Занавески были задернуты, телевизор мерцал в полумраке. Рядом с кроватью стоял поднос. Булочка, лежащая на нем, уже превратилась в камень.

Прошло два дня после того, как Деннис попрощался с ней. Все это время Сара почти ничего не ела и практически не вставала с постели. Она не спала, просто лежала в полубессознательном состоянии.

У нее страшно затекла спина, и она лениво перевернулась на бок. Под боком у нее что-то зашуршало, и она опустила глаза. Книжные страницы. О, да это страницы из ее книги, той самой, что она порвала вчера утром. Это была восьмая глава. Она пробежала глазами текст. Неужели она это написала? Текст казался незнакомым. Она выронила страничку и вновь легла на спину, уставившись в потолок.

Она осталась одна. Одна в этом жарком душном городе. Не то чтобы ее беспокоила жара. Она никуда не выходила два дня и не выключала кондиционер. В тот день, когда они расстались с Деннисом, позвонил Родни и сообщил, что уезжает, если она не нуждается больше в его услугах. Она не нуждалась. Связаться с Деннисом она больше не пыталась, только позвонила портье и выяснила, что в тот же день он заказал гостиничное такси и поехал в аэропорт, чтобы сесть на самолет в Сан-Франциско.

А сама она осталась в отеле. Что еще ей оставалось делать? Ее квартира еще не отремонтирована. Если бы она уехала домой, в Балтимор, ей пришлось бы остановиться у родителей или в отеле. Что ж, она и так в отеле. Какая разница? Единственное, что она изменила, касалось уборки в номере. Она позвонила портье и потребовала, чтобы никто не смел и носа совать в ее номер, пока она не попросит. Портье долго что-то лопотал насчет порядков отеля, но вынужден был смириться. И Сара осталась наедине с самой собой.

Несмотря на колоссальную эмоциональную усталость, она почти не спала. Стоило ей сомкнуть веки, как перед ней возникали терзающие душу образы: Деннис под дулом пистолета, растерянный Деннис с бархатной коробочкой в руках, Деннис с улыбкой на лице, такой грустной, словно она отняла у него надежду на счастье. Она застонала. Что же она наделала!

Какой-то посторонний шум проник в ее измученное сознание. Прошло несколько секунд, прежде чем она осознала, что звонит телефон. Она нащупала рукой трубку.

– Алло.

Сара сама не узнала своего голоса. Неудивительно, что мама, а это была именно она, обеспокоено защебетала:

– Сара! Сара, милая, это ты? Консуэла, ты уверена, что тебя правильно соединили?

– Это я, мама. Консуэла все сделала правильно.

– Слава Богу! Сара, мы все с ума сходим. Мы ожидали тебя еще позавчера. Ни звонка, ни телеграммы. Ты не заболела?

Душа болит, мрачно подумала Сара.

– Нет, мама, я вполне здорова, не беспокойся.

Господи, ну за что ей такое наказание?! Неужели именно сейчас, когда у нее вся жизнь рухнула, она должна еще разговаривать со своей несносной матерью! Сейчас она навалит на нее еще и свои проблемы!

Сара молчала. Молчала и мама. Наконец она тихо спросила:

– Сара, может, мне приехать, побыть с тобой?

У Сары заструились по щекам слезы. Неужели у нее еще остались слезы? И теперь она вдруг вспомнила, как она когда-то в панике позвонила домой рассказать, что у нее начались месячные. Сара была в ужасе, ненавидела и стеснялась себя. Мама тогда забрала ее из школы, повезла по взрослым магазинам и рассказала, как это здорово – быть женщиной. С тех пор Сара так и живет с этим убеждением – что быть женщиной прекрасно. И пытается убедить в этом других.

А на первом курсе университета, когда все разъехались домой на каникулы, независимая Сара решила остаться в общежитии. И свалилась с высоченной температурой. И гордо решила не звонить домой. Но мама почувствовала, что что-то у Сары неладно, села в первый же самолет и не отходила от ее постели, пока Сара не поправилась. А сама спала в кресле.

Когда первая любовь оставила Сару с разбитым сердцем, мама соорудила из его фотографии мишень, и Сара с наслаждением метала в нее дротики.

О, если бы мама правда приехала! Но нет, Сара уже взрослая, она должна сама справляться со своими бедами.

– Спасибо, мама. Я тебе очень благодарна, но у меня и правда все в порядке. Мне просто нужно немного отдохнуть.

Мама помолчала. Видимо, Сара ее не убедила.

– Знаешь, Сара, может, тебе сейчас не до этого, но все же мне хочется сказать. У нас с папой все в порядке.

У Сары стало немного легче на душе. Хоть одна беда миновала!

– Я так рада, мама. У большинства мужчин в этом возрасте случаются зигзаги, но вскоре они, как правило, возвращаются домой.

– Это не имеет никакого отношения к кризису среднего возраста, дорогая, – усмехнулась мама. – У папы обнаружили опухоль. Подозревали рак. И все эти недели он боялся нас с тобой напугать, поэтому и молчал. Пока проходило обследование, он старался поменьше бывать дома, чтобы я не заподозрила неладное. Но добился противоположного эффекта!

Сара похолодела. Рак! Бедный папочка! И он переживал весь этот ужас в одиночку.

– Как он сейчас? Что показало обследование?

– Опухоль доброкачественная, к счастью, – принялась рассказывать мама. – Ему назначили лечение, а если понадобится, то он ляжет на операцию. Главное, что самое страшное позади.

– Слава Богу! – воскликнула Сара. – Но как же все это выяснилось?

– Ну, я набралась смелости и в один прекрасный день решила последовать твоему совету: поговорить с ним начистоту. Потребовала объяснений. Он сначала не хотел говорить. Ему, оказывается, и в голову не приходило, что я могу заподозрить его в неверности. Или в том, что он ко мне охладел. А когда понял, как я страдаю, то признался. Он к тому времени и сам измучился от тревоги. Так что я очень вовремя затеяла этот разговор: мне удалось поддержать его в тяжелую минуту. Ты даже представить себе не можешь, как общая беда сблизила нас. А знаешь, почему я все же решилась поговорить с ним? Я прочитала твою книгу!

Сара рывком села на постели. Не может быть! Вот это новость!

– И что ты о ней думаешь? – стараясь казаться безразличной, но внутренне волнуясь, спросила Сара.

– Знаешь, я не все поняла. И не со всеми твоими выводами согласна. Но твоя книга заставила меня почувствовать: я личность, я достойна уважения. Мне кажется, ты молодец. Я тобой горжусь. Я и всем своим приятельницам посоветовала прочитать. Так что, когда вернешься в Балтимор, тебе предстоит встреча с читательницами.

Сара счастливо рассмеялась.

– Какая ты молодец, мама!

– Я еще не все тебе рассказала, дорогая. Когда я ее прочитала, мне захотелось с кем-нибудь ее обсудить. И я дала книжку папе. А Консуэла ее без спроса прочитала. Так что у нас тут образовался целый дискуссионный клуб. Знаешь, что сказал папа?

– Что? – задыхаясь от волнения, спросила Сара.

– Он рассказал, что, когда учился в медицинском колледже, увлекался психологией. Так вот, он сказал, что твоя книжка – одна из самых умных книг по психологии, которые ему довелось прочитать.

– Неужели он так и сказал? – выдохнула Сара.

– Так и сказал. Правда, есть вопросы, по которым у него другая позиция. Как и у меня, милая Сара. И у Консуэлы. Не обижайся. Но папа сказал, что с уважением относится к мнению специалиста, если автор с умом отстаивает это свое мнение.

– Какие вы чудесные, – расчувствовалась Сара.

– Это ты у нас чудесная, – ответила мать. – А Консуэла сказала вот что: скоро у тебя в жизни случится кое-что, что заставит тебя отказаться от некоторых твоих идей.

Сара сокрушенно вздохнула. Это «кое-что» уже случилось, недаром книжка валяется разорванная. И все же она не зря написана. Заслужить уважение своих родителей – это дорогого стоит. Впервые они говорят о ней как о личности, а не просто как о несносной невоспитанной девчонке. А мама! Цитирует служанку. Нет, недаром она написала эту книжку.

– Мама, я пошлю тебе счет за консультацию! – пошутила она.

А ошибки… Что же, жизненный опыт дорогого стоит. Теперь она убедилась сама, что полная сексуальная жизнь еще не гарантия счастья. Деннису оказалось этого мало. И несчастной жене Джерри тоже. А ей самой?