— У тебя очень странная манера извиняться, Никос. Ты признаешь собственную ошибку, но продолжаешь обвинять меня в том, что я подтолкнула тебя к неправильному выводу. Я же считаю, что для меня это была единственная возможность, не теряя понапрасну времени, встретиться и поговорить с тобой о проблемах, требующих незамедлительного решения. Из-за нашего недопонимания не отложат собрание правления корпорации «Лоретто», на которое я должна явиться подготовленной. Возможно, я действительно неправильно построила нашу беседу. Но это лишний раз свидетельствует о необходимости наставничества со стороны более разумного человека. — Она, как всегда, высказывалась начистоту. — Если друг семьи — я имею в виду тебя — испытывает ко мне столь негативные чувства, то что тогда говорить о людях, которые намеренно выискивают недостатки даже там, где их нет? С другой стороны, мне следует поблагодарить тебя за этот бесценный урок. Ты столько раз осудил мой стиль жизни, что ради одного твоего уважения мне стоит его пересмотреть.

Дерзкие речи Трейси и возмутили и раздразнили Никоса. Он, не перебивая, слушал ее, но надеялся смутить ее своей сдержанностью и острым, пронизывающим насквозь, внимательным взглядом. Но Трейси продолжала, словно не замечая его напряженного ожидания:

— Конечно, есть множество успешных бизнесменов, с которыми я поддерживаю добрые отношения, состояние многих превосходит твое, некоторые из них, так же, как и ты, холостые. Но в вопросах надежности и честности я могла бы положиться только на тебя, И если бы ты не дал мне своего согласия, я бы нашла к кому обратиться, но сделала бы это скрепя сердце. Конечно, я и прежде подозревала — а теперь убедилась в этом окончательно, — что нам будет не просто достигать компромиссных решений по причине разного воспитания и огромного различия в возрасте. Мы происходим из разных классов, родились в разные эпохи, и это не могло не сказаться на нашем отношении к жизни. Но все же у меня такое чувство, что мы способны подружиться. По крайней мере на следующие полгода. Что ты на это скажешь?

— Если то, что ты делаешь в своей жизни, решения, которые ты принимаешь, способы, которые ты выбираешь для достижения поставленных целей, являются следствием твоих инстинктивных побуждений и приводят к положительным результатам, это означает, что у тебя есть интуиция и ты имеешь полное основание доверять своему чутью. Если ты исходишь из сугубо логических построений и с переменным успехом добиваешься желаемого, попробуй, ради эксперимента, изменить свою тактику, чтобы оценить ресурсы своего инстинкта. Если в результате этих упражнений выяснится, что у тебя отсутствует интуиция или же она дремлет, то вряд ли тебе стоит браться за такое дело, как управление компанией, ведь в этом деле тебе никто не сможет помочь, в том числе и я, — сурово заключил Никос.

— Я бы не хотела, чтобы ты помогал мне бескорыстно. Скажи, что ты предпочитаешь в качестве оплаты, если тебя по какой-либо причине не устраивают пятнадцать процентов акций, которые я тебе предложила?

— Я подумаю об этом, поскольку твоя просьба оказалась для меня непонятной.

— Могу я еще кое о чем тебя спросить?

— Спрашивай.

— Как скоро ты сможешь приступить к делу? Твоя помощь мне требуется уже сейчас. Но не надо объяснять мне, что у тебя есть свои собственные дела и их великое множество. У меня такое чувство, что если я сейчас совершу непоправимую ошибку, то потом мне даже чудом ее не исправить.

— В тебе говорит неуверенность, непозволительная для председателя правления крупной корпорации. Я выбью из тебя это, будь уверена, — шутливо пригрозил ей Никос.

— Я буду очень благодарна тебе.

— Тогда прямо завтра и приступим.

— Ты готов лететь в Буффало так скоро? — торжествуя, воскликнула Трейси.

— Обсудим это за обедом.

— За обедом?

— Именно. У тебя круги под глазами, и поэтому ты немедленно отправляешься спать и проспишь как можно дольше. Это распоряжение твоего наставника, которое ты незамедлительно примешься выполнять.

— Сейчас?

— Да, сейчас! Если ты не будешь следовать моим рекомендациям, я сложу с себя обязанности наставника... Пересечешь холл; первая же дверь ведет в комнату для гостей. Если ты проголодалась, я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин. И не теряй времени.

— Спасибо, я не голодна.

— Тогда чего ты ждешь? Спокойной ночи... Да, если что-то понадобится, не стесняйся, стучись. Моя комната наискосок от твоей. Пока ты под моей крышей, я несу за тебя ответственность. Что ты так смотришь? Хочешь что-то сказать?

— Черт возьми, хочу! Я говорила, что намерена отблагодарить тебя за услугу, которую ты мне оказываешь, но я вовсе не желаю быть у тебя в подчинении. Я нуждаюсь в деловых наставлениях, а не в том, чтобы мне указывали, когда идти спать. Словно я неразумное дитя!

— Однажды ты поймешь, Трейси, что цельный человек ничего не делает наполовину, и оценишь мою настойчивость по достоинству. А теперь отправляйся в свою комнату и не шуми. Хороших тебе снов, Трейси.

Никос с ухмылкой наблюдал, как она удалилась, не высказавшись до конца. Несмотря на все ее аргументы, он считал, что девочка желает заполучить его не только в наставники и покровители, но надеется на брак с ним. Так говорила ему та самая интуиция, которой он доверялся всецело и которую превозносил как важнейший компонент собственного успеха.

Она не кокетничала с ним, не соблазняла его. Но он был убежден, что она хочет заполучить все. Ему и прежде доводилось подмечать — еще когда она была подростком, — что порой в его присутствии она вела себя неловко, смущалась, а потом вдруг становилась дерзкой и развязной, из чего любой наблюдательный человек мог бы заключить, что девочка влюбилась в привлекательного взрослого мужчину. Но прежде к этому нельзя было относиться всерьез. Теперь же все обстояло иначе.

Он улыбнулся своей догадке, однако его охватило легкое беспокойство. Он сделает все, чтобы Трейси укрепила свои позиции в правлении корпорации. Но что будет потом, когда надобность в его шефстве отпадет?

«Диана Лоретто, единственная дочь миллионера Пола Лоретто, основателя корпорации «Лоретто», скончалась прошлой ночью на терминальной стадии рака в своем особняке в Буффало, штат Нью-Йорк, где она проживала с дочерью, Трейси фон Аксель, которая в результате ее смерти унаследовала все состояние семьи Лоретто.

Известная своим скандальным браком с люксембургским принцем Карлом фон Акселем, Трейси фон Аксель, урожденная Лоретто, отказывается давать интервью. По утверждению очевидцев, прошлую ночь, когда и появилось известие о смерти ее матери, она провела в одном из престижных ночных клубов Монако в компании очередного богатого поклонника».

Никос Лазаридис вновь натолкнулся взглядом на столь поразившую и разозлившую его статью недельной давности. Он скомкал газету и бросил ее в мусорное ведро. Обычно рассчитанные на деловых людей издания, которым он доверял, не опускались до сплетен о светской жизни. Теперь же, перечитав эту короткую заметку, он пришел к мысли, что заметка была заказная.

Резкое снижение курса акций корпорации «Лоретто», спровоцированное этой публикацией, приведет к тому, что члены правления устроят экстренное собрание, на котором инициатор этой травли поставит на голосование вопрос о доверии председателю. А ввиду отсутствия опыта и понимания ситуации Трейси не сможет противостоять большинству и неминуемо потеряет пост и влияние на судьбу компании.

Независимо от своего отношения к Трейси, Никос решил действовать немедленно.

— Саймон? — окликнул Никос своего ассистента.

— Я вас слушаю, Никос.

— Планы изменились. Некоторое время я не смогу появляться в главном офисе, поэтому оперативное управление возлагаю на тебя. Обращайся ко мне только в экстренных случаях. Я сам буду связываться с тобой.

Он позвонил Георгиосу Падакису, принес свои извинения за то, что внезапно покинул его яхту, и пригласил его вместе с женой пообедать в их любимом ресторане.