Она прожила здесь пять лет, но не могла назвать это место своим домом. Не важно, насколько ей нравилась семья Йена. Это была его кровь, его семья. Не ее.

Шилес посмотрела на платье, которое держала в руках, и вспомнила, как они болтали с его матерью, сидя у камелька за работой. Всю жизнь ей хотелось иметь семью, дом, где люди собираются за столом, смеются, заботятся друг о друге. Если бы не ожидание, она была бы здесь счастлива.

Семья Йена с самого начала приняла ее с распростертыми объятиями. К ней по-доброму отнеслись и полюбили ее. Чтобы завоевать благоволение его отца, потребовалось много времени, но она все-таки завоевала его. Тяжело было терять семью, в которую она пришла, рассчитывая сделать своей. Однако тут она находилась как жена Йена. Если это не получается, здесь ей не место.

Куда же она отправится?

Шилес опустилась на пол и уперлась лбом в спинку кровати. У нее не было своей семьи, которая могла бы позаботиться о ней, не было собственного дома. Несмотря на то что она унаследовала замок Нок, сейчас его занимал отчим Мердок Маккиннон. После того как он завладел им, она стала бояться, что он приедет и за ней.

Конечно, можно было уйти к Гордону, но она была не готова к такому шагу.

Отчаяние овладело ею, когда она увидела, что за окном стоит тьма и не видно ни зги. Идти куда-то по такой темноте – настоящая глупость. Да и идти-то некуда! Помимо того, нельзя было бросить эту семью, после всего, что она сделала для нее. Надо будет все еще как следует обдумать.

От усталости закружилась голова. Последние недели оказались тяжелыми. А нынешний день – вообще из ряда вон. Утро вечера мудренее, она встанет и составит себе план на будущее.

Шилес скинула наполовину собранную сумку с кровати. Рухнув в постель, постаралась не вспоминать, что лежит на своем супружеском ложе.

Йену стало не по себе.

– Мама, что это? С отцом что-то случилось?

– Отца ранило под Флодденом, – неуверенно улыбнулась мать. – Но теперь ему лучше.

Она вздрогнула, когда за дверью на пол снова полетела посуда. Потом раздался рев отца:

– Умерли, что ли, все?

Йен кинулся к двери и влетел в маленькую комнатку, в которой раньше спали слуги. Ноги приросли к полу, когда он увидел человека на постели.

Невероятно исхудавший отец лежал под пледом с намотанной на голову повязкой, перекрывавшей один глаз. Из-под повязки к нижней челюсти тянулся глубокий красный рубец. Кожа на открытой стороне лица была желтоватой, как пергамент, от прежнего румянца не осталось и следа.

В его памяти отец был высоким, крепко сбитым воином, который ударом меча мог играючи развалить противника напополам. Проводя основное время в горах и на море, он редко бывал дома. Увидеть его беспомощным инвалидом – было настоящим потрясением.

– Привет, папа. – Йен изо всех сил старался говорить бодро.

– Долго ж ты добирался до дому. – Голос у отца дребезжал, слова выходили с трудом, как будто ему не хватало дыхания. Он перевел взгляд на Алекса, который вошел в комнату на цыпочках и встал у Йена за спиной. – Тебя это тоже ждет, Алекс Бан Макдональд. Дункан и Коннор вернулись вместе с вами?

– Да, – подтвердил Алекс. – Они отправились на запад, чтобы посмотреть, как там обстоят дела.

Во рту у Йена пересохло. В том месте, где у отца должна была быть левая нога, плед лежал абсолютно ровно. Йен с трудом отвел взгляд от этого места, чувство вины повисло на нем тяжким грузом.

– Ты прав, отец, мне следовало приехать раньше. И быть рядом с тобой на поле возле Флоддена.

– Думаешь, сумел бы уберечь мою ногу, да? – Лицо отца покраснело от гнева. – Нет, сынок. Хорошо, что тебя там не было. Иначе ты остался бы там заодно со всеми. Ты нужен семье, потому что я теперь не опора.

Вне зависимости от исхода Йен считал, что должен был сражаться бок о бок с отцом. Слова отца не освобождали его от ответственности.

– Вот если бы ты сражался рядом, я знаю, ты дал бы мне умереть как мужчине. – Отец сердито посмотрел на Нилла.

Йен глянул на брата, впервые осознав, что тот участвовал в сражении. Не мог же крепкий пятнадцатилетний молодец, которого учили воевать, отсиживаться дома вместе с женщинами и детьми.

Нилл, заиграв желваками, примирительно обратился к отцу:

– Да, ладно тебе, папа. Давай я помогу тебе сесть.

Когда он попытался взять за руку, отец оттолкнул его.

– Я сказал, отстань от меня!

Какая-то более серьезная перемена произошла в отце, помимо потери ноги. Пейтон Макдональд как воин нагонял ужас на своих врагов, но всегда был добр и ласков со своими домочадцами.

– Принеси Йену стул и уйди, – скомандовал отец, не глядя на Нилла. – Алекс, не стой в дверях, зайди сюда. Я должен рассказать о несчастьях, случившихся с нашим кланом. Будущее Макдональдов Слита теперь зависит от вас.

– Ты считаешь, нам уже пора уезжать? – удивился Алекс, когда они шли по двору к хлеву. – Мы ведь только что приехали.

– Нужно найти Коннора и Дункана и решить, что делать, – сказал Йен.

Печальные новости, которыми поделился отец Йена, долго не давали им заснуть. Как они и опасались, Черный Хью со своими подручными взял под контроль Данскейт – замок главы клана, сразу же после того, как воины вернулись из-под Флоддена и погребли своего вождя. Хью объявил себя новым главой клана. А потом, когда Маккинноны напали на замок Нок, новый «вождь» остался в стороне и пальцем о палец не ударил, чтобы вмешаться.

Гнев застилал Йену глаза.

– Коннор сказал, что сам найдет нас, когда мы ему потребуемся, – напомнил Алекс.

– Я не могу рассиживаться, когда так много стоит на кону, – отрезал Йен.

Помимо того, ему хотелось уехать куда-нибудь, хоть на пару дней. В доме все переменилось самым неожиданным образом. То, что отец стал калекой, потрясло его. А вид Шилес смущал.

– Так что ты придумал насчет Шилес? – не отставал Алекс.

– Пока ничего.

– Думаешь, что вдали от нее тебе будет легче на что-нибудь решиться? – продолжал задавать вопросы Алекс. – Ты должен знать, что это абсолютнейшая глупость, кузен.

Глупость или нет, именно это Йен и собирался сделать. Из-за того, что его силком заставили произнести брачную клятву, она никогда не связывала его. Но если он соберется взять Шилес в жены по-настоящему, тогда и клятва должна быть настоящей. Это будет его личное решение, и клятву придется держать. До гроба.

– Мне нужно время, чтобы принять решение, – объяснил он.

– Значит, ты считаешь, что все зависит от твоего выбора, да? – уточнил Алекс. – А ты уверен, что Шилес захочет тебя?

Йен повернулся к кузену, чтобы убедиться, что тот не шутит.

– Все это время она жила в моей семье и ждала меня. – Усмехнувшись, он добавил: – Весь клан знает, что девчонка с детства умирает по Йену.

– Но она уже не несмышленый ребенок, – бросил Алекс через плечо, открывая дверь в хлев.

Он вдруг резко остановился, и Йен налетел на него. Выглянув из-за его спины, он понял что, вернее, кто так поразил его.

Шилес, одетая в мужскую рубашку и старые сапоги, вилами чистила стойло. С полосами навоза на лице и с соломой в волосах, она выглядела именно так, какой ее помнил Йен.

Взяв вилы на изготовку, она обернулась к ним и широко раскрыла глаза от удивления. Потом медленно опустила вилы, опершись концом черенка в грязный пол.

– Только не говорите, что надумали опять уехать, – сказала она, пристально глядя на Йена.

– Всего на несколько дней, – объяснил Йен, почему-то испытывая вину, несмотря на то что у него имелись веские причины уехать.

– Ты серьезно? – Она повысила голос. – Теперь ты знаешь, что тут происходит. Ты же видел, что с твоим отцом.

– Шил, мужчина должен делать то, что должен, – сказал он. – На кону стоит будущее нашего клана.

– Черный Хью сидит в замке вождя уже несколько недель. – Шилес подбоченилась. – Мы уж как-нибудь переживем, если он просидит там еще пару дней.