, я хотел сказать, что своим присутствием в Синклер-Холле вы оказали колоссальную помощь и поддержку моему отцу. Я чувствую, что мы больше не можем злоупотреблять вашей добротой и расположением вашей семьи, удерживая вас здесь.