— Везет им, — сказал Росс, и Урсула не поняла, было ли это завистью или иронией. — Это похоже на сказочную свадьбу.

Ей стало интересно, как все происходило на его собственной свадьбе, и сразу ревность острым жалом ударила ей в сердце.

— У меня есть фотографии в сумочке.

— Отлично, я посмотрю их позже.

— Ладно, — согласилась она, задавая себе вопрос, почему она чувствует себя так нелепо застенчиво, ведь он только попросил рассказать, как прошла свадьба.

Росс нажал кнопку, и из магнитолы полилась песня в исполнении Джона Леннона и Пола Маккартни. Это была такая пронзительная песня, что Урсула почувствовала: песня написана специально для нее. Песня была о боли неразделенной любви и вполне отвечала ее настроению.

Урсула обнаружила, что почти не смотрит на Росса. Тем не менее, она тонко чувствовала магнетизм, исходящий от него. Неужели обыкновенный поцелуй мог так сильно изменить их отношения?

Она рассчитывала, что он отвезет ее к себе домой, и была неприятно удивлена, когда на полпути он повернул и медленно поехал по дороге, ведущей к ее дому.

— С…спасибо, Росс! — нервно поблагодарила она. — Я тебе действительно очень благодарна. Совсем не ожидала, что меня кто-нибудь встретит, и приготовилась к долгой и трудной дороге. Внезапно он заглушил двигатель.

— А разве ты не собираешься меня пригласить? Это были слова, которые Урсула столько раз произносила в мечтах, но сейчас почему-то не могла вспомнить тщательно отрепетированный ответ.

— У меня там, должно быть, ужасный беспорядок, — только и смогла произнести она.

— Урсула, — улыбнулся Росс, — разве ты не помнишь, что я самый неаккуратный человек из нас двоих? К тому же я ни разу не был у тебя дома.

— Только потому, что раньше не представился случай.

Наверное, это был не самый удачный момент для вопроса, почему это он вдруг так переменился. Или что он имел в виду под словами "из нас двоих". Урсула открыла дверь и пригласила его войти. В доме все было, как всегда. Шторы подняты, цветы радовали глаз сочной зеленью. Несколько журналов и книги из библиотеки лежали аккуратной стопкой на кофейном столике. Мама одобрила бы это!

— Да, действительно, беспорядок! — произнес Росс, критически осмотрев комнату. — Ты такая неряха!

Улыбка тронула уголки его рта. Урсула все последнее время старалась убедить себя, что прекрасно сможет прожить без Росса Шеридана. Она совершенно забыла, какое действие оказывала на нее его улыбка.

— Очень смешно!

Росс не спеша прошелся по комнате, рассматривая картины на стенах, книги в шкафу и фотографии в серебряных рамках.

— Свадьба твоих родителей? — спросил он.

— Да.

Он прищурил глаза.

— А ты похожа на свою мать. А Амбер — больше на отца.

— Да. — Урсула чувствовала себя смущенной и неуверенной! В присутствии Росса комната сразу стала казаться крошечной и тесной.

— Ты хочешь посмотреть фотографии или сначала перекусим что-нибудь?

— Я бы не отказался от чашки чаю, — сразу ответил он и присел на софу. Раньше Урсула всегда считала, что эта софа была необъятных размеров, но теперь, когда длиннющие ноги Росса еле умещались на ней, она так не думала.

— Чувствуй себя, как дома! — приветливо сказала Урсула.

— Не беспокойся, — пробормотал он. — Я постараюсь.

Урсула посмотрела на Росса. Определенно он выглядел странно. Даже сейчас, когда он смотрел на нее, в его глазах застыл вопрос, а улыбка на его губах, казалось, ожидала, что она знает ответ на этот вопрос. Может, это из-за того, что случилось с ними до отъезда в Ирландию?

— Отлично. Значит, чай.

Урсула оставила его сидеть на софе и отправилась готовить чай. Она растерянно прошлась по кухне, распечатала пакет с бисквитами и аккуратно разложила их на тарелке. Этот пакет был для Урсулы своеобразным символом, поскольку она решила открыть его или в самый грустный вечер перед телевизором, или только по особому случаю. Теперь она была полностью вознаграждена!

Когда она принесла поднос с чаем в комнату, то обнаружила, что Росс открыл большие стеклянные двери, ведущие в крошечный садик позади дома. Урсула поставила поднос на столик и присоединилась к Россу.

Он гулял по саду, вдыхая тонкий аромат роз, и сердце Урсулы сразу наполнилось гордостью, когда она увидела выражение наслаждения на его лице.

— Прелестный сад, Урсула, — отметил он неторопливо.

— Спасибо. — Урсула нежно коснулась рукой одного из бутонов роз и улыбнулась Россу. — Видел бы ты его в мае, когда лилии и жасмин распускаются почти одновременно!

— Здесь все цветы белые?

— Да! И большинство из них потрясающе пахнут. — Она махнула рукой. — Когда садик такой маленький, нужна система, поскольку не все запахи хорошо сочетаются. — Урсула закрыла глаза и медленно вдохнула.

— Этот сад обостряет чувства. — Глаза Росса с нежностью остановились на ее лице.

Урсула открыла глаза и обнаружила, что он неотрывно смотрит на нее. Ее пальцы начали дрожать.

— Ты тщательно ухаживаешь за садом. Тебе так нравятся цветы? — вдруг поинтересовался он.

— Это мой первый сад, и я люблю его. — Она вызывающе подняла подбородок. — Ты, вероятно, полагаешь, что это смертельно скучное занятие в моем возрасте?

— Перестань искать скрытый смысл в моих словах.

— По-моему, я прекрасно поняла тебя, Росс.

— Конечно, — неожиданно согласился он. — И все же позволь мне сказать еще раз: я восхищаюсь тем мастерством, с которым ты выращиваешь цветы.

Солнце мягко коснулось его волос, и они сразу стали удивительно блестящими, как будто сделанными из шелка. Урсула почувствовала, что у нее пересохло во рту.

— Может, пойдем в дом и выпьем чаю?

— А может, лучше принести чай сюда? — Он показал на белый садовый столик и удобные кресла. Амбер и Фин подарили этот очень удобный набор садовой мебели на ее прошлый день рождения. — Этот день слишком хорош, чтобы сидеть дома. Оставайся здесь, Урсула, а я сам все принесу!

Как это было здорово — просто сидеть и ждать. Особенно Росса. Урсула села на кресло и вытянула ноги, день был действительно прекрасный, не слишком жаркий, с приятным дуновением ветерка. Он идеально соответствовал сценарию, который она очень часто придумывала и разыгрывала в мечтах.

Росс здесь. В ее доме.

Без Кэт. Без Джейн.

Только она. Только он.

И оба ведут себя исключительно вежливо.

Урсула наблюдала, как он наливает чай и молоко в фарфоровые чашечки. Он предложил сахар и бисквиты, но она отказалась и была страшно благодарна ему, что он, подобно многим, не сказал: "Ты что, на диете?"

Но внезапно Урсула обнаружила, что Росс никогда не делал никаких замечаний по поводу ее фигуры. Ни одного. Никогда. Она сделала глоток и решилась прервать затянувшееся молчание.

— Как Кэт поживала, пока я была в Ирландии?

Молчание.

— У нее все хорошо, — ответил он осторожно.

— Но что-то ее гнетет, я права?

— Да. — Он поставил чашку и поморщился. — Думаю, она немного обеспокоена, так как мы с Джейн ничего не решили между собой. Наверное, сейчас самое время.

— Но ты же не можешь сердиться на Кэт. — Урсула прищурилась, надеясь, что длинные ресницы скроют ее смятение. — Возможно, она надеется, что Джейн вернется.

— Домой?

— Да. — Ей самой очень хотелось бы знать ответ на этот вопрос. Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Ты действительно считаешь, что я приму ее после всего, что случилось?

Урсула поставила на блюдце пустую чашку.

— Не знаю. Может быть, если бы Джейн захотела вернуться, и ты был бы готов разрешить ей сделать это для спокойствия Кэт, ну…

— Нет! — как ножом отрезал он. — В конце концов, о спокойствии ребенка нужно было думать раньше!

— Ты пытался обсудить с Джейн создавшуюся ситуацию?

После этого вопроса в воздухе повисло молчание, потом он задумчиво вздохнул и ответил:

— Да, пытался. Определенно, я пытался. Или ты думаешь, что я предпочитаю убегать от сложностей?