Все это походило на театральные декорации, и Сузан не верилось, что сейчас она снова увидит Марка, впервые после их встречи пять лет назад. Естественно, она волновалась.

Сгорая от нетерпения, Сузан заглянула в бар: кроме сонного бармена, протиравшего бокалы за пустой стойкой, в зале никого не было. Никого…

— Сью, это ты? — неожиданно раздался голос с явным американским акцентом.

— Марк! — расцвела в улыбке Сузан, едва повернувшись к молодому человеку.

Она сразу узнала друга, хотя теперь он был на пять лет старше. Марк Гибсон совершенно не вписывался в интерьер типично английской гостиницы конца прошлого века: высокий, длинноногий, в потертых голубых джинсах, обтягивающих узкие бедра, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и наполовину расстегнутыми на широкой груди пуговицами. Его добродушное лицо было бронзовым от загара, а выгоревшие на солнце до соломенного цвета волосы аккуратно подстрижены. Но первое, что привлекало внимание, так это глаза — темно-синие, смотревшие с какой-то мягкой проникновенностью.

— Проклятье! Ты стала настоящей красавицей и можешь заставить любого мужчину плясать под свою дудку… Извини, я что-то не то сказал, — смутился Марк и залился румянцем.

Сузан поразилась: Марк был старше ее, правда всего на год, но до сих пор по-детски краснел до корней волос.

— Не надо извиняться, — широко улыбаясь, сказала она и указала на остроносые сапоги со скошенными каблуками. — В них ты похож на настоящего ковбоя.

И в этот момент сильные руки подхватили ее, легко оторвали от земли и закружили по холлу. Сузан обняла юношу за шею. Несколько мгновений спустя Марк бережно поставив молодую женщину на пол и возразил:

— Как тебе известно, теперь уже бывший ковбой.

Так, обнявшись, они стояли довольно долго и молча смотрели друг на друга, все прекрасно понимая без слов.

— Ты не представляешь, что значит для меня твоя дружба, — наконец сказала Сузан, и ее глаза заблестели от слез.

Марк наклонился и подарил ей едва ощутимый поцелуй в щеку.

— Для меня тоже. Без твоей поддержки и понимания я никогда бы не достиг того, что имею сейчас.

За этой беседой никто из них не заметил мужчину в черном, стоящего в арке и внимательно наблюдающего за происходящим. Мужчина ловил каждое их слово, фиксировал каждое движение. И вдруг сорвался с места и бросился на Марка с кулаками. Сузан и глазом не успела моргнуть, как юноша, инстинктивно отпустив ее, сделал замысловатый пируэт в воздухе и распластался на полу.

А Леонардо, с искаженным злостью лицом, готовился к новому нападению. Сузан бросилась на колени перед упавшим Марком и с тревогой спросила, гладя его по голове:

— С тобой все в порядке? Тебе не больно?

— Ерунда, — вымученно улыбнулся Марк, поднимаясь. — Все нормально.

— Как трогательно, — процедил сквозь зубы Леонардо, брезгливо поморщившись. — Моя жена и ее любовник встречаются во второсортной гостинице для своих пакостных делишек. — И он с воинственным видом снова шагнул к Марку.

Дрожа от ярости, Сузан вскочила на ноги и повисла на уже занесенной руке мужа.

— Ты — настоящее чудовище! Ты с ума сошел!

— Послушайте, вы все не так поняли. Позвольте мне объяснить, — примирительным тоном произнес Марк.

Леонардо смерил юношу уничижительным взглядом, словно перед ним было мерзкое насекомое. Помолчав с минуту, он презрительно бросил:

— Ты хотел ее, можешь забирать и пользоваться. — И вышел из холла, громко хлопнув дверью.

Кровь отхлынула от лица Сузан. Она закрыла глаза и тряхнула головой, будто прогоняла ужасное наваждение. Нет, такого просто не могло быть в реальности!

— Как ты? — спросил Марк.

Она посмотрела на озабоченно смотрящего на нее юношу и погладила его по щеке, на которой красным пятном проступил след от удара.

— Об этом я должна спросить тебя. Приношу тебе тысячу извинений, если они помогут.

— Ладно тебе. Все пройдет. Такими действиями меня не проймешь. Много лет мои братья всячески досаждали мне, пытаясь вывести из себя, но тщетно. — Он подмигнул Сузан, понимавшей, о чем шла речь. — Полагаю, это был твой муж. Жаль, что я не успел с ним познакомиться. Похоже, он сильный и решительный человек.

— Скорее дикий зверь, — раздраженно поправила его Сузан, заново переживая ужасную сцену.

— Не будь так строга с ним, он ведь любит тебя. Это сразу видно. — И, вздохнув, Марк добавил: — Вероятно, на этом наша встреча закончится. Тебе следует догнать его.

— Что?! Догнать?! Да ни за что в жизни! — возмутилась Сузан, давая выход накопившемуся гневу. — Он не имел никакого права следить за мной, говорить всякие гнусности и уж тем более бить тебя! Грязная свинья, вот он кто!

— Твой муж ревнует, не суди его слишком строго за это. Думаю, не один он виноват. Скажи, ты предупредила его, что встречаешься со мной?

— Да, я сказала, что сегодня встречаюсь с другом.

— Злость — пустая трата чувств, — успокаивал Марк, глядя на все больше распаляющуюся Сузан. — А, если честно, ты говорила, что встречаешься именно с мужчиной?

— С каких пор ты стал моей совестью? — язвительно поинтересовалась она, не желая признавать своей ошибки.

— Он — твой законный муж, пойди за ним и все объясни, — вместо ответа назидательно изрек Марк.

— Нет, Марк, этот день наш, — возразила Сузан, глядя в честное и открытое лицо юноши. — Я не знаю, как здесь оказался Лео, но это не испортит нашей встречи. Сегодня такой изумительный день. — И, взяв его за руку, предложила: — Пойдем, я покажу тебе в Лондоне то, что ты не видел в первый свой приезд.

— Только если уверена, что поступаешь правильно, — со всей серьезностью произнес Марк. — Но обещай мне, что, вернувшись домой, сразу поговоришь с мужем начистоту и объяснишь ему, что мы с тобой просто давние друзья.

Впервые в жизни Сузан чувствовала себя в присутствии мужчины спокойно и уверенно, не боясь каких-либо подвохов и двусмысленных намеков. Она знала, что Марка не интересуют деньги, власть и прочая мирская суета. А в женщинах он ценит душевную чуткость и способность понять близкого человека, а не красивое тело или длинные стройные ноги, как ее сластолюбивый муж и ему подобные.

— Обещаю, Марк, и не волнуйся за нас. Лео и я весело посмеемся за ужином над случившимся. А теперь пошли, ковбой. Посмотришь на королевскую конную гвардию и скажешь, где лошади красивей, у нас или в Техасе.

В шесть часов вечера Марк проводил Сузан на поезд. Высунувшись из окна вагона, она нежно поцеловала его в щеку и сказала:

— До встречи, Марк.

— Я никогда не забуду этот чудесный день, Сью, — ответил он, отчаянно моргая. — Знай, что я всегда буду с тобой в трудную минуту, и помни о своем обещании.

Раздался последний свисток, состав тронулся. Сузан махала рукой до тех пор, пока платформа не исчезла из виду.

Сузан неохотно вылезла из белого «мерседеса» у порога Олдборо-мэнор, медленно поднялась по ступеням, собираясь с силами и мыслями для предстоящего трудного разговора с мужем. Сохранять достоинство — вот что ей сейчас необходимо.

Если бы не обещание, данное Марку, она ни за что не вернулась бы сегодня вечером в Олдборо. Неужели всю оставшуюся жизнь Леонардо будет относиться к ней, как к самой обыкновенной вертихвостке?

С трудом, но она все-таки простила ему прегрешения, связанные с Катрин и Эдвардом, и даже убедила себя, что муж по-своему привязан к ней. Но после безобразной выходки в гостинице стало ясно, что ни о каком нежном чувстве с его стороны не может быть и речи. И какой бы сильной ни была ее любовь к мужу, она не позволит ему вытирать о себя ноги.

Решительно толкнув входную дверь, Сузан очутилась в холле.

— Ты вернулась? Поражаюсь твоей смелости, — сказал Леонардо, выступая из темноты. — Любишь жизнь, полную опасностей, не так ли?

Положив сумочку на стол в холле, она пожала плечами и равнодушно ответила:

— Я живу здесь, и мне надо переодеться.