Литмир - Электронная Библиотека

Через месяц с лишним эта группа вернулась на свои прежние излюбленные места и я провел много восхитительных часов в их компании. В группе было девятнадцать горилл: один самец с серебристой спиной, три с черной, шесть самок, пять подростков и четыре детеныша. Одна из самок была старая, с отвисшими и сморщенными грудями. У нее были добрые глаза с рассеянным и отсутствующим выражением. Собственного младенца у нее не было, и всю свою нежность она изливала на Макса.

Макс, озорной и шумливый шестимесячный детеныш, ни минуты не сидел спокойно. Когда его держала мать, он пальцем тыкал ей в глаза, пока она не отворачивала голову. Он напряженно вытягивался и выгибал спину, а как только мать ослабляла объятия, вертелся и извивался, пока наконец она не сажала его на землю рядом с собой. Тогда он становился рядом с ней и поднимал руки над головой, желая, чтобы его снова взяли на руки. Когда же на этот жест не обращали внимания, Макс под бдительным надзором матери начинал бродить вокруг в поисках развлечений. Иногда ствол лобелии на время превращался в его гимнастический снаряд: Макс взбирался по нему на несколько футов и с шумом скользил вниз, опять взбирался и снова соскальзывал, повторяя это много раз. Если же неподалеку была старая самка, он спешил к ней на руки, и я однажды видел, как он сосал ее вялую грудь. Одним солнечным утром, когда старая самка спала, лежа на животе, Макс взобрался к ней на спину, сделал несколько шагов и встал на ее голову, затем соскользнул вниз, когда самка перевернулась на спину, влез ей на брюхо. Она крепко схватила детеныша и прижала к животу одной рукой, а он барахтался и извивался, стараясь освободиться. Рот его был приоткрыт, уголки губ растянуты в улыбке. Самка слегка отпустила руку, Макс схватил ее и начал жевать пальцы. Тогда самка начала с ним играть, дотрагиваясь до него то там, то здесь, а детеныш старался поймать эту неуловимую руку. Под конец Макс развалился у нее на животе с полнейшей непринужденностью, размахивая руками и ногами, а старая самка глядела на озорника с явным удовольствием. Вдруг Макс сел, вскинул руки над головой и опрокинулся в траву.

На сцене появился Мориц, семимесячный детеныш. Он подошел к самке и потянул ее за ногу. Макс выскочил из кустов, перекувырнулся через Морица и дернул его за волосы. Продолжая свою атаку, он пробежал по животу самки и прыгнул ей на лицо. Самка села, подхватила Макса на руки и начала нежно покачивать. Его маленькое тельце выглядело крохотным и хрупким по сравнению с ее громадным телом. Подле них густая завеса лиан образовала небольшую пещерку или беседку у основания дерева. Мориц пристроился рядом с входом в пещерку, как бы охраняя ее. Макс кинулся к нему, готовый сражаться. Мориц поднялся на ноги, ударил себя в грудь и, подняв руки над головой, прыгнул вперед и свалился через Макса. Они начали бороться, размахивая руками и ногами, шутливо кусая друг друга за плечи, притворяясь разъяренными. Наконец Мориц зажал голову Макса. Тот рвался и отталкивался, потом перевернулся и умудрился освободиться. Прежде чем Макс пришел в себя, Мориц уже стоял у пещерки, но Макс прорвался мимо него. Они продолжали борьбу в самой беседке из лиан. Макс, явно чувствуя себя победителем, начал было гордо удаляться, как вдруг Мориц набросился на него сзади и так двинул его плечом, что оба они растянулись. Мориц кинулся назад в пещерку и появился с куском сухой древесины под мышкой. Макс пустился вдогонку, схватил Морица сзади, и борьба началась вновь. Неуклюжий подросток прошел сквозь завесу лиан и оборвал их. Увидев, что их пещерка уничтожена, Макс и Мориц сразу объединились и навалились на подростка, который принял участие в этой шутливой свалке, небрежно обороняясь от детенышей.

В конце сентября я подвел итоги своей полуторамесячной работы в Кабаре. Я разыскал пять групп горилл, наблюдал за их поведением более пятидесяти часов и узнал много нового о жизни этих обезьян. Они оказались значительно более дружелюбными, чем можно было ожидать.

Я надеялся, что в последующие месяцы некоторые группы будут подпускать меня к себе еще ближе. Многие из нерешенных вопросов, которые мучили меня в начале наблюдений, разрешились сами собой. Я научился выслеживать горилл, мог оставаться с группой день за днем, точно следуя по их маршруту по мере того, как они поднимались в гору или спускались в долины. Умение узнавать отдельных животных весьма важно для детального изучения их общественного поведения. К своей радости, я скоро заметил, что лица горилл также различны, как и лица людей. Как только я привык к ним, мне уже не составляло труда узнавать старых друзей деже после их отсутствия в течение нескольких месяцев.

Дом в горах

В Кабаре мы обрели свободу, недосягаемую в более цивилизованном мире, жизнь, не обремененную грузом излишних вещей. Нам не нужны были ни ключи, чтобы отпирать запертые двери, ни удостоверения личности, чтобы получить то, что нужно. Мы, жившие в Америке, где зубная щетка с электромоторчиком и мельница для перца с электробатарейкой становятся символом цивилизации, теперь отодвинулись назад во времени и с радостью заметили, как мало нам было необходимо для полного довольства и счастья.

Нас захватила красота леса и гор. По мере того как медленно текли дни, мы все больше жили настоящим моментом, находя бесконечные радости в маленьких приключениях, встречающихся на нашем пути. Ход жизни зависел от капризов погоды. Обычно мы просыпались с первыми проблесками и лежали, прислушиваясь к звону дождевых капель на жестяной крыше и завываниям ветра под карнизом. Если шел дождь, мы некоторое время оставались в постелях, выставив на холод одни носы. Чтобы быстро натянуть на себя сырую одежду, нужно было набраться мужества, так как высокая влажность воздуха заставляла и без того низкую, близкую к нулевой температуру казаться еще ниже. Я вскакивал первым, плескал водой в лицо, чистил зубы, затем, все еще поеживаясь от холода, открывал дверь. «Андреа», — звал я, и из глубины примыкающего к дому сарая доносилось, в ответ заглушенное: «Бвана?!»

Пока Андреа растапливал печурку, я шел на луг. Мои глаза всегда невольно обращались к вершине горы Карисимби. Временами ее пик был покрыт свежевыпавшим снегом, что придавало ей сходство с белой морской раковиной. Это объясняет, почему африканцы называют Карисимби «Горою раковины». Стоя на валуне рядом с хижиной, я оглядывал луг, где могли быть антилопы дукеры и буйволы, и присматривался к следам на мокрой от росы траве, затем выпускал из сарайчика кур и кидал им горсть кукурузы. Мы привезли с собой кур в надежде получать от них яйца и время от времени иметь свежее мясо. Но после того как куры попали в эти высоко расположенные места, несушки отложили одно-единственное яйцо, и на этом все кончилось. Птицы худели, их мясо стало жестким. Каждую неделю куриное стадо становилось все меньше по мере того, как куры одна за другой отправлялись в кастрюлю.

Тем временем Кей готовила завтрак. Теснясь поближе к печке, мы ели горячую овсянку с изюмом и коричневым сахаром.

Лучшее время для наблюдений за гориллами — между девятью и десятью часами утра, после того как они покормятся примерно часа два и уже готовятся к утреннему отдыху. В это время они уже сыты, весьма мало расположены передвигаться и за ними можно наблюдать в течение нескольких часов. Когда гориллы были далеко от нас, высоко на склонах горы Микено или за хребтом, у границы с Руандой, я пускался в путь тотчас после завтрака, оставив Кей заниматься хозяйством.

Обычно я шел вдоль тропинок, проложенных животными, так сказать, по «главным дорогам» леса, где на мягкой земле оставили свои следы различные звери. Иной раз я находил отпечатки лап мангуста, похожие на крысиные, или изящные следы генетовой кошки, а случалось натыкался и на свежие следы леопарда. Несколько леопардов бродило по району Кабары, поднимаясь до высоты тринадцати тысяч футов. Возможно, я проходил рядом с ними или даже под ними, когда они лежали притаившись на ветке над тропой, но я никогда их не видел. В стране горилл эти великолепные кошки пользуются дурной славой, так как считается, что они подкрадываются к молодым гориллам и многих убивают. Однако за год жизни в Кабаре исчез только один детеныш гориллы, и причина его смерти осталась неизвестной. Я тщательно проверял каждый помет леопарда, разыскивая в нем кости, черные волосы или иные следы, указывающие на то, что добычей этой кошки были гориллы, но находил там только непереваренные остатки лесных дукеров и даманов. В Западной Африке охотник Фред Мерфильд видел, как леопард спрыгнул на землю на виду у группы горилл, но они не были этим встревожены. Баумгартель в Кисоро не нашел ни малейшего указания на то, что леопард нападал бы на горилл в течение 1956–1960 годов.

34
{"b":"144424","o":1}