Сердце застучало сильнее.

Проехав по мосту десять футов, Рикс резко натянул поводья. Тень Лоджии, разбухающая и ужасная, поджидала его, чтобы поглотить.

Подъехать ближе он не мог. Лоджия все еще имела над ним власть. Даже на таком расстоянии он чувствовал себя слегка подавленным и испуганным. Когда он разворачивал лошадь, его ладони были скользкими от пота.

Рикс пустил кобылу по тропинке через лес, намереваясь срезать угол по пути к конюшням. Напряжение ослабло, лишь когда Лоджия скрылась за деревьями. По мере того как он углублялся в лес, солнечный свет превращался в густой оранжевый туман.

Внезапно кобыла дернула головой с такой силой, что Рикс едва не выпустил поводья. Она упиралась, ржала и фыркала.

Через пару минут Риксу удалось успокоить ее поглаживаниями по шее, и они двинулись дальше. Он смотрел по сторонам, недоумевая, что могло ее напугать. Лес выглядел спокойным, лишь шептал в кронах ветер да изредка доносились издали птичьи голоса.

Лошадь снова дернула головой, а ее задние ноги беспокойно затанцевали.

— Да уймись ты, — тихо сказал Рикс.

Из ее горла вырвался храп, но она подчинилась и снова пошла вперед.

Проехав ярдов тридцать, Рикс увидел старые ржавые фонари по сторонам тропинки. В полумраке проглядывал ряд больших металлических клеток. Они были искорежены до неузнаваемости, по ним змеились темно-зеленые плети вьюнка, и оттуда, от деревьев, покрытых серым грибком, шел запах разложения.

Это были руины личного зоопарка Эрика. Маргарет рассказала Риксу, что в 1920 году владелец поджег его, но почему — она не знала. Львы, тигры, пантеры, крокодилы, питоны, зебры, газели и разные экзотические птицы большей частью погибли в огне, но некоторым удалось вырваться из клеток и убежать в лес. Изредка какой-нибудь местный фермер клялся, будто видел зебру, промчавшуюся по его табачному полю и скрывшуюся в лесу. В 1943 году охотником был подстрелен старый беззубый леопард. И конечно, была Жадная Утроба.

Предания гласили, что Жадная Утроба — мутант, отпрыск черной пантеры, которая удрала из зоопарка и на воле совокупилась с каким-то зверем. Иные легенды утверждали, что Жадная Утроба имеет столь же почтенный возраст, как сама гора Бриатоп.

Рикс проезжал мимо сломанных клеток, бетонного бассейна для крокодилов, теперь наполненного дождевой водой, вольеров, заросших вьюнком, и ему казалось, будто он слышал крики животных. Самые сильные из них, должно быть, пытались протиснуться сквозь решетки и либо погибали при этом, либо вырывались на свободу. Риксу никогда не нравилось это мрачное место. Бун же, напротив, в детстве любил приходить сюда и играть между клетками. Но Рикс всегда обходил стороной заброшенный зверинец.

Его кобыла снова остановилась. Казалось, она сомневалась, какое направление выбрать. Заставив ее повернуть на следующей развилке, он увидел то, что ее напугало.

В пяти или шести футах над землей болталось восемь трупов животных, подвешенных проволокой к нижним веткам деревьев. Здесь было три белки, два опоссума, рыжая лисица и два оленя. Всех привязали за ноги. Рикс почувствовал запах крови, которая стекала с трупов, и понял, что лошадь почуяла это намного раньше. Вокруг, весело жужжа, роились мухи.

Он подъехал ближе, насколько ему позволила лошадь. На глотках у животных глубокие разрезы, глаза почти полностью съедены насекомыми, а в застывшей крови кишат батальоны жуков. Рикс отмахнулся от мух, сновавших вокруг его головы.

— Боже! — пробормотал он.

Он вспомнил свет, который видел ночью из окна. Свет мелькал именно здесь. Неужели это чья-то шутка?

Трупы слегка покачивались, снова напомнив Риксу о мрачном сюрпризе Буна в отеле «Де Пейзер». Но конечно, Бун не настолько туп, чтобы выходить посреди ночи и делать такое!

Он объехал висящие трупы, и вскоре руины зоопарка остались у него за спиной. Что-то в этой сцене встревожило его сильнее, чем сама жестокая бойня.

Через несколько минут он понял, что именно.

На трупах отсутствовали дырки от пуль, были лишь перерезаны глотки.

Как же этих зверей поймали?

Он пришпорил кобылу, и она рысью поскакала в конюшню.

— Что я хотела бы узнать, — решительно сказала Рэйвен Дунстан, — так это почему вы не отрядили на гору Бриатоп человек тридцать с ищейками. Мне кажется, это первое, что должно было прийти вам в голову!

Напротив нее за столом в своем тейлорвилльском офисе сидел Уолт Кемп, окружной шериф. Это был плотный мужчина с коротко подстриженными седыми волосами и бакенбардами. Квадратное волевое лицо и темно-карие глаза, в которых читалась усталость от этого интервью, выдавали в нем человека, привыкшего работать на свежем воздухе, преуспевающего фермера с некоторой полицейской подготовкой. Он решил баллотироваться в шерифы округа из-за того, что его предшественник был чертовски ленив. Вот уже второй год Кемп занимал эту должность и был бы рад ее оставить. Не то чтобы в округе было плохо с преступностью, совсем нет. Не считая нескольких краж со взломом, угонов автомобилей и самогоноварения, все в порядке, но бумажной волокиты невероятно много. Штат недоукомплектован, бюджет урезан, и вот теперь здесь снова сидит Рэйвен Дунстан и нудит на свою любимую тему.

— Не думаю, что смогу найти хотя бы пятерых желающих туда взобраться, — ответил он, закуривая. — Да, я рассматривал такую возможность. Если на то пошло, в прошлом году я уже возил туда двух человек с собаками. И знаете, что произошло? Кто-то подстрелил солью одну из собак, а потом начал палить и в нас тоже, едва мы успели выйти из машины.

Наверное, они решили, что мы собираемся искать самогонные аппараты.

— Значит, вы сдались? Почему?

— Мы не сдались. Мы просто решили, что с солью в задницах не сможем продолжать поиски должным образом. Прошу прощения за грубый натурализм. — Он затянулся сигаретой и выпустил дым из ноздрей. — Эти люди на Бриатопе — сущие черти, мисс Дунстан. Они не желают, чтобы на их территории появлялись чужаки. Как вам известно, я назначил туда своего человека — Клинта Перри. Он единственный, кто меня хотя бы слушает, когда я пытаюсь найти добровольцев.

Все прочие на горе просто не любят, чтобы их беспокоили.

Рэйвен покачала головой.

— Не могу в это поверить! Вы шериф округа. Это ваша работа — беспокоить людей!

— Они не хотят моей помощи. — Кемп пытался держать себя в руках. Дочь Уилера, подумал он, достанет кого угодно. — Когда к тебе подходят с винтовками, что остается делать? Клинт пытается помочь мне, но это всего лишь один человек. А тамошний народ за ту поддержку, которую он мне оказывает, относится к нему как к вредителю.

— Я хочу кое-что вам прочитать. — Рэйвен вынула из сумочки записную книжку. — Когда я приняла газету от отца, я просмотрела старые номера «Демократа». Папа держит дома подшивки. Я изучила все упоминания о пропавших детях, какие только смогла отыскать.

— Валяйте, — сказал он.

— С тысяча восемьсот семьдесят второго, — сказала Рэйвен, — каждый год происходило три или четыре таких случая, за исключением тысяча восемьсот девяносто третьего.

В том году на Бриатопе были землетрясения. Как минимум три или четыре. Это только те случаи, о которых сообщалось.

А сколько могло быть еще? Сложите все упомянутые вместе, получится свыше трехсот. Большинство исчезновений случилось в октябре и ноябре. Время урожая. Триста детей, все в возрасте от шести до четырнадцати, все из района, включающего в себя Бриатоп, Фокстон, Рэйнбоу и Тейлорвилль. Как вы думаете: это стоит того, чтобы кого-то побеспокоить?

— Не следует иронизировать на эту тему. — Кемп затянулся сигаретой так сильно, что чуть не обжег пальцы. — Когда вы пришли ко мне, желая посмотреть дела пропавших детей, я решил, что вы хотите написать отчет о том, как много я над этим работаю, а не очередной пасквиль. Я даже дал вам в виде одолжения фамилию того парня, Тарпа.

— Я оценила вашу услугу, но не вижу, чтобы вы хоть что-то делали.