Кроваво-красное неземное небо. Иссушающий жар ветра. Темные облака, несущиеся с невероятной скоростью.

Под ними дымится инопланетное озеро, серая жидкость глухо плещет о почти невидимые берега.

Джейкоб приближается к белому дереву, ствол которого огромен, как у секвойи.

Ледяной туман сгущается, сигнализируя о том, что Мерзость не дремлет. Белесая дымка вращается вокруг ствола, в ней светятся два ярко-синих глаза.

— Подойди ближе, кузен. Позволь зализать твои раны.

С леденящим душу криком Джейкоб Гэбриэл вскочил с кровати и выбежал в коридор.

Доминика рывком распахнула дверь своей спальни.

— О Господи, снова кошмар?

Дверь напротив спальни Джейкоба тоже открылась. Иммануэль уставился на брата.

— Опять?

Джейкоб попытался отдышаться:

— Просто подождите… вам тоже придется пройти через это…

— Сомневаюсь. И почему бы тебе не перенести свою кровать в тренировочный зал?

Доминика повернулась к темноволосому мальчику.

— Мэнни, возвращайся в постель.

Иммануэль грохнул за собой дверью и закрыл ее на замок.

— Джейк…

— Нет. Я должен быть сильным… ради всех нас.

— Кто тебе это сказал?

— Неважно. Я пройдусь, чтоб голова проветрилась.

— Сейчас три часа ночи. Джейкоб Гэбриэл, не смей меня игнорировать!

Задняя дверь открылась и тут же закрылась. Доминика сморгнула слезы. У нее болело сердце, болело за сына, который с семилетнего возраста отказывался обнять ее.

Джейкоб опустился на холодный песок пляжа. Закрыл глаза. Попытался медитировать, отчаянно надеясь снова связаться с отцом.

Несколько мгновений он пытался отдышаться, потом не выдержал и затрясся от рыданий, упал лицом в сырой песок, не в состоянии больше сдерживаться.

Прекрати! Ты должен оставаться сильным!

Ветер стих, и мальчик услышал непонятное эхо.

Он вытер лицо и осмотрелся, пытаясь определить источник звука.

С севера донесся долгий высокий стон. Джейкобу пришлось пройти вдоль берега почти полкилометра, прежде чем он увидел их…

Животные были повсюду, возвышаясь над песком, словно дюны. Серые и горбатые, китовидные дельфины и синие киты, взрослые и детеныши… мертвые и умирающие.

Джейкоб подошел к самому большому. Голова синего кита, огромная, как трейлер, была почти полностью измазана песком, тело частично скрывала темнота.

Мальчик протянул руку, стер песок с огромного глаза и отпрыгнул, когда глаз вдруг открылся.

Послышался громоподобный вздох.

Тянулись мгновения, а мальчик и кит все смотрели друг на друга. Он словно хочет заговорить со мной. А возможно, и может?Джейк закрыл глаза, и его сознание скользнуло в нексус.

Ночь окрасилась в оливково-зеленый. Каждый мускул его тела, каждый килограмм ожил, каждый кровеносный сосуд запульсировал от прилива крови и адреналина, каждое чувство обострилось. Он посмотрел вверх, на россыпь звезд, заметил, что космос тоже ожил.

Кит застонал, и этот звук отдался гулким эхом в мозгу мальчика.

Джейкоб подался вперед, прижал обе руки к его телу и понял, что ощущения вибрации в ладонях превращает их буквально в аналог стетоскопа. Пульс животного стал словно ближе, легкий туман окутал разум мальчика…

…и превратился в видение.

Малинового цвета небо отражается на поверхности рукотворного водоема, заполненного жидким серебром.

Странная жидкость приходит в движение. На поверхность выныривает верхняя часть тела гигантской твари, похожей на змею, но длиной и шириной скорее напоминающей поезд. Глаза жуткой твари, золотые с кроваво-красными вертикальными зрачками, подсказали Джейку, что он видит перед собой не представителя фауны, а кибернетического робота. Челюсти твари раздвинулись, открывая несколько рядов черных, острых даже с виду зубов.

Змей фыркнул, выпуская из искусственных ноздрей поток воздуха, и Джейк испуганно отпрянул.

И открыл глаза. Видение исчезло.

Синий кит был мертв.

Четырнадцатилетняя Лилит Ева Робинсон была настоящей красавицей. Высокие скулы, сияющие синие глаза, кожа цвета какао и волнистые волосы до пояса — все это властно приковывало взгляд. Спортивная фигура, высокий рост и рано сформировавшаяся грудь выгодно отличали ее от большинства ровесниц.

Лилит всегда ездила домой на школьном автобусе, занимая одно и то же место, в стороне от остальных. Каждый гетеросексуальный мальчишка втайне мечтал о Лилит, но ни один не решался к ней подойти: всех отпугивали ее оживленные беседы с воображаемыми друзьями.

Глядя в окно, Лилит обратилась к Бренди.

— Это все его дурацкая мамаша. Если она или Джейкоб когда-нибудь узнают настоящую дату моего рождения, он со мной вообще больше не заговорит.

Это же глупо, подруга. Ты любишь Джейкоба, Джейкоб любит тебя. Ты ведь веришь, что вам судьбой предназначено быть вместе?

— Да.

Так забудь о его мамаше и устрой это дело. Твоя остановка. До завтра.

Школьный автобус остановился у обочины. Лилит направилась к дому Квентона. Она никогда не задерживалась в школе дольше положенного, но и не спешила возвращаться домой.

Регина Джонсон шла следом за ней.

— Эй, Робинсон, подожди!

Лилит не сбилась с шага.

Регина догнала ее.

— С кем ты разговаривала в автобусе?

— С Бренди.

— С какой Бренди?

Лилит зашагала быстрее.

— Эй, подожди. У меня есть шикарная травка. Не хочешь покурить?

— Что тебе нужно от меня, Регина Джонсон?

— Слушай, подружка, я просто хочу получше тебя узнать.

— Зачем?

Блондинка улыбнулась.

— Ты уже решила, с кем пойдешь на вечеринку к Бретту?

— Нет.

— Почему бы тебе не пойти со мной? Пальцы Регины скользнули по ее ягодицам. Лилит замерла и повернулась.

— Меня не интересуют девушки.

— А я слышала кое-что другое.

— Да? И что же ты слышала?

— Ну, не знаю. Просто… понимаешь, ты такая красотка, а с парнями я тебя ни разу не видела.

— У меня есть парень, просто он живет не здесь.

— А тебе совсем неинтересно, как это — с девушками?

— Мне пора.

— Подожди. Давай-ка прогуляемся в кусты. Быстренько курнем, ну, знаешь, по-дружески. Или ты опаздываешь домой?

Регина решительно направилась к кустам. Лилит пошла за ней.

Иммануэль Гэбриэл был один в лаборатории SOSUS,когда тетя Эвелина постучала в открытую дверь.

— Не возражаешь, если я присоединюсь?

Темноволосый мальчик пожал плечами.

— Джейка тут нет.

— Вообще-то я хотела поговорить с тобой.

— Зачем?

Она подошла ближе, осторожно опираясь на клюку, чтобы не тревожить измученное артритом левое бедро.

— Над чем ты работаешь?

— Составляю новую схему миграций.

— Можно послушать?

Иммануэль подсоединил к пульту еще одни наушники и протянул их пожилой леди.

— Я не такой, как он,знаете ли.

— Знаю.

— Он сводит меня с ума.

— Да, твой брат может быть… слишком настойчивым.

— Он попросту психованный. С чего вы так улыбаетесь?

— Возможно, я тоже психованная.

Иммануэль улыбнулся.

— Между прочим, любопытная информация… Сейчас…

Эвелин терпеливо ждала, пока подросток искал и выводил на монитор изображение животного, очень похожего на крысу.

— Видите? Это пакицетус.Он же доисторический кит.

— Это кит?

— Ну, если точнее, его предок. По какой-то неведомой причине пакицетусы вернулись в море около 50 миллионов лет назад. Со временем они утратили шерсть, вместо нее появился толстый слой подкожного жира. Природа даже переместила их ноздри на затылок, чтобы легче было дышать.