Но, конечно, это была не экскурсионная поездка, даже если они сейчас и находились в самой посещаемой из туристических достопримечательностей в Америке. Великий каньон был ещё и удобным местом, если бы им понадобилось бежать. Всевозможные пещеры, трещины и укрытия превышали по площади сам каньон. Любой Хранитель Закона или Инфорсер, как ей объяснил Менчерес, не сможет точно узнать, где их искать — в небе или под землёй.

Кира стояла между Владом и Менчересом, лёгкий ветерок окрасил воздух ароматами этих двух вампиров. Запах Менчереса — сандал и тёмные специи — смешался с необычным ароматом Влада — корицей и… дымом.

— Смотри, — сказал Менчерес, указывая на юг.

Она уставилась в том направлении, но всё, что она увидела — это белокурый подросток, пешком шедший по тропинке ярдах в двухстах ниже, чем стояли они. Девушка, должно быть, шла во главе своей туристической группы, хотя Кира не была уверена, что ночью здесь водят туристов. Может, ей стоит пойти и загипнотизировать группу, чтобы здесь не находилось ни одного невинного человека, который может пострадать, если всё пойдёт наперекосяк с Хранителем Закона…

— Менчерес, — позвал подросток. — Я пришла одна, как и обещала.

— Это Веритас? — выпалила Кира.

Могущественный Хранитель Закона, о котором с такой осторожностью говорили Менчерес и Влад? Она же даже не выглядела достаточно взрослой, чтобы водить машину!

Красивая молодая блондинка посмотрела прямо на неё, и даже на расстоянии Кира смогла заметить зелёные всполохи в её глазах. Определённо не человек.

Влад посмотрел на Киру.

— Ты быстро уяснишь, что внешность — не самый надёжный способ судить о ком-либо в нашем мире. Взять, например, меня.

Он протянул руку в сторону Веритас, и оттуда вырвалось голубое пламя. Кира вытаращила глаза. На руке Влада не осталось ни одного ожога. Пламя пылало вокруг манжеты его сорочки, но почему-то материал не загорелся. Когда Влад опустил руку, пламя тут же погасло, не оставляя после себя ни искр, ни опаленных волос.

— Теперь я понимаю, почему от тебя всё время пахнет дымом, — пробормотала Кира, добавив пирокинез в свой мысленный список способностей, которые могут проявлять некоторые вампиры.

— Веритас, — крикнул Менчерес. — Я благодарю тебя за приход.

Его голос был спокойным и уверенным, но Кира почувствовала, как он был напряжён. Он был готов к нападению, готов унести её отсюда прочь при малейшем намеке на засаду.

Светловолосый Хранитель теперь быстрее шла к ним, двигаясь с грацией и скоростью вверх по крутому склону, так что теперь стало очевидно, что она не человек. К тому времени, как она оказалась в пределах пятидесяти ярдов, Кира смогла почувствовать её потрескивающую энергию. Прежде она чувствовала подобную силу только у Менчереса.

— У тебя есть час, чтобы изложить своё дело, Менчерес, — резко сказала Веритас. — Это всё, что ты можешь получить в память о нашем родителе и давних связях.

Не звучит уж слишком многообещающе, подумала Кира. Кукольные черты лица Веритас отражали гнев, и энергия, кружащаяся вокруг них, не была приятной.

Менчерес не испугался позиции Хранителя. Он почтительно склонил голову и начал подробно, красноречиво и убедительно описывать, как был в Вайоминге с Кирой и Горгоном, в то время как в клубе произошли убийства и случился пожар. Он сказал Веритас, что она может использовать записи из его мобильного телефона, чтобы определить, что звонки были сделаны из штата Вайоминг, а не из Чикаго, что он никогда бы не оставил после себя доказательства существования своей расы, о чём свидетельствует уничтожение камер в Диснейленде. Он закончил извинениями за потасовку с Инфорсерами, но сказал, что посчитал это единственным способом уберечь Киру от преступных замыслов Раджа в дальнейшем. Кире даже захотелось поаплодировать ему, когда он закончил. Если бы это было предвыборной речью, за него проголосовал бы каждый.

Кроме одного.

— И за убийство одного из Инфорсеров тоже простить? Или это тоже относится к твоему стремлению защитить новую любовницу? — Веритас почти, что выплюнула эти слова в Менчереса.

Он помрачнел.

— Какого Инфорсера? Я никого из них не убивал.

— Джозеф погнался за вами по небу вместе с шестью другими Инфорсерами, но позже был найден ссохшимся на земле, — ответила Веритас. Её взгляд буравил Менчереса. — Тебе предъявлено обвинение в убийстве Инфорсера. Даже твои союзники, какими бы могущественными они не были, не смогут склонить Совет к милости.

Она остро взглянула на Влада, когда сделала это замечание, но Кира была слишком возмущена, чтобы молчать.

— Менчерес не делал этого! С неба мы направились прямо в океан, а не куда-нибудь на землю. И я это помню, потому что это было чертовски страшно.

— Кира… — начал Менчерес.

— Но это правда, — ответила она больше для Веритас, чем для него.

Выражение лица блондинки не изменилось, но Кира не могла позволить этому остановить себя. Она так устала от людей, которые верили, что Менчерес совершил все эти ужасные вещи, даже не пытаясь узнать, был ли ещё кто-нибудь в этом замешан.

— Дай угадаю, ты веришь в то, что сказал Радж — что всё это сделал Менчерес, потому что потерял голову из-за меня, верно? Что я просто какая-то злая сучка, подстрекающая его на убийства? Может ли кто-нибудь после этого просто встретиться со мной? Я думала, что человеческая судебная система далека от совершенства, но ваша вампирская намного хуже. У нас, по крайней мере, есть презумпция невиновности. Человек не может быть обвинён и приговорён до того, как будут рассмотрены все факты.

— Кира! — голос Менчереса был жестким.

— Ты смеешь оскорблять Законы? — потребовала ответа Веритас, протягивая руку в сторону Менчереса после того, как почувствовала, что он засунул Кире в рот невидимый кляп. — Не вмешивайся. Пусть говорит, или я уйду, — прорычала Веритас.

Губы Киры снова смогли двигаться. Она послала Менчересу испепеляющий взгляд, который обещал ему серьёзные последствия, если такое ещё когда-нибудь повторится, а затем снова обратилась к очень сердитому Хранителю Закона:

— Я обращаюсь к вашим законам, чтобы добиться справедливости, наказать того, кто убил Инфорсера, допустил утечку информации, но, должна сказать, что не впечатлена проведённой следственной работой. Радж говорит, что это Менчерес сжёг тот клуб, а остальные просто верят в это, не важно, что я сходила с ума от жажды крови в те первые несколько дней, и Менчерес был занят, ухаживая за мной. Затем Инфорсер, который преследует Менчереса, погибает, причём всем становится ясно, что это Менчерес его убил. Никакие другие объяснения не рассматриваются, а если приговор за одну смерть так тяжёл, почему бы Менчересу не убить их всех? Это не имеет смысла, особенно если вы верите, что он приударил за женщиной, которая заставляет его убивать ради неё, как утверждает Радж.

Веритас притянула Киру за воротник рубашки, её глаза цвета моря уставились на Киру.

— Возможно, Менчерес просто действовал без твоего ведома. Возможно, он заставил тебя принять в этом участие. Сейчас я предлагаю тебе шанс признаться, не опасаясь последствий. У тебя есть слово Хранителя, что ты не будешь обвинена. Менчерес сделал это? Или он никогда не оставлял тебя с вечера пожара или после того, как Инфорсеры преследовали вас, была у него возможность совершить эти преступления?

— Нет, во всех случаях, — спокойно ответила Кира. — Это был не он.

Веритас всё ещё удерживала её.

— Ты готова поклясться на крови, что он невиновен? Лишиться жизни, если он будет признан виновным хотя бы в одном из этих деяний?

— Да, — ответила Кира, и тогда Менчерес взорвался.

— Её ни в чём не обвиняли, ты не можешь утверждать, что она лишиться жизни, если подобный приговор вынесут относительно меня!

— Вообще-то могу, — сказала Веритас, отпуская Киру. — И я повторю её клятву на Совете, как только вернусь, так что, если ты виновен, Менчерес, и хочешь, чтобы её пощадили, самое время признаться.