Особняк Клода Сент-Лусиа в Хэнкок-парке был роскошен на староголливудский манер. Огромный вестибюль, старомодная покатая лестница с каменными ступенями и несколько комнат для гостей, уставленных мебелью в стиле французского барокко. И этой мебели было слишком много.

На ужин в доме Клода и Джеймса всегда собиралось пестрое общество сплошь из неординарных и одаренных персонажей, причем большей частью это были завсегдатаи. Раз в неделю они приезжали на ужин, а заодно смотрели какой-нибудь новый фильм, который еще не вышел на экраны.

Лиза тут знала почти всех. Она ходила по комнатам и общалась с гостями, старательно делая вид, что ей здесь очень нравится. Тут был и агент Мела Гибсона, неизменно обаятельный Эд Лимато. Временами Лиза жалела, что он не ее агент, поскольку Эд, несомненно, был лучше всех. Но пока она хранила верность Крейгу Ллойду, тому самому, что устроил ей первый большой контракт. Еще она заприметила Энн и Арнольда Копельсон, прославленную чету продюсеров высочайшего класса. И в дальнем от нее углу стояла изящная, как статуэтка, Анжелика Ньюстон, одна из лучших актрис Голливуда. Рядом находился ее импозантный супруг, знаменитый скульптор Роберт Грэхам.

Единственным, кто почувствовал, что она не в своей тарелке, был Джеймс.

– Что-нибудь не так? – спросил он, обнимая ее за плечи. «Сейчас не время с ним делиться, скоро сам все узнает», – решила Лиза.

– Все в порядке, Джеймс, – бодрым тоном ответила она. – Почему у меня должно быть что-то не так?

– А где Грег? – спросил он, понимающе глядя на нее. «Трахается с новой девчонкой», – чуть не сказала Лиза, но вовремя спохватилась.

– Ну… что-то там творит к какой-то картине.

– Чем не прекрасная новость? Для разнообразия может и поработать. Я рад это слышать.

– Не язви!

– Почему бы нет? – усмехнулся Джеймс. – Ты же знаешь, это мой конек.

– Еще и гордится! – раздался голос внезапно возникшего рядом Чарли Доллара.

Чарли был вечно пьяный, удостоенный множества наград киногерой с набрякшими веками и перекошенной улыбкой. Долгие годы Чарли пытался ухлестывать за Лизой, но пока ей удавалось устоять перед его предпенсионными чарами.

– Детка, у меня есть сценарий… для нас двоих, – подмигнув, выдал Чарли. Он едва ворочал языком. – Современная версия «Моего последнего танго». Ты и я, детка, плюс кое-кого умаслить – и получится первоклассный хит!

– Я, пожалуй, пас, Чарли. Тот снова подмигнул:

– Делаешь большую ошибку!

– Не думаю, – возразил Джеймс, уводя Лизу подальше от похотливых глаз Чарли.

Худо-бедно она досидела до конца вечера, а приехав домой, обнаружила, что Грег еще не вернулся.

«Осталась одна ночь и один день, – сказала она себе. – Я справлюсь. Это в моих силах».

В четверг утром Ники на всех парах мчалась в аэропорт на своем «БМВ», чтобы встретить Эвана. Она была в радостном возбуждении от предстоящей встречи. Но еще большее возбуждение она испытывала от предстоящей встречи с Брайаном, хотя влечение к нему было ее страшной тайной, которую она не открыла бы никому.

Ники смотрела, как садится частный самолет, а когда братья спустились по трапу в сопровождении бессменной Тины, она бросилась на поле, расставив руки.

Эван сжал ее в объятиях и закружил. «Он меня по-настоящему любит, – пронеслось в голове у Ники. – Это точно. Как хорошо хоть в чем-то быть уверенной!»

Чуть сзади шагал Брайан. Он кивнул ей и небрежно бросил:

– Привет.

– Привет, Брайан, – сказала она, подражая его интонации. – Тебя подбросить?

– Нет, меня отвезут, – сказал он и ушел вперед, позволяя Ники насладиться зрелищем его упругих ягодиц, обтянутых потертыми джинсами.

Она отметила, что его встречает коротко стриженная блондинка в «Мустанге» с откидным верхом.

– И где он их откапывает? – сказала она, когда они с Эва-ном садились в машину. – Мне кажется, я ни разу не видела его с одной и той же.

– Какая разница? – усмехнулся Эван, закидывая сумку на заднее сиденье. – Главное, чтобы со съемочной площадки не уводил.

– Как я рада, что ты вернулся! – воскликнула Ники, стараясь забыть о Брайане, хотя всякий раз рядом с ним она испытывала неприличный всплеск адреналина. – Терпеть не могу, когда тебя нет!

– Поехала бы со мной, – заметил Эван.

– Ну, не на работу же…

– А почему бы нет?

– Брайан был бы против, – ответила она, убирая челку с глаз.

Эван с любопытством взглянул на невесту.

– А с каких это пор нас волнует мнение Брайана?

«Да, меня оно волнует! Потому что, хоть я тебя и люблю, все равно испытываю странное влечение к твоему братцу и ничего не могу с этим поделать. Прости, Эван, я это пересилю. Со временем».

Тейлор лежала в своей постели в особняке на Пасифик-Палисейдс стоимостью пятнадцать миллионов долларов, пребывая в глубокой задумчивости. Да, быть женой Лоренса Сингера легко, учитывая, что все непрестанно лижут тебе задницу. Но Тейлор, прекрасно понимала, что произойдет, если она перестанет быть миссис Сингер. Она будет изгнана с позором. Объявлена персоной нон грата. Голливуд сомкнет свои ряды, и ей придет конец.

Нет ничего более жуткого, чем статус бывшей голливудской жены знаменитого и влиятельного человека. За исключением тех случаев, когда такая жена сама становится источником сенсации, она превращается в обузу для всех бывших друзей.

Нет, конечно, бывают и исключения, и Тейлор такие примеры знала. Например, Лиза. Лиза знавала ее еще до того, как она подцепила Ларри, и, несмотря на собственную фантастическую популярность, никогда не изменяла дружбе. Зато Стелла, можно не сомневаться, шарахнется от нее, как от прокаженной. Чтобы Стелла зналась с кем-то, не принадлежащим к высшим слоям голливудского общества? Вы шутите! Джеймс займет двойственную позицию. Не станет лезть из кожи вон, чтобы с ней пообщаться, но и прятаться не будет. Ну а Киндра может повести себя как угодно. Эта непредсказуема ни в чем.

Нет, разводиться Тейлор, конечно, не думала. Напротив. Брак был единственным прочным сооружением в ее жизни. Непреложный факт – Ларри ее обожает и сделает все, что бы она ни попросила. Ну… почти все. Он, например, не станет снимать ее в своем фильме – скажет, что это попахивает кумовством. И не станет предлагать себя на роль режиссера ее картины. И даже на роль исполнительного продюсера. Во всем, что касается карьеры, Ларри стоит как скала.

Ну и пес с ним! Ей только и нужно, что немного поддержки. Конечно, хорошо, что он добыл ей контракт с «Орфеем», но дальше этого ведь и пальцем не шевельнет. А мог бы сделать куда больше!

«Поэтому-то я и завела любовника, – рассуждала она. – В наказание ему за то, что не стал делать для меня больше».

Накануне вечером его опять чествовали. Тейлор наблюдала, как они все кланялись, шаркали ножками и ловили каждое его слово. На обратном пути, в лимузине, она подняла темное стекло, отделявшее их от водителя, и сделала Ларри такое, какого ему никто в жизни не делал. Никто вообще не мог этого делать лучше Тейлор. Если бы за секс давали награды, она бы была бессменной лауреаткой. Героя дня Лоренса Сингера она низвела до состояния трепещущего раба, вызвав одним языком и губами такой оргазм, который можно было сравнить разве что с землетрясением. А еще большую пикантность ситуации придавал тот факт, что дело было в машине и водитель, скорее всего, догадывался, что происходит в салоне.

В том, что касалось секса, Тейлор всегда была на высоте. Ее арсенал никогда не иссякал, и Ларри был ее верным рабом.

Мысли Тейлор обратились к Оливеру Року. То, как она вчера уснула в его квартире, было довольно рискованно. И еще ее беспокоило то обстоятельство, что они так и не обсудили сценария, ради которого, собственно, она туда и приезжала. Но сегодня все будет иначе. Сначала работа, забавы потом. А чтобы не заснуть, она возьмет с собой будильник от Картье.

Оливер Рок…

Такое впечатление, что она никогда не насытится!