Миранда не верила своим глазам: это был какой-то абсурд, кошмар. Как и сама Миранда много лет назад, Кимберли в мгновение ока превратилась в женщину без лица.

Тонио тоже был потрясен и в ужасе отшатнулся от жены.

— Господи! — поперхнулся он, — ты… ты… страшилище! — И отвернулся, не в силах смотреть на дело своих рук.

Быстрее лани Ким метнулась мимо него к ночному столику и схватила пистолет. Прицелившись одним оставшимся зрячим глазом, она в упор выстрелила в Тонио несколько раз подряд. Он повалился на пол к ее ногам, но она продолжала стрелять — шесть выстрелов. Пока не опустел барабан.

Потом, аккуратно обойдя распростертое тело, она подошла к кровати и, медленно присев на краешек, уставилась в пространство.

Звук выстрелов вывел Миранду из оцепенения. Переведя дыхание, она попыталась привести мысли в порядок.

Потом подошла к Тонио, присела на корточки, приподняла ему веко и пощупала пульс. Крови было поразительно мало. Тем не менее он был мертв. Окончательно и бесповоротно мертв.

Внезапно до нее дошло, какую штуку выкинула с ними судьба, и эта мысль точно ножом пронзила ее сердце: Кимберли Вест фактически осуществила то, что Миранда проделала лишь в своем воображении. Можно сказать, она убила Тонио Дюмена за Миранду. Вместо нее.

Если только существует на земле справедливость, если есть на небесах Господь, Кимберли не должна расплачиваться за свое преступление.

Миранда подошла к ней, осторожно взяла из ее рук пистолет и ласково погладила ее по голове.

— Уходи отсюда! — почти приказала она. — Возвращайся в свою комнату. Тебе нечего бояться ни закона, ни меня. Тебя здесь никогда не было. Того, что случилось сегодня ночью, никогда не было. Я все улажу. Никто ничего не узнает.

— Но почему? — Ким была белой как мел и ничего не соображала.

— Потому что я твоя должница со времени одного полуночного заплыва в Лозанне. Я обязана тебе жизнью. А я всегда отдаю долги. Теперь уходи.

— Значит, она позволила тебе взять вину на себя? — задумчиво спросил Питер. — Я был о ней лучшего мнения.

— Она была не в состоянии противиться. Она была совершенно разбита — не только лицом, но и душой. Кто знает? Возможно, она пострадала от Тонио даже больше меня. И потом, знаешь, в то время мне казалось, что у меня осталось совсем немного из того, ради чего стоит продолжать жить… Ничего, кроме бесцельного созерцания действительности. Да и я ведь убивала Тонио тысячу раз в своем воображении, а это все равно, как если бы я проделала это в реальности… В любом случае закон не имеет никаких претензий к тому, как Тонио Дюмен встретил свою смерть. Я тоже. Не должен их иметь и ты.

Рассказ Миранды тронул Питера до глубины души.

— Какая же ты необыкновенная женщина! — с благоговением произнес он. — Но что же, интересно, будет с Кимберли?

Миранда покачала головой.

— Этого мы можем никогда не узнать, но это и неважно: для меня с прошлым покончено, а Дюмены принадлежали прошлому. У нас же с тобой впереди только будущее!

— Но прошлое тоже сослужило свою службу, — возразил Питер. — Ведь оно привело тебя ко мне в «Маривал». Тогда я и полюбил тебя. И люблю сейчас, и буду любить всегда. Полный цикл.

— Это правда, — согласилась Миранда. — Наши жизни прошли один полный цикл — обернулись полностью вокруг своей оси.

У кромки воды сидит женщина и смотрит на озеро. Молча. Задумчиво. На ней темные одежды. Ее лицо скрыто под маской марлевых бинтов.

Это Кимберли Вест-Дюмен.

Но она не одинока: рядом с ней сидит ее брат.