«После наступления под Кировым для нашей бригады настало время получить пополнение. Оставшиеся целыми машины, кроме КВ-2, мы передали сменившему нас танковому корпусу, в котором был отдельный тяжелый танковый полк.
Разместившись в бывшем санатории, мы получили возможность впервые за месяц нормально отоспаться и помыться в бане. Несколько дней отдыха, какое воистину райское наслаждение для фронтовика…
Но отдых был недолгим. Получив пополнение и дополнительную технику, проведя несколько занятий по сколачиванию подразделений, мы снова отправились в бой, на этот раз под …,на усиление Второй Механизированной Армии. Опять бои и потери… Наша бригада как всегда шла на острие наступления, прорывая оборону противника на самом трудном участке…
Наконец нашу бригаду, или вернее ее остатки вывели из боя.
Но вот мы дождались поступления новой техники. Танки с экипажами и без них пришли одним эшелоном, поэтому потрудиться пришлось всем. Вместе с танками прибыла и небольшая бригада заводчан, которая помогала нам осваивать новые машины.
Танки КВ-15 с новой, 122 мм пушкой намного повысили возможности тяжелых танковых батальонов, а штурмовой батальон, переименованный в танкосамоходный, получил кроме КВ-2С еще и новые, недавно сконструированные нашими инженерами самоходно-артиллерийские установки СУ-152. Они были проще в производстве, чем наши „двойки“, но размещение орудия в неподвижной рубки снижало возможности этих прекрасных машин в ближнем бою.»
Серия «50 лет Победы». Генерал-лейтенант Махров. «В вихре войны. Воспоминания о боевом пути 1 гвардейской тяжелой танковой бригады имени Ф.Э. Дзержинского». М.-Л. 1964 г., переиздано в 1994 г.
25 июня 1941 года. Украина. Полесье.
Унтер-офицер Генрих Хёфемейер привычно озабоченно осмотрелся вокруг, стремясь обнаружить любую возможную опасность. Но в чистом, всего лишь с несколькими небольшими перистыми облачками, летнем небе видны были только свои истребители и бомбардировщики. Ни одного самолета «иванов», ни истребителей, ни даже бомбардировщиков. Кажется, этот вылет обещает быть скучным. Возможно, оно и к лучшему, несмотря на устарелую технику и недостаток опыта, русские дрались с фанатизмом, до последнего самолета и уже подбили несколько машин их гешвадера. Передав условной фразой командиру группы, что горизонт чист, Генрих бросил взгляд на проносившуюся под крыльями самолета землю. Там среди леса вилась дорога, служившая одним из ориентиров. Внезапно он заметил на дороге автомобиль. Судя по предполетным указаниям, немецких войск в этом квадрате не должно было быть и Генрих опять нажал на тангенту рации:
— «Четвертый», я «Шестой», наземная цель на один час. Автомобиль, тормозит, явно пытается скрыться. Прошу разрешения уничтожить.
«Четвертый», обер-фельдфебель Хайнике, откликнулся практически сразу:
— «Шестой», наших здесь нет. Разрешаю вам с «Седьмым» один заход.
Переведя свой «Фридрих» в пологое пикирование, Генрих откинул предохранители пулеметных гашеток и слегка довернул самолет, вписывая в прицел практически остановившуюся машину, из открытых дверей которой вдруг начали выскакивать маленькие фигурки. Выпустив очередь, Хёфемейер перешел в набор высоты, проконтролировав результат по зеркалу заднего обзора. В нем отразились поднимающиеся от автомобиля клубы дыма. Конечно, неплохо бы пройтись второй раз, по разбежавшимся «иванам», но ведущий разрешил всего один заход, к тому же группа стремительно удалялась. Генрих добавил оборотов и начал догонять идущие на крейсерской скорости самолеты штаффеля…
Обер-фельдфебель Генрих Хёфемейер погиб на своем реактивном истребителе Ме-262 в начале мая 1944 года, во время отражения налета Восьмой Воздушной Армии США…
Автомобиль, слегка притормозив, вылетел из тумана на еще более разбитую, чем раньше дорогу и водитель, он же егерь, Михалыч, от неожиданности резко ударил по тормозам. Машина встала и все, кроме водителя, выскочили наружу. Местность была почти та же, что до тумана, но лес выглядел иначе, более дремучим. На прежде чистом небе летели винтовые истребители и бомбардировщики. Неожиданно пара истребителей резко спикировала вниз, сквозь мелькающий диск винта на переднем из них блеснули огоньки и в сторону машины пронеслось несколько трассеров. Успевшие почти инстинктивно среагировать на атаку охотники бросились в стороны, кувыркаясь и пытаясь укрыться за кочками. Замешкавшийся егерь дернулся, внезапно завалился набок и застыл на сидении, упершись телом в полуоткрывшуюся дверь. Самолеты перешли в набор высоты. Обалдевшие от всего происходящего охотники встали и медленно пошли к машине, от которой резко потянуло бензином. Тут же над пролившейся под машину лужей бензина поднялся сначала слабый и малозаметный, но быстро разраставшийся огонек. Остановившиеся и пытавшиеся понять, что случилось, охотники, Сергей Иванов, Семен Бридман и Андрей Мельниченко, еще ничего не сообразили, когда пламя вдруг резко охватило машину…
25 июня 1942 г. Украина. село Приколотное. Сергей Иванов.
Резко выныриваю из сна, рука машинально сжимает рукоятку ППК, а в голове все еще крутиться картинка горящего автомобиля с Егорычем внутри. Черт, это что, теперь каждый год такие кошмары ждать? Осторожно осматриваю комнату и прячу пистолет под матрац. Я, конечно, не параноик, но «береженного бог бережет». Мурка, лежащая неподалеку от подушки, ненадолго просыпается, недовольно глядит на меня и, потянувшись, снова сворачивается калачиком и засыпает.
Сон пропал, да и подпирает внизу живота, поэтому быстро набрасываю форму и выбираюсь на улицу. Лунный свет заливает двор и стоящий рядом танк, около которого прохаживается часовой. Ухожу в другую сторону, сделав необходимый моцион, неторопливо возвращаюсь и, присев на скамеечку у крыльца, закуриваю. Да, уже год как мы здесь. Здесь, хорошо сказано. А где находится это «здесь», не скажет никто. Одно ясно — мир все же не совсем наш, хотя и очень похож. И мы сможем сделать его немного лучше. Во всяком случае, уже сейчас видно, что война пошла совсем по-другому. Да, немцы наступают и даже сумели взять Харьков. Но когда? Только сейчас, в конце июня сорок второго! Вот что значит вовремя песочку в буксы подсыпать, хе-хе. Правда «песочку» все равно недостаточно оказалось, наше наступление зимой и весной сорок первого — второго закончилось так же, как и в другом варианте истории, немцы окружили наступающую группировку на юге и сейчас продвигаются дальше. Вот нашу бригаду и перебросили опять на Юго-Западный фронт, на усиление. Прибыли мы два дня назад, но пока попали в резерв. Так что сейчас наслаждаемся тишиной и спокойствием тыла.
Докурив, бросаю окурок в ведерко с водой и иду досыпать. Надо отдохнуть, пока есть возможность, до этого некогда было. В конце наступления в Калужской области, когда от нашей бригады остались рота танков и полубатальон мотострелков, нас опять отвели на переформирование, потом опять бросили в наступление. Лишь теперь, после очередного переформирования, мы снова вернулись на Украину.
Опять потревожив недовольную Мурку, укладываюсь спать. Но выспаться сегодня мне явно не суждено. В дверь стучит посыльный и мы с Андреем дружно вскакиваем…
25 июня 1942 г. Украина.
С кружащего над равниной автожира, несмотря на небольшую высоту полета, хорошо видны пылящие по дорогам колонны. Стрелок-наблюдатель, внимательно рассмотрев обстановку, передает по рации:
— «Третий», я «Орел». Две колонны, обе до усиленного танкового батальона на параллельных дорогах. Правая отстает…
В этот момент летчик закладывает правый вираж и снижается еще больше. Стрелок-наблюдатель отрывается от рации и перехватывает рукоятки спаренного ШКАСа, разворачивая турель навстречу появившимся «мессерам»…
— Так, е…ть, похоже, мы попали в переплет, — отреагировал на полученное известие Сергей Иванов, отпустив тангенту СПУ: — Подумаем.
