Сузан закусила губу, чтобы не закричать от ярости и унижения.

— Вот хитрый дьявол! — восхищенно воскликнул Эдвард.

— Только не обольщайся раньше времени. Трудно предугадать, подарят или нет, когда речь идет о миллионах фунтов стерлингов, даже если имеешь в виду собственную жену.

— Нет-нет, конечно. А ты уверен, что Сузан согласится расстаться с фирмой? Ведь ее мать еще год назад наотрез отказалась продать часть акций.

— Тогда Сью не была мне женой, а сейчас является таковой и со временем, я надеюсь, станет матерью моих детей. У нее не будет ни сил, ни возможности заниматься делами. Она поступит так, как я прикажу. Не о чем волноваться, Эдвард: ты получишь то, что заслуживаешь. Даю слово.

Сузан закрыла глаза. Ее трясло от боли и злости. Мозг сверлила одна-единственная мысль: муж обманывает ее не с другой женщиной, а с подлецом Эдвардом. Какое убийственное открытие в начале супружеской жизни! Нервы были напряжены до предела, душу переполняла горечь, а в голове царила полная неразбериха.

Итак, любовь Леонардо, их свадьба и медовый месяц — все оказалось большим, красивым мыльным пузырем. На деле муж и сводный брат планировали получить контроль над фабрикой и в дальнейшем поступить с ней по собственному разумению. Только через мой труп! — поклялась Сузан.

Незадолго до смерти ее мама получила предложение продать часть акций «Хадсона». Кто был предполагаемым покупателем, Сузан не помнила, но не «Вальцони интернэшнл». И речь тогда шла о простом долевом участии, не более того. Они втроем — мать, Питер и Сузан — бурно обсуждали предложение, но мама с самого начала была категорически против, считая, что фабрика должна оставаться семейным предприятием. В этом она видела свой долг перед первым мужем Ричардом.

Первым побуждением Сузан было ворваться в комнату и учинить расправу над подлыми заговорщиками, алчными ничтожествами… Но, поразмыслив и поняв, что злость — плохой советчик, она тихо вернулась в спальню, считая, что услышала предостаточно.

Как поступить — одеться и навсегда покинуть апартаменты Леонардо? Но поступить так — значит вступить в открытый конфликт с мужем, а к этому она еще не была готова. Да и вряд ли когда-нибудь будет.

Вот и сейчас Сузан дрожала от нахлынувших на нее сентиментальных воспоминаний. Лео — ее горячо любимый муж и пламенный любовник. Одного его взгляда было достаточно, чтобы разрушить любой возведенный ею бастион. Бесполезно твердить себе, что многие неизвестные ей женщины не могли устоять перед чарующим обаянием, страстными поцелуями и щедрыми ласками, перед красотой и мощью сильного тела ее мужа.

Презирая саму себе, Сузан с ненавистью посмотрела на широкую кровать. Скоро Леонардо позвонит Питеру и узнает, что она поехала в Лондон. В панике Сузан бросилась на балкон, надеясь, что глоток свежего воздуха освежит, поможет найти разумный выход из создавшегося положения.

Вечер выдался теплый и светлый. Она смотрела в сгущающихся сумерках на последние лучи заходящего солнца, и ей казалось это весьма символичным: вместе со светилом там, где-то за горизонтом, исчезали и ее надежды на счастливую семейную жизнь.

Сузан расправила плечи: пора действовать, а не жалеть себя. Но как поступить? Погода теплая, можно переночевать на балконе. Глупости! Леонардо конечно же найдет ее и потребует объяснений.

Она нехотя вернулась в спальню и услышала, как хлопнула входная дверь. Еще минута — Леонардо позвонит в Саутендон-Си. Единственное, что ей пришло в голову, так это лечь снова в постель, притвориться спящей и молить Бога, чтобы мужу не пришло в голову разбудить ее. Даже сейчас, доподлинно узнав истинные мотивы, побудившие его заключить брак, она могла не совладать с магическим воздействием, которое оказывал на нее этот человек.

Закрыв глаза, Сузан попыталась уснуть, но мешали мысли. Еще недавно ей казалось, что встреча с Леонардо была предначертана судьбой, а их брак — заключен на небесах… Был день рождения Питера, со дня смерти Мэри прошло всего лишь два месяца, и Сузан с отчимом пребывали в тоскливом настроении. Неожиданно в их дом в Саутендон-Си заявился Эдвард и пригласил в самый фешенебельный ресторан города. Ей бы тогда догадаться, что за этим кроется вовсе не желание отвлечь их от горестных мыслей, а нечто совсем другое, имеющее, так сказать, материальный эквивалент. Как показывала жизнь, Эдвард приезжал лишь в тех случаях, когда ему было что-нибудь нужно от отца. Чаще всего деньги. Со времени похорон матери Сузан ни разу не видела его, но, не желая портить настроение отчиму, согласилась пойти в ресторан.

Они уже пообедали и приступили к десерту, когда к стойке бара подошел Леонардо и Сузан впервые взглянула на него. Ей никогда не забыть той минуты: тело словно парализовало, сердце замерло, дыхание остановилось. Еще никогда в жизни она не видела столь привлекательного мужчины. Мало того, ее необъяснимо и безудержно влекло к нему.

На Леонардо был черный смокинг и белоснежная рубашка, контрастировавшая с оливкового цвета лицом. Высокий и стройный, он облокотился о стойку, заказал выпивку и неспешно обвел зал безразличным взором. Сузан не сводила с него глаз. Когда Леонардо заметил ее, она почувствовала, что краснеет. А он, заметно оживившись, принялся беззастенчиво разглядывать стройную длинноногую девушку. Затем окинул критическим взглядом сидящих с ней мужчин, пренебрежительно скривился и вновь заинтересованно уставился на нее. Возбужденная и одновременно возмущенная подобной наглостью, Сузан с нарочитым вниманием уткнулась в свою тарелку.

— Будь я проклят! — вскричал в этот момент Эдвард. — Это же Леонардо Вальцони собственной персоной! — И, обратившись к Сузан, спросил: — Ты знакома с ним?

— Нет, — стараясь казаться безразличной, произнесла она, хотя едва сдерживала желание узнать о незнакомце все, вплоть до того, что он ест на завтрак.

— А о Карло Вальцони, его отце, слышала?

— Тоже нет. А что?

— Не может быть! — Эдвард удивленно воззрился на нее. — Неужели не читала о нем в светской хронике? Карло Вальцони — итальянский магнат, скандально известный многочисленными женитьбами. Этот мужчина у стойки бара — его сын, влиятельный человек в финансовых кругах многих стран, является фактическим главой фирмы. Если бы не он, старый Вальцони после выплаты алиментов бывшим женам уже давно бы обанкротился.

Сузан снова искоса посмотрела на молодого человека и поверила Эдварду. В незнакомце и впрямь чувствовались скрытая энергия и внутренняя мощь.

— Подождите меня, я сейчас, — быстро пробормотал Эдвард, вскакивая. — Пойду поздороваюсь, нельзя упускать такую прекрасную возможность.

Сузан расширившимися от ужаса глазами наблюдала, как Эдвард подошел к Леонардо Вальцони и заговорил с ним.

— Питер, разве они знакомы? — робко спросила она отчима.

— Теперь — да.

В следующую минут оба мужчины направились к их столику. Сузан пребывала в смятении, не зная, как вести себя: сам не ведая того, этот необыкновенно красивый итальянец уже полностью овладел ее сердцем.

— Эдвард любезно предложил мне присоединиться к вашей компании, не возражаете? — спросил Леонардо, обворожительно улыбаясь; от наглого взгляда, так возмутившего Сузан, не осталось и следа.

— Вы — друг Эдварда? — удивленно спросила она, не веря, что у такого мерзкого типа, как ее сводный братец, могут быть вполне респектабельные приятели.

— Не совсем так. Он сжалился над моим одиночеством и предложил составить мне компанию. Как оказалось, у нас есть общие интересы. — Бархатный голос звучал уверенно и спокойно. — Разрешите представиться, Леонардо Вальцони.

Он протянул Сузан руку, и за время рукопожатия тело девушки словно загорелось внутренним огнем и наполнилось удивительной силой. Она робко подняла взгляд и оказалась во власти карих сияющих глаз.

— Сью… Сузан Хадсон, — произнесла она, заикаясь и чуть дыша.

— А вы, как я понимаю, отец Эдварда, — обратился он к Питеру. — Потрясающее фамильное сходство.