Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Глава 61

Вторник, 14 часов 00 минут, Оперативный центр

Лаборатория Оперативного центра располагалась в одной комнате площадью девятьсот футов, но доктору Синди Мерритт и ее помощнику Ралфу большего и не требовалось. Весь банк данных был разнесен по файлам и компьютеризован, лабораторные приборы размещены в шкафах и под столами, а контроль за их работой и анализ результатов выполняли опять-таки компьютеры. Отпечатки пальцев от Корейского ЦРУ поступили в компьютер Мерритт через специальный модем, защищенный от проникновения вирусов. Тотчас же завитки и петельки отпечатков стали сканироваться и сравниваться с аналогичными дактилоскопическими деталями в файлах, которые поступили из ЦРУ, Моссада, MI5 и других разведывательных управлений, а также из Интерпола, Скотланд-Ярда, других полицейских агентств и от военных разведок.

В КЦРУ поиски ананлогов проводились путем последовательного наложения всего исследуемого отпечатка на хранящиеся в памяти изображения; каждое такое сравнение длилось одну двадцатую секунды, В Оперативном центре Матт Столл с помощью Синди разработал свою программу, в которой исследуемый отпечаток делился на двадцать четыре примерно равных части, и эти части налагались на известные дактилоскопические данные. Если рисунок хотя бы одного из фрагментов повторялся в другом отпечатке, то проводилось более детальное сравнение. Программа Матта и Синди позволяла анализировать четыреста восемьдесят отпечатков в секунду на одном компьютере.

Боб Херберт и Даррелл Маккаски появились в лаборатории в ту же минуту, когда поступили данные из КЦРУ. Они попросили Синди ускорить работу и подключить несколько компьютеров. Доктор Мерритт высвободила три машины и посоветовала коллегам не уходить – по ее словам, ждать придется недолго.

Доктор Мерритт не ошиблась – компьютеры нашли идентичные отпечатки через три минуты шесть секунд. Ралф расшифровал данные:

– Рядовой Джанг Тэ-Ун, – прочел он. – В армии четыре года, в настоящее время служит в подразделении, которым командует майор Ким Ли, занимается взрывчатыми веществами...

– Что и требовалось доказать, – с ноткой триумфа в голосе провозгласил Херберт.

– ., и хорошо владеет различными видами борьбы без оружия.

– Владел, пока у его противника в руках не оказался пистолет, – проворчал Херберт.

Маккаски попросил Ралфа сделать распечатку результатов дактилоскопического анализа, потом обратился к доктору Мерритт:

– Синди, вы – потрясающий специалист. Доктор Мерритт, красивая брюнетка, ответила:

– Объясните это Полу. Нам позарез нужен хороший программист, хотя бы на полставки. Нам нужно создать программу совершенствования алгоритмов, которые мы применяем для моделирования бимолекул.

– Обязательно объясню, – пообещал Маккаски и взял у Ралфа распечатку. – Передам слово в слово.

– Будьте добры, – сказала Синди. – Если он не поймет, ему объяснит его сын.

Пола Худа больше заинтересовала личность майора Ли, чем просьба доктора Мерритт. Вместе с Лиз Гордон и Бобом Хербертом они смотрели на экран компьютерного монитора, на котором появилось личное дело майора южнокорейской армии, присланное генералом Самом из Сеула по электронной почте.

Директору Оперативного центра трудно было сосредоточиться. Сейчас он больше, чем в любой другой момент после начала кризисной ситуации, ощущал огромное давление. Ему нужно было знать, кто организовал террористический акт. Нарастающее напряжение не только оторвало его от семьи. Худ понимал, что дипломатический подход Оперативного центра не нравится президенту, который стал принимать решения, не советуясь с Худом. Стив Берков сообщил о ракетном ударе по северокорейской военно-воздушной базе за две минуты до нанесения удара. Руководителя Группы по разрешению корейского кризиса даже не поставили в известность о стратегически важном военном решении. Президент рвался в бой и делал все от него зависящее, чтобы спровоцировать крупный военный конфликт. Было бы неплохо, если бы такой конфликт был оправдан.

Если я ошибаюсь, веря в искренность намерений северокорейских руководителей, размышлял Худ, то у меня будет много проблем, из которых потеря доверия президента – далеко не самая важная. В последнее время Худ часто задумывался, не слишком ли долго он занимается политикой – настолько долго, что стал ярым приверженцем компромиссов, каким когда-то только хотел казаться.

Худ не без труда заставил себя сконцентрировать внимание на экране.

Майор Ли был ветераном южнокорейской армии, в которой прослужил двадцать лет, и имел все основания ненавидеть КНДР. Его отец, боевой генерал Квон Ли, погиб во время войны возле Инчхона. Мать майора Мэй повесили по обвинению в шпионаже – якобы она следила за прохождением воинских эшелонов через один из пхеньянских вокзалов. Ли воспитывался в сиротском приюте в Сеуле, в восемнадцать лет был призван в армию. Сначала он служил у Ли Суна, теперь полковника, известного своими сепаратистскими взглядами. Еще в студенческие годы Ли Сун распространял листовки и даже был арестован. Сам Ли не принадлежал к нелегальным движениям сепаратистов, вроде «Братства разделения» или «Детей павших» (последняя организация объединяла детей солдат, погибших во время войны). Ли был холост. Он возглавлял элитное подразделение контрразведки и участвовал в различных рекогносцировочных операциях на территории КНДР, находя и обмеряя объекты, которые служили точками отсчета для американских спутников-шпионов и позволяли уточнять координаты Национальному бюро аэрофотосъемки.

– О чем это вам говорит, Лиз? – спросил Худ.

– Что касается моей работы, то у меня никогда не бывает решительного «да» или «нет», но эта биография очень похожа на жизнеописание того, кого вы ищете...

Прозвучал сигнал – Худа вызывал Багз.

– В чем дело, Багз?

– Срочный звонок по защищенной линии от директора КЦРУ Юнг-Хуна.

– Благодарю, – ответил Худ и нажал на светящуюся клавишу.

– Пол Худ слушает.

– Директор Худ, – сказал Юнг-Хун, – только что я получил интереснейшее радиосообщение от северокорейской шпионки, с которой ночью был Ким Хван. Она говорит, что Хван просил ее связаться по радио со своими боссами и узнать, не было ли в Северной Корее зарегистрировано случаев кражи армейских ботинок и взрывчатых веществ.

Херберт щелкнул пальцами и перехватил взгляд покосившегося на него Худа.

– Это та самая радиопередача, о которой мне сообщила Рашель, когда мы были в вашем кабинете, – прошептал Херберт.

Худ кивнул. Он прикрыл ладонью правое ухо, чтобы ему не мешал стук Лиз по клавишам.

– Что ответили из КНДР, господин Юнг-Хун?

– Что четыре недели назад с грузовика, направлявшегося на военный склад в городе Коксан, были украдены несколько пар ботинок, взрывчатые вещества и ручное огнестрельное оружие.

– Северяне сообщили эти сведения своей шпионке, а она передала вам?

– Совершенно верно. Это очень странно, потому что, оставив Хвана в больнице Национального университета, она украла машину и скрылась. Сейчас мы ее ищем.

– Что еще нового?

– Больше новостей нет. Хван еще в операционной.

– Спасибо. Я скоро свяжусь с вами – возможно, у нас тоже будут интересные новости.

Значит, рекогносцировка на территории Северной Кореи, вспомнил Худ. Он положил трубку.

– Боб, позвоните генералу Саму и узнайте, не проводил ли наш друг Ли операцию на севере полуострова четыре недели назад.

– Конечно, – отозвался Херберт. Он выкатился из кабинета с таким энтузиазмом, которого Худ давно у него не замечал. Лиз Гордон, глядя на экран, заметила:

– Знаете, Пол, если мы имеем дело с заговором, то, кажется мне, полковник Сун тоже может быть его участником.

– Почему вы так думаете?

– Я только что получила характеристику Суна. В ней говорится, что он властолюбив и неохотно передает свои полномочия.

– Значит, Ли у него на коротком поводке?

– Напротив. Очевидно, Сун почти не вмешивается в детали операций Ли.

54
{"b":"14488","o":1}