С тех пор скала носит его имя.

На следующий день друиды и их женщины сложили костер, положили на него тело барда и покрыли его цветами и дорогими тканями. В-полночь, когда семь звезд Большой Медведицы отразились в семи углублениях, заполненных водой, на алтарях друидов, к костру поднесли огонь. Два друида, жрица, девственница и бард обходили его кругом. Один из жрецов бросил в бушующее пламя янтарную чашу, другой — лиру из слоновой кости, жрица — покрывало, девушка — прядь светлых волос, а бард — свое белофиолетовое одеяние.

Пепел был собран и помещен в стеклянную урну. Друиды сделали на ней надпись:

«Смертный! Не забывай, откуда ты пришел и куда идешь. Смотри на этот прах. Он был тобой. Ты будешь им».

Раз в году приезжает Аполлон в край гипербореев. Раз в году он приходит «к людям, которые любят его», как сказал Гельдерлинг.

В чаше, влекомой лебедями, которую Гефест отлил из драгоценного золота, он едет над морем, задремав под мировым древом, которое покрывает своими ветвями весь мир, в кроне которого, как золотые плоды, сверкают Солнце, Луна и звезды. Недалеко от гипербореев находится сад Гесперид, Земля Блаженных. Оттуда бог. в священной чаше, символе вечного возрождения, опять едет на восток, к поднимающейся утренней заре.

Говорят, что Пифагор был воплотившийся Аполлон, пришедший из земли гипербореев, чтобы принести людям новое учение истины. Мы увидели, что античные авторы считали пифагорейцев греческими друидами. Не должны ли кельтиберские друиды быть гипербореями?

На этот вопрос мы можем ответить утвердительно. В земле гипербореев надо искать сад Гесперид, древние звали иберский полуостров Гесперией. Верховным богом и друидов, и гипербореев был Аполлон. Оба племени жили в долинах своей приветливой солнечной земли. Гипербореи ели только плоды и не убивали зверей. Друиды считали, что в зверей вселяются людские души, и поэтому не ели мяса. Мы знаем также, что они были свободны от воинской службы и никогда не участвовали в войнах. Гипербореи добровольно искали освобождения от земной жизни в волнах. Мы слышали, как умер бард Церворикс ^{64} …

Иисус из Назарета не хотел создавать новую религию, но только исполнить надежду израильтян на приход Мессии. Сам Иисус ожидал и желал одного: вмешательства Бога в судьбы мира и возведения Нового Иерусалима на руинах старого.

Иисус ни в коем случае не был основателем христианства, вряд ли имевшим точки соприкосновения с ожиданиями Мессии у иудеев, мучеником которых он был. После смерти Иисуса и положения во гроб христианская церковь пробудилась к жизни. До смерти на кресте Иисус и апостолы опирались на иудейское ожидание Мессии, а осуждение и казнь его были только ошибкой иудеев. Христианская церковь заступилась за Христа и утверждала себя как мировую Религию на понимании Христа как Спасителя всего рода человеческого. Такое понимание было чуждо Галилее, когда

Иисус проходил с проповедями Палестину. Христианство нашло средство приобщить к вечному благу всех своих последователей. Как первоначально требует Евангелие, необходимо отказаться от себя и принять позорную казнь на кресте, чтобы уподобиться Учителю. И так как Иисус говорил о коротком отрезке времени между его смертью и вторым пришествием, его ученики, пораженные сошествием Бога с небес на землю и воскресением Иисуса, стали проповедовать о Божьем правосудии и вскоре приобрели новых приверженцев. Каждый истово верующий легко находил отклик у впечатлительного народа. И все же учение Иисуса было ересью, последователи которой каждый день с воодушевлением ходили в церковь, но дома ели хлеб.

По Павлу, Иисус был одним из Галилейских пророков, который возвещал приход Царствия Божия, хотел стать царем праведного Израиля и стал Царем Небесным, который справедливо будет карать и награждать язычников и иудеев по их заслугам.

«Все вы дети Бога через веру в Иисуса Христа. Здесь нет иудеев или греков. Или Бог — только Бог иудеев? Разве он не Бог и язычников тоже?»

Такая точка зрения означает отрицание иудаизма и не созвучна с Евангелием. Иудейское ожидание земного Мессии отошло на задний план. Иудейский Христос мертв. Те, кто хранил веру в Христа, царство которого не от мира сего, сами принадлежали к миру иному. Павел резко разводит два мира, материю и дух, и разделяет также первого человека Адама и того человека, который был Господином небес. Сначала оба существовали воедино. Через Адама в мир пришел грех, а с грехом — смерть. Иудейский закон ничего не мог изменить. Только смертью другого человека, Спасителя, людям было даровано благо и освобождение.

Если Лука в «Деяниях апостолов» пишет «в первый день недели, когда мы собрались для трапезы…», то день недели, посвященный Богу, уже не суббота, а следующий день, первый день недели. По аналогии с восточными культами Солнца «день Солнца» стал «днем Господа». Иудейский Мессия стал солнечным божеством. В языческий «день Солнца» (воскресение) гробницу Господню нашли пустой. Как бог Солнца, Иисус Христос должен был воскреснуть с восходом: «И пришли они к гробнице в первый день недели рано утром, когда всходило солнце» ^{66} .

Кому подобно в своем проявлении божество, чье имя не известно никому, кроме него самого, которое проезжает на белом коне, чьи глаза — как пламя, в чьих устах дрожит острый меч, кто носит венец на голове и кровавое одеяние? Существует изображение Митры, похожее на видение Иоанна даже в деталях. На одежде бога стоит его имя, а на бедре написано: «Царь царей и Владыка владык».

Христос, бог Солнца, который сошел в мир, чтобы быть распятым людьми во имя людей, пришел — по Павлу — к иудеям, и к язычникам, и к индоевропейцам, и к семитам.

Но выпала ли этой религии, созданной семитской расой и превращенной Римом в догмат, честь «претерпеть гонения во имя справедливости»?

Мы хотели бы скрыть первые четыре века христианского господства, в которые было больше мучеников из христианских, чем из языческих стран. Уже раннехристианские преследования еретиков по своей жестокости и бесчеловечности немногим уступали христианским гонениям языческих времен. А они ведь проводились во имя Того, Кто сказал, что в доме Отца Его есть место всем, что нельзя убивать и нужно возлюбить ближнего как самого себя.