– Опять монстра из меня делаете?

– Ладно, спрашивая давай, – ворчливо протянул на это Ир.

– Сам напросился, – ласково произнес я, улыбаясь ему. Мерцающий тут же насторожился. – Андрей, – представился я, обведя взглядом собравшихся за столом. – Мой вопрос Иру, – снова посмотрел на мерцающего, – что это за парень Винчест? И почему ты ему прямо там шею не свернул, я ведь видел, что тебе хотелось?

– Что за глупости вы несете?! – вскричал названный мной, – Господин Шутвик – секретарь ректора, уважаемый всеми эльф и никогда бы…

– Помолчи, – тихо припечатал Ир, и Винчест тут же заткнулся. Признаться, я бы на его месте тоже предпочел бы заглохнуть от греха подальше. Голос у Ира в этот момент был такой, что сразу становилось понятно, перечить лучше не стоит. Мерцающий поднял на меня глаза. Вспомнив, что все еще стою, спешно опустился обратно на стул. Ир ответил: – Полное имя заинтересовавшего тебя рыцаря – Хард Винчест Киравай. Студент третьего курса факультета классической магии. В прошлом году он просился ко мне в ученики. Я ему отказал.

– Почему? Таким нерадивым оказался? – Тут же заинтересовался я.

– По-моему, с тебя уже хватит вопросов, – недовольно бросил Ир мне, при этом смерив названного рыцаря долгим взглядом. Тот, судя по тому, как рот открыл, тоже весьма интересовался озвученным мной вопросом. Так что я решил надавить на мерцающего, чтобы вывести на чистую воду. Хорошо это или плохо – фиг его знает, но меня как всегда чутье за язык дернуло, и понеслось.

– Ирка, – протянул, глядя ему в лицо, – я ведь догадываюсь, чего ты испугался. Просто даю возможность тебе самому это озвучить, но, если ты настаиваешь, могу сказать и сам.

– По-моему, ты зарываешься, – прошипел на меня мерцающий.

– А, по-моему, ты банально трусишь. Неужели еще не понял, что из всех присутствующих за столом, ты далеко не самый страшный. Вбил себе в голову, что страшнее вас нет на этом свете, да у вас тут каждый второй первосортный монстр, а каждый первый…

– Второсортный? – поинтересовался со своей стороны стола Машка, и все посмотрели на темного.

Тот улыбался от уха до уха. Рядом с ним сокрушенно качал головой Алый. Чует мое сердце, хорошее настроение у Махи неспроста.

– Тогда говори сам, – поставив локти на стол и устроив подбородок на переплетенных пальцах, заявил мерцающий, – а мы послушаем, – скосил глаза на меня.

Мне ничего не оставалось, как пожать плечами и озвучить свои рассуждения. А что? Если Ир думал, что промолчу, то ошибся. Хотя, подозреваю, что ни о чем он не думал, просто ему вдруг стало интересно, насколько далеко я могу зайти. Мне бы тоже хотелось это знать. И ведь умом я понимал, что на самом деле как-то слишком разошелся, но тормоза отчего-то перестали срабатывать еще там, на поле перед замком.

– Каравай правильно все рассчитал, – начал, задумчиво вертя в пальцах ложку.

– Вы ошибаетесь, – тут же влез названный рыцарь, – мое фамильное имение называется…

– Да, все он понял, как оно называется, – бросил в его сторону Алый, – Андрей всем прозвища придумывает, ему так проще запоминается.

– Так уж и всем, – прогудел старший Дюрмейм и стрельнул глазами в сторону наших эльфов, особенно задержавшись на Иле. Та помедлила, а потом подарила блондинчику такую улыбку, что парень быстро скис.

– Илюизмену, дочь Великой Матери Вик-Холь – Второго Великого Дома Темного Королевства, он сокращает до Или, – пропел Машка, – но тебе не советую её так называть.

– Тогда с чего бы мне… – вступился за товарища Каравайчик, но этого к порядку призвал уже Ир.

– Потому что я сказал, что ты будишь паинькой.

– А с чего мне вас слушаться, если вы…

– Еще шантажировать меня будешь?

– Ему же можно!

– Да, ему можно.

– Он даже не маг! Не говоря уже про уровень архи… – парень заткнулся, когда под ним в прах рассыпался стул, и он со всей дури приложился пятой точкой об пол. Ир со вселенским спокойствием в глазах повернулся в сторону Ульки.

– Я оплачу ущерб.

– Не стоит, – отмахнулся младший Виттебранд, – стульев у нас достаточно, а вот некоторых еще учить и учить.

– Видишь, – сказал я поднявшемуся на ноги парню, – совсем ты заигрался. Все в толк не пойму, что тебя так бесит, что ты себя уже контролировать неспособен?

– То, – зашипел на меня Каравай, знатно приложившись ладонями к столу, – что некоторым из кожи вон приходиться лезть, чтобы на них хотя бы одним глазком посмотрели, чтобы заметили, а некоторые приходят и… – он запнулся, когда встретился взглядом с Иром, и пристыжено замолк.

Парню я посочувствовал, так как в душе был с ним согласен. Сам понимал, что при трезвом расчете я в их мире никак не котировался. И в своем-то был абы кем. А тут такой почет и уважуха. Но быстро отвесил самому себе оплеуху. Не фига тут самобичеванием заниматься. Правда, парню, наверное, стоит помочь, да и лишний союзник никогда не будет лишним.

– Ир, но ведь теперь уже можно, я думаю. Вряд ли Камю тебя так просто из своих цепких лапок выпустит, если ты, конечно, сам уйти не вздумаешь. А так, ему ведь куда удобнее будет приглядывать за твоими изобретательскими талантами в стенах университета, чем отпускать обратно к деду или еще куда-то, – глянув на мерцающего, обнаружил, что он смотрит на меня выжидающе, поэтому продолжил заливаться соловьем, – нет, я, конечно, могу понять, если бы парень бесталанным оказался, но он, судя по всему, талантами не обделен, хоть и не умеет пока сдерживать типично рыцарский темперамент.

– Ты прав, – помолчав, тихо сказал Ир, причем в этот момент, как мне показалось, все за столом затаили дыхание, – я думал, что после защиты не смогу удержаться в университете, поэтому не в самых приятных выражениях отказал ему. Причем Хард проявил завидную настойчивость, те, кто приходил проситься в ученики до него, уже после первого разговора больше даже не заикались ни о чем подобном.

– Но теперь ты, скорей всего, останешься. Карл найдет, как тебя со всеми потрохами к университету привязать. Камю уже сделал заказ на твое изобретение, к тому же, если вспомнить, сколько у нас теперь влиятельных друзей развелось, даже насчет этого вашего ученого совета что-то можно будет придумать, если они там совсем с катушек съедут и в маразм впадут.

– Он сам не захочет у меня учиться, когда узнает, – ответил на это мерцающий, пристально глядя на потенциального ученика. Тот все еще стоял. Новый стул ему никто не предложил.

– О чем узнаю? – почти шепотом просил рыцарь.

Ир тихо вздохнул. Так тихо, что услышал только я. Посмотрел на меня, словно поддержки искал. Не придумав ничего лучше, решил пошутить. Наклонился к нему, понизив голос, сказал:

– Хочешь, я объявлю?

– Сам справлюсь! – Тут же взвился он.

– И стул парню сам вернешь, – спросил уже в полный голос, – или послать кого-то за новым?

Ир фыркнул и щелкнул пальцами. Пижон, блин! Нашел чем выпендриться!

Весь тот прах, что был еще недавно стулом, снова принял изначальную форму. Правда, Каравайчик моих стараний по уговариванию Ира не оценил и остался стоять. И ладно. Мне что, больше всех надо?

Правда, когда посмотрел на Ира, понял, что рыцарю было не до того, он смотрел, как светлый эльф, к которому он привык и к которому в ученики просился, становится мерцающим.

– Все хорошо? – Спросил Ира и даже нашел под столом его руку. Мерцающий так за нее схватился, что я себя последними словами обругал, что сразу не додумался его поддержать. Когда же свыкнусь с мыслью, что ему на самом деле проще из своих мерцаний выскальзывать, когда я рядом?

– Что ты теперь скажешь? – спросил секретарь ректора у рыцаря, глядя на него своими желтыми, кошачьими глазами.

Тот рухнул на стул, как подкошенный.

– Ректор в курсе, если что, – вдруг подал голос Том, причем со стороны Рутберга явно ощущалось сочувствие.

Каравайчик кивнул ему и снова уставился на Ира.

– А так? – неожиданно протянул мерцающий и в одно мгновение стал Ириль.